Хозяин музея Прадо и пророческие картины - Сьерра Хавьер (полные книги .TXT) 📗
— Да. Я хотел бы уточнить, как вам будет удобнее: чтобы я пришел на днях или...
— Тебе нужно внести встречу со мной в свое расписание? Приходи, когда почувствуешь необходимость. Пусть стремление к свету приведет тебя сюда вновь. Помнишь, я говорил тебе, что искусство подобно вратам в иные миры?
Я кивнул.
— Научись открывать эти врата самостоятельно, и тебе не составит труда найти меня. Большего и не нужно.
Я пропустил мимо ушей последнее наставление. Меня занимала более важная проблема.
— А мне можно привести с собой кого-нибудь?
Но Фовел не ответил. Даже не попрощавшись, он отвернулся от меня и ушел, затерявшись среди посетителей музея.
Глава 8
ПО СЛЕДАМ «ГЛОРИИ»
Первая после каникул весточка от Марины сопровождалась нехорошим предзнаменованием. Подруга не позвонила мне в половине девятого, как было заведено, но зашла спозаранок в общежитие и оставила на стойке администратора лаконичную записку: «Я не знаю, в Мадриде ли ты уже, Хавьер. Если вернулся, пожалуйста, приходи ко мне на факультет. Это срочно».
Тоньи, наш комендант, приняла записку около семи утра и заметила, что девушка, написавшая ее, нервничала. И хотя я узнал аккуратный, округлый почерк Марины, на всякий случай попросил Тоньи описать девушку, будто речь могла идти о шутке или ошибке.
— Блондинка, худенькая, со светлыми глазами, примерно твоего роста.
Это была Марина.
— Хавьер, все в порядке? — с беспокойством спросила Тоньи.
Тоньи была студентам второй матерью. Она знала о нас все. Когда пришли, когда ушли. Кто нам звонил. Влюблены ли мы, или только что разразилась катастрофа. По этой причине я посмотрел на нее, лишившись дара речи. И помню лишь, что, встревоженный, я бегом вернулся в свою комнату, взял пальто и папку с записями и, даже не позавтракав, припустился по засаженной деревьями аллее Грегорио дель Амо к факультету фармакологии. «Пожалуйста, приходи ко мне на факультет».
Наверное, последние два часа Марина провела в библиотеке, ожидая начала утренних лекций. Но в чем же все-таки дело? «Это срочно».
К главному зданию факультета фармакологии — массивному строению из красного кирпича и бетона, ничем не примечательному с точки зрения архитектуры, — я прибежал за пять минут до начала занятий. Марина сидела с отсутствующим видом на последнем ряду в аудитории. Я сразу понял, что у нее серьезные неприятности. Она скрючилась за столом и выглядела ужасно: без макияжа, в мужском свитере, который был ей велик, и небрежно собранными в «хвост» волосами. Но особенно меня поразили синяки под глазами, отчего изумрудные очи казались запавшими и тусклыми. Эта деталь красноречиво подтверждала, что Марина провела ночь без сна.
— Спасибо, что пришел, — пробормотала она, даже не пытаясь изобразить улыбку. — Как прошли каникулы?
Я не произнес ни слова. Впрочем, она и не дала мне такой возможности.
— Пожалуйста, давай уйдем отсюда, — попросила Марина.
Она одним движением сгребла со стола свои вещи, смахнув их в большую холщовую сумку, и закуталась в теплое шерстяное пальто. Я вышел вслед за ней из здания факультета. На душе у меня было неспокойно, и я лишь надеялся, что после прогулки по холодку в голове наступит просветление, и я разберусь, что к чему. Решил, что перед серьезным разговором нам лучше уйти куда-нибудь подальше от университета. Скованные свинцовым молчанием, мы зашагали по авенида Комплутенсе.
— Не знаю, как сказать, Хавьер, — наконец произнесла Марина, словно желая освободиться от непомерной тяжести и собираясь с силами. — Тебе не следует больше встречаться с тем человеком!
Я молчал.
— Вечером... — Она попыталась продолжить, но была вынуждена сделать паузу, чтобы набрать в легкие воздуха. Вцепившись в мою руку и подталкивая вперед, Марина все же собралась с духом и произнесла: — Вечером ко мне домой заявился какой-то тип. Постучал в дверь. Родители уехали в путешествие, так что они его не видели. И слава богу. Они избежали потрясения!
— Ты... открыла дверь незнакомому человеку?
— Да, открыла. Просто... Он пришел без четверти девять и представился очень вежливо, объяснив, что должен сообщить мне нечто важное. Упомянул о тебе, а так как было еще не поздно и дома находилась сестра, я впустила его. Он выпил всего одну чашку кофе. Но меня испугало не то, что он сделал, а что сказал.
— И что же?
— Он явился поговорить о тебе. Этот человек знает тебя, осведомлен, где ты учишься, а также о твоих походах в музей Прадо. Предупредил, что следит за нами, и в курсе, какие выписки я сделала для тебя в архиве периодики, а также твоей встречи с Лючией Бозе. Признался даже, что ему до мельчайших деталей известно, как мы провели день, когда ездили в Эскориал искать книгу пророчеств...
— «Apocalipsis nova»?
— Да. Послушай, не знаю, куда ты впутался, но он приходил попросить меня, чтобы я убедила тебя это прекратить. Ради твоего же блага.
— Прекратить? Но что именно? — спросил я, застигнутый врасплох неожиданным поворотом сюжета.
— Перестать встречаться с призраком Прадо. Посетитель предупредил, что верить ему нельзя. А главное, ты должен прекратить совать повсюду нос и ворошить дела, которые тебя не касаются. Понимаешь?
— Но если я...
— Хавьер! — Выражение лица Марины стало суровым, она резко выпустила мою руку и посмотрела мне в глаза. — Тот человек не шутил. Клянусь. Он не угрожал мне, но был весьма близок к этому, поверь. Я прочитала все у него на лице. У него был... жестокий взгляд. Я очень испугалась.
— Но он хотя бы представился?
— Нет! Сказал только, что является специалистом в области искусства, и мы невольно своими расспросами в Эскориале подвергли опасности важное исследование.
— Ага! — Внезапно меня осенило — словно в памяти забрезжил свет, — и мне показалось, будто я понял смысл происходящего. — Наверное, это тот самый тип, который интересовался книгой блаженного Амадея перед нами! Потому он и обратил на нас внимание!
Марина помрачнела:
— Я тоже так подумала, Хавьер. Но какая теперь разница? Мне очень не нравится, что он не пожалел усилий, чтобы разузнать о нас. Следил за нами. Твои действия по какой-то причине помешали ему. И визит вчера вечером был предупреждением. От него веяло холодом.
— Он хотел только одного? — Я слабо улыбнулся. — Чтобы я забыл о докторе Фовеле? И не задавал вопросов об... искусстве?
— Черт возьми, Хавьер! Неужели тебе мало? — Губы у Марины задрожали от волнения. — Я не спала всю ночь из-за этого типа, разве не видишь? Пришла на факультет утром, чтобы там вокруг меня находились люди, и я знала, что он не посмеет приблизиться. Я даже попросила сестру уйти из дома пораньше, на случай если он вздумает вернуться.
— Но Марина... Не бойся, не надо, — промолвил я, мягко поправляя непокорную прядь шелковистых волос, закрывавшую половину лица. — Наверняка этот человек ненормальный. Из числа библиотечных крыс, одержимых какими-то дикими идеями. Он подсмотрел твой адрес в регистрационной книге в Эскориале и явился, чтобы напугать. Сомневаюсь, что...
— Он приходил ко мне домой, Хавьер! Я разговаривала с ним!
— Если хочешь, мы можем обратиться в полицию.
— А что мы скажем? Историк не хочет, чтобы мы читали книгу, которую он изучает? Он выпил чашку кофе у меня в кухне и ушел, не причинив мне вреда? Давай, вперед!
Марина судорожно глотнула воздух и стиснула кулаки так, что побелели ногти. Мы надолго погрузились в молчание, продолжать разговор не хотелось. Мне только не хватало еще разозлить ее. Обогнув в конце университетской аллеи заледеневшие лужи, мы вышли к обочине шоссе. Затем под умиротворяющим зимним солнцем добрели до торгового квартала в Монклоа. Мы собирались прогулять первые занятия триместра. Неважное начало. Но в тот момент нас это обстоятельство не волновало. Я обнял Марину за плечи, чтобы приободрить, и произнес:
— Я не понимаю только одного, Марина. Почему ты решила, что тебе грозит опасность? Ведь посетитель был вежлив и ушел, не так ли? — Я осмелился открыть рот, когда мы остановились около унылой витрины библиотеки Фонда экономической культуры, будто возвращение к событиям вчерашнего вечера помогло бы Марине успокоиться. — В итоге сеньор Икс только порекомендовал не встречаться с другим типом, о ком я тоже знаю не очень много. Вот и все.
