Иллюзии - Марч Джессика (бесплатные полные книги txt) 📗
Вилли улыбнулась и помахала вслед отъезжающему „мустангу“. Шерил была хорошей девушкой, хотя и немного эксцентричной. И, конечно, она была не виновата в том, что у ее отца было много жен и подружек.
Вилли прошла по дорожке, выложенной белой плиткой, к коттеджу, заглянула по дороге в почтовый ящик и открыла дверь. В доме вкусно пахло кофе и бисквитами. Благодаря усилиям мамы коттедж, в котором они поселились, приобрел очень уютный вид и стал для них настоящим домом. До них бывший хозяин сдавал отдельные комнаты жильцам, но Вебб убедил его продать Джинни дом целиком и в рассрочку и сам первый подписался под договором. Мысль о том, что через несколько лет коттедж станет их собственностью, доставляла Вилли большое удовольствие. Она очень полюбила этот дом со светлыми просторными помещениями: солнечную кухню, две уютные спальни, камин, выложенный кирпичами, и отделанную кафелем ванную. С двух сторон дома располагались два прелестных садика. Этот дом был лучшим из всех, в которых когда-либо жила Вилли.
Их с матерью походы по комиссионным мебельным магазинам увенчались покупкой подержанной плетеной мебели, которую, немного подремонтировав и подкрасив, они покрыли собственноручно сшитыми яркими накидками. Жизнь их устроилась лучше, чем они могли предположить. Теперь у них всегда было вдоволь еды, и денег еще хватало на редкие поездки. Общаясь с такими хорошими людьми, как Вебб и Лаура, Вилли почти перестала вспоминать дни, проведенные в Белл Фурше. Ей нравилось здесь, в Палм-Спрингс, даже несмотря на то, что у нее была всего одна подруга – Шерил. Их считали немного странными, наверное потому, что они всегда держались в стороне и вели себя независимо и даже вызывающе.
Джинни всегда убеждала Вилли быть более общительной и веселой, не избегать других детей, но дочь не слушала советов. Поэтому для матери было приятной неожиданностью, когда Вилли подружилась с Шерил. Мать Шерил была итальянской актрисой, и фильмы с ее участием иногда показывали по телевизору поздно вечером. После развода она вернулась домой в Тоскану, убедив Шерил, которой тогда было пять лет, что ей будет лучше остаться с отцом в Америке.
В то время ее отец был преуспевающим голливудским режиссером. Всю свою жизнь он посвятил карьере и собственным удовольствиям. Годы мало изменили его. С дочерью он обращался без родительской нежности. Однажды Вилли была приглашена к ним на обед, и Малколм оказался дома, что само по себе было большой редкостью. Во время обеда он засыпал ее откровенными комплиментами, восхищаясь ее утонченным вкусом и стройной фигурой. Постепенно комплименты перешли в сальности, и Шерил стала предупредительно покашливать. Малколм повернулся к ней и одарил ее сардоническим взглядом.
– Ах, да, – заметил он. – У моей Шерил тоже была хорошая фигура, такая же, как и у ее матери, но характер и обжорство замаскировали ее слоем жира.
Шерил стукнула по столу кулаком и вышла вместе с Вилли, которая потом долго удивлялась, зачем людям иметь детей, если они с ними так плохо обращаются.
У Шерил всегда было много денег, но это не мешало ее дружбе с Вилли. Вилли любила свою мать, и они были неразлучны. Благодаря помощи друзей они смогли построить для себя новую жизнь. Но, несмотря на это, Вилли беспокоила судьба ее матери. Она видела, какими глазами Джинни смотрела на Лауру и Вебба, когда те были вместе. Ее взгляд выражал тоску и жажду любви. Вилли не возражала бы, если бы мать нашла хорошего человека – спутника жизни. Однажды она попробовала возобновить разговор о разводе, но Джинни попросила ее никогда больше не возвращаться к этой теме.
В ванной Вилли вывалила на пол из корзины грязное белье и рассортировала его. Потом она взяла одну из кип и загрузила в стиральную машину, которая стояла в маленькой кладовой рядом с кухней.
Затем она достала из морозильной камеры аккуратно завернутый пакет с котлетами и оставила их размораживаться. Почистив пять небольших картофелин, она аккуратно нарезала их в сковородку. Подлив туда же немного молока и положив кусочек масла, прикрыла сковороду крышкой и поставила в духовку на медленный огонь.
Потом помыла и нарезала листья салата, добавила нарезанных помидоров и поставила готовый салат в холодильник.
В ожидании обеда Вилли разложила на полу в гостиной историческую карту. Она знала, что может неплохо сдать завтрашний экзамен и без подготовки. Но у нее была мечта, и, чтобы осуществить ее, ей надо было много трудиться. Вилли не могла точно сказать, когда эта мечта стала целью ее жизни. Она точно знала, чего хочет, – стать таким человеком, который поможет Джинни, когда это будет необходимо, воздаст ей должное за ту боль и страдания, которые пришлось пережить матери.
Школьный юрист миссис Уиндем считала Вилли очень перспективной ученицей, но она удивленно подняла брови, когда Вилли заговорила с ней о юриспруденции.
– Вилли, дорогая, – сказала она, – не лучше ли тебе подумать о более подходящей для женщины специальности. Например, стать учительницей...
Вилли упрямо покачала головой.
– Я не хочу быть учительницей, миссис Уиндем. Может быть, кому-нибудь эта специальность и нравится, но я хочу стать юристом.
– Хорошо, дорогая, – уступила школьный юрист. – Но, видимо, ты не совсем хорошо представляешь себе, с какими трудностями это связано. Юридические колледжи принимают мало женщин, – но, допустим, тебя приняли. Где ты возьмешь деньги, чтобы платить за обучение? Допустим, что кто-то тебе поможет. А что потом? Есть ли у тебя связи, чтобы после окончания найти работу? Эта специальность, как правило, передается из поколения в поколение. А кто твои родители? Видела ли ты в нашем юроде хоть одну женщину адвоката? Ты хорошая ученица, Вилли. Почему бы тебе не использовать открытые перед тобой возможности? Если тебе не подходит карьера преподавателя, ты, к примеру, можешь стать журналистом. Учительница английского говорит, что у тебя есть к этому способности.
– Какая польза от способностей, если нет возможности заниматься тем, чем хочешь, – возразила Вилли. – Я хочу помогать людям, попавшим в беду – таким, как моя мама. Думаю, что смогу помочь им, используя закон. Я знаю, что это нелегко, но я постараюсь. Должна постараться, миссис Уиндем.
Юрист улыбнулась.
– Я верю в твою правоту. Успеха тебе, Вилли. Со своей стороны, я помогу тебе всем, чем смогу. Рекомендательные письма и тому подобное. Ты позаботься об успешном окончании школы. У тебя, несомненно, хорошие знания для того, чтобы поступить в университет. Желаю тебе удачи.
Вилли не надеялась на удачу. Она оставалась лучшей ученицей класса. Она должна преодолеть все трудности, которые упомянула миссис Уиндем, и все барьеры, которые поставит перед нею жизнь.
Перечитывая статьи Конституции, она услышала звук поворачиваемого в замке ключа и вслед за этим – голос матери.
– О, моя девочка, какой чудесный запах!..
– Котлеты, картофельное рагу и салат. Я поставила сковородку на медленный огонь, наверное, уже все готово.
– Я накрою на стол, дорогая. Ты продолжай заниматься. Ты знаешь, Лаура опять попросила тебя помочь ей в субботу. Я сказала, что ты согласишься.
– Хорошо, мама. – Вилли вернулась к своим учебникам и занималась до тех пор, пока запах жареных котлет не напомнил ей, что пора обедать.
Они разложили еду на плетеном, покрытом стеклом столике, стоявшем во дворе. Их радовал аромат цветов, которые они сами вырастили. Тишину нарушало только щебетание птиц и жужжание насекомых. Воздух был прохладен и чист, на фоне темнеющего неба едва виднелись верхушки гор, освещенные лучами заходящего солнца. В такие вечера Вилли чувствовала себя почти счастливой.
Суббота выдалась не по сезону теплой, но Вилли было прохладно в шортах и майке. Ее длинные золотистые волосы были собраны на затылке в хвост, лицо раскраснелось. Сегодня, выполняя обязанности официантки, Вилли пришлось побегать. Людей в клубе было больше обычного, весна вынудила многих прервать домашнее заточение. Она часто бросала взгляды на бассейн, в котором плескались под ярким солнцем и теплым ветерком молодые люди. Это удовольствие ее ожидало позже, когда в шесть часов бассейн закроется, и у нее появится возможность поплавать, а потом, в перерыве перед началом вечерних танцев, она сможет закусить в баре.
