Лазурный берег - Кивинов Андрей Владимирович (мир бесплатных книг TXT) 📗
Вернулись опера тоже через черный ход. У дверей встретилась вздорная старушонка, похожая на Шапокляк. Она почему-то погрозила им клюкой.
— На Демьяна работает?..— насторожился Рогов.
— Вряд ли,— усомнился Игорь.
С сожалением снова отказались от коньяка. Пора было уже выходить на «стрелку». А хозяин неожиданно оказался пьян. И продолжал наливать — рюмочку за рюмочкой.
— Вазген, что-то случилось? — обеспокоился Игорь.
— Угадайте,— расплылся в улыбке портной,— кто почтил сегодня своим посещением сей благословенный кров?
— Тарантино,— пошутил Рогов.
— Вы уже знаете?! — поразился хозяин,— Ну конечно, как старый Вазген мог забыть,— вы ведь подлинные профессионалы, вы все знаете первыми, да! Но скоро узнают все, и реклама моего заведения, клянусь Араратом...
— Правда, что ли, Тарантино? — не поверил Плахов.
— Взял в прокат белый фрак! Пятьсот евро в день, на четыре дня! Я давал ему скидку — Вазген никогда не против справедливой разумной скидки! — но он не взял. Великий Тарантино отказался от скидки за белый фрак!.. С ним было еще двое худеньких, они взяли по комплекту за 200 на четыре дня, и вот они — они! — не отказались от скидки. О, Вазген их понимает — почему не взять скидку, если тебе предлагают ее искренне, от чистого...
— Вазген,— усомнился Рогов.— У Тарантино есть фрак... Мы видели вчера.
— О, но ведь это звезда! А вы же знаете звезд!.. Вчера они пошли купаться ночью после приема — прямо во фраках. И фраки обрели полную, абсолютную негодность...
Вася заметил на столе полароидную фотокарточку.
— Глянь, Игорь!..
На снимке Вазген обнимался с кинематографистом Тарантино.
— Я сделал нынче такой бизнес, что могу теперь отдыхать и помогать друзьям несколько дней! — возвестил Вазген.— Вам нужна еще моя помощь?
Без четверти час катер с Николаем причалил у маяка. Серов внимательно наблюдал за ним в бинокль. За ним и за окрестностями: нет ли поблизости каких-нибудь подозрительных лодок. А заодно и за самим Николаем. Серов начал уже подозревать всех и вся. Конечно, насчет Николая — абсурд, но...
Жизнь вообще абсурдна.
У них бухгалтер работал лет десять. Неприметный такой Иван Иванович. Сидоров. Умный, опытный, осторожный, преданный. Много черных-серых схем через него шло — всегда все чисто. Скромный такой человечек лет пятидесяти. Без особых потребностей. Троицкий платил ему огромную зарплату, а он все ходил в одном и том же пиджаке советского еще производства с кожаными заплатами на локтях. Почти все деньги раздавал родственникам, в том числе и каким-то наглым племянникам с уралов и из сибирей, которых в глаза не видел.
И вдруг украл миллион баксов у Троицкого. Хотел сбежать. Было ясно, что поймают и убьют. Без вариантов. Поймали на следующий день. Ни доллара не успел потратить. Троицкий даже не ругался, только спросил растерянно: «Иван Иваныч, что с тобой?..»
А этот дурак, оказывается, влюбился в пэтэушницу. В классическую занюханную пэтэушницу из Ломоносова. Серов ее видел потом: ума и внешности ровно на то, чтобы до тридцати лет работать дешевой шлюхой, а потом продавщицей в овощном. И хорошо если в Питере, а то, скорее, в своем Ломоносове. Иван же Иваныч удумал удрать с ней в Австралию. Зачем в Австралию, что он там с ней делать собирался — не смог объяснить.
До того абсурдно, что его и убивать не стали. Отрубили два пальца с правой руки и — пинком под зад.
Он спился потом быстро, хотя до любви в рот не брал...
Что же там Николай? Вышел из катера, пошел по мысу осмотреться на местности.
На местности внимание Николая привлек толстый мужик в ковбойке и белой панаме. Громко спрашивал, заглядывая в разговорник, на чрезвычайно ломаном французском:
— Сколько стоит покататься на катере?
— Один час прогулки стоит пятьдесят евро,— вежливо ответил хозяин одного из припаркованных у маяка туристических катеров.
— Я не понимаю. Я турист из России,— столь же громко орал толстяк.
«А не понимаешь, хер ли спрашиваешь?» — подумал Николай и подошел поближе.
— Чья это яхта? — толстяк указал рукой на яхту Троицкого.
«Ничего себе вопросики».
— Я не знаю,— пожал плечами хозяин катера.
— Чего вы хотите? — вмешался Николай.
— О, вы русский,— обрадовался толстяк.— Хотел узнать, чья это яхта.
— Зачем?
— Очень красивая. И название наше, славянское. «Мрия» — по-украински «мечта».
— Я в курсе,— Николай внимательно разглядывал толстяка.— И что дальше?
— А чья яхта — не в курсе? «Надо же какой упорный».
— Нет. А час прогулки стоит полета евро. Я могу вас как соотечественника — за сорок. Попозже. К вечеру сегодня.
Толстяк горячо поблагодарил Николая, обещал подумать и медленно побрел в сторону города, с любопытством поглядывая по сторонам.
Николай сел в катер и задумался. Вообще, делать этого он не любил и, по большому счету, не умел, но в текущей ситуации явно следовало задуматься.
Особых результатов, впрочем, размышления не принесли. «Пусть Демьяныч с Серым кумекают»,— сделал вывод Николай, а тут и менты вчерашние подвалили.
— Привет,— поздоровался Николай.
— Смотри, какой стал вежливый,— удивился Рогов.— Ну, привет...
— Едут,— опустил бинокль Серов.— Слышь, Демьяныч! Сейчас будут. Ты готов?
— Не ори,— поморщился в каюте Троицкий.— Чего мне готовиться-то? Вот только таблетки Димон притащил... Как мне прикажешь готовиться? Сходить отлить? Ну схожу...
Николай описал по заливу изящную дугу и эффектно притормозил у яхты. Гонять на катере он любил — с семи лет сам ходил на моторке.
На борт Вася и Игорь поднялись в тишине. Серов жестом велел им поднять руки. Обыскал на предмет оружия. Тоже молча. И для солидности, и потому что не очень понимал, что говорить. Кивнул в сторону каюты. Протянул Николаю бинокль:
— Последи за акваторией. Мало ли что...
Каюта была отделана красным деревом. С неброской золотой окантовкой. Стильные кожаные диваны, аккуратный столик с фруктами и напитками. На стене гравюра. Рогов ткнулся в нее носом:
— Культурненько...
— А ты думал, у него тут бабы с титьками? Из «Спид-инфо» вырезки?
— Это есть как раз...
— Что?
— Баба с титьками,— Рогов показал на гравюру. На носу парусника и впрямь красовалось грудастое морское божество. Наяда или русалка.
Вошел Серов, за ним Троицкий. Поздоровался за руку.
— Позвольте еще раз ваши документы, господа. А то я толком не рассмотрел.
Плахов и Рогов протянули свои удостоверения.
— Капитан милиции Плахов Игорь Сергеевич... — прочел Троицкий.— Старший лейтенант Рогов Василий Иванович... Отдел по раскрытию убийств... Хороший отдел.
— Можно я гляну? — подал голос Серов.
— Глянь... А вы садитесь, господа. Что-нибудь пить будете?
— В рабочее время — только сок,— заявил Рогов.
— Ну, наливайте сок,— ухмыльнулся Троицкий.— Сами справитесь?
Рогов налил себе апельсинового сока. Игорь воздержался.
— Итак, к делу. Значит, по-вашему, меня «заказали»? И кто же?..
— Не знаем. Вам виднее...
Серов нехотя протянул оперативникам документы, извертев и так и сяк. Только что не обнюхав.
— Что, у тебя врагов нет? — отпил сока Вася.
— Живых — хоть отбавляй,— медленно произнес Троцкий.— В том числе и в милиции...
— Мы бы вас тогда не предупреждали,— пожал плечами Плахов.
— Тут еще разобраться надо, что у вас за игра,— возразил Михаил Демьянович.— Во-первых, откуда у вас эти сведения?
— От агентуры,— пояснил Игорь.— Киллер, его кличка Хомяк, нашему человеку сболтнул. В интимной беседе. Только вот заказчика не назвал.
— Что еще за Хомяк? Кто такой? — напряг память Серов.— Питерский?..
— Да, у нас базируется. Говорят, ученик Солоника. Троицкий и Серов переглянулись.
— Я слышал, там еще какой-то Сосулько объявился? — подозрительно спросил Серов.
