Огонь! Бомбардир из будущего - Корчевский Юрий Григорьевич (книга читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
Мы с Дмитрием порасспрашивали – где какие селения, какие реки, как проехать, не шалят ли в окрестностях разбойники и есть ли какой местный народец. На все вопросы получили обстоятельные ответы. Утром, позавтракав, снова двинулись в путь, прокладывая санный путь по льду небольшой речушки, тянувшейся на север. За день прошли верст тридцать, не останавливаясь на обед. К вечеру выбрали удобную площадку в небольшом распадке по левому берегу и решили разбивать лагерь здесь. Для начала поставили шатры, быстро срубили для лошадей коновязь, вокруг шатров поставили в круг сани. Завтрашний день решили посвятить обустройству – сделать легкий навес из веток и жердей для лошадей – в первую очередь забота о них, новых купить здесь просто невозможно.
С утра все занялись обустройством лагеря, сделали навес для лошадей, навес для кухни, где можно было бы развести костер, уберечь его от ветра и снега. Плотники сделали стол и пару лавок, хотя бы кушать не на земле. Лишь разбивая лагерь, мы осознали, что упустили из вида, забыли взять лыжи. Снега намело много, когда мы ехали по льду реки, лошади с санями шли легко, но на берегах ходить пешком было затруднительно, снег доходил чуть не до пояса. Решили отправить одного человека в селение, где ночевали предыдущую ночь, – может быть, удастся купить несколько пар охотничьих лыж. Поехал один из охотников, назад вернулся на следующий день к вечеру, привезя три пары лыж и пару оленьих шкур на подбивку лыж камусом. Теперь можно было обследовать окрестности лагеря. Всех свободных людей посадил плести из прутьев снегоступы – нечто вроде плоской сетки, надев ее на ноги, можно было идти по глубокому снегу. Скорость, конечно, не такая, как на лыжах, но хотя бы недалеко от лагеря отойти можно. Забравшись после обеда в шатер, я на листе бумаги обозначил Уральский хребет, реку, наш лагерь. По мере обследования местности надо будет наносить обследованные участки, реки, ручьи, болота. Если мы найдем что-нибудь стоящее, по нашим следам пойдут уже строители и мастеровые люди, им будет легче сориентироваться. На следующий день оба рудознатца в сопровождении охотников направились в горы, взяв с собой молотки, зубила, мешки для образцов. Вернулись уже в темноте, следующий день ушел на изучение образцов, их разбили молотками, несколько кусочков пытались расплавить на костре, но из этого ничего путного не получилось. По требованию обоих рудознатцев надо было делать из камней горн или его подобие. Камней натаскали быстро, накопали на берегу глины, долго отогревали ее на костре, сложили небольшой очаг, из шкуры оленя сшили некое подобие кузнечного меха, чтобы можно было поддувать воздух. Теперь надо было искать каменный уголь или самим из бревен пережигать древесный уголь. Да разве найдешь под снегом каменный уголь, даже если он здесь есть? Решили пока пережигать бревна, чем и занялись три человека. Наконец и горн, и уголь сделаны, начали плавить образцы – пусто! Первый блин вышел комом. Мы продолжали поиски, рудознатцы каждый день уходили все дальше и дальше по разным направлениям, и удача улыбнулась. В одной из плавок в маленьком тигельке выплавилась медь. В месте находки минерала делали еще сколы породы, и везде, во всех плавках – медь. Похоже, месторождение богатое. Отметил его на своей самодельной карте, на участке выложили из камней маленькую пирамидку и на всякий случай на скале выбили зубилом приметный знак – треугольник. Теперь место можно было найти даже без проводника, ориентируясь по карте. Поскольку район от базового лагеря верст на тридцать был уже изучен, решили сниматься и перебазироваться севернее. Жалко было бросать с такими усилиями сделанный горн, навесы, но не повезешь же это с собой. Перекрестившись, отправились в путь по льду реки. Ехали три дня, не встретив никаких селений. Выбрали к вечеру удобную площадку, где скала нависала в виде уступа, снега там намело поменьше, поставили шатры. Уже имея опыт обживания предыдущего лагеря, дело пошло быстрей – часть людей занималась обустройством быта – коновязь, навес для лошадей, навес для кухни, стол, другая часть – изготовлением древесного угля и кладкой горна. Только затем рудознатцы отправились на поиск руды. Охотники пошли в тайгу, было нужно свежее мясо, у нас из продуктов оставались крупы и соль, мука. Вернулись почти одновременно – охотники на жердине принесли убитую косулю, рудознатцы загадочно улыбались и весь следующий день плавили в тигле образцы. После плавок зашли ко мне в шатер, выложили два блестящих кусочка.
– Что это?
– Железо, барин, много железа, богатая залежь да с полезными примесями, от которых железо только лучше становится – ржа не берет, куется лучше, не то что железо из болотных криц.
Я на карте нанес обозначение. На следующий день пошли, выбили на скале памятный знак и сложили пирамидку из камней. Больше за десять дней поисков не нашли ничего, передвинулись лагерем еще севернее, где наткнулись на охотничью заимку. Проживал здесь с семьей охотник, нам удалось подробно расспросить его о местности, реках, охоте. Давно не общавшийся с новыми людьми, он охотно делился знаниями. Лагерь расположили рядом с его избушкой, для приготовления пищи пользовались его печью. Охотник продал нам еще пару лыж, подбитые камусом, широкие и короткие, они легко бежали по любому снегу – свежему или старому, слежавшемуся. С опытом, набиравшимся постепенно, мы обследовали местность вокруг лагеря быстрее, сил уходило меньше. На четвертой нашей стоянке была сделана очень ценная находка – изумруды. Когда Пафнутий дрожащими руками протянул мне здоровенный камень, я ничего не понял. Лишь когда он заскорузлым пальцем ткнул в нечто серое, которое поскреб ножом, и серое превратилось в зеленое, до меня стало доходить:
– Неужели изумруд?
– Да, барин, да, почти во всех скалах – изумруды – маленькие, большие, но хорошего качества. Людей сюда надо. Пещеры бить, очень богатое месторождение!
Пафнутий аж подпрыгивал от возбуждения.
– Так, тихо, веди себя спокойно, никому не рассказывай, завтра пойдем вдвоем, покажешь.
Я положил образец в мешок, куда складывал и остальные находки – железа, меди – Демидову надо было предъявить вещественные доказательства. Место, где были найдены изумруды, на карте я обозначил звездочкой, ничего не писал – вдруг карта потеряется, никто не должен понять. Для того, чтобы получить большие объемы железа или меди, надо строить заводы, вложить кучу денег, а для добычи изумрудов нужны люди с кайлом и зубилом. Вложения минимальные, отдача максимальная. Поразмышляв, утром взял с собой Дмитрия и втроем с Пафнутием отправились к изумрудам. Рудознатец вывел точно и быстро, стоило ему молотком сколоть несколько непримечательных камней, как мы увидели драгоценные камни. Были пока они невзрачны, но стоит их огранить и отшлифовать, цены будут большой. Посовещавшись, решили никого не посвящать в находку – слаб человек, по пьяному делу может и проболтаться. Памятный знак тоже решили сделать хитро, отмерили шагами около версты и выбили на скале треугольник. В этом месте ничего не было, но если недобрый человек украдет карту, ничего у него не выйдет. Пирамидку решили не складывать. Мало ли как дальше сложится обратная дорога. Две последующих стоянки не дали ничего. Днем морозец уже ослабевал, снег просел, и хотя еще не было явных предвестников, чувствовалось, что зима идет к концу. Надо было думать выбираться назад. Если не успеем – застрянем надолго. Стоит вскрыться рекам – на санях не выберемся, по берегу не пройти даже верхом – скалы, болота, которые и сейчас не везде замерзли. Да и люди уже устали – работа, однообразное питание – каша и мясо, холод – выматывали. Хотелось помыться, никто не мылся с момента отъезда, возможностей не было, максимум – протереть снегом лицо, хотелось съесть соленый огурчик или похрустеть квашеной капустой, моченым яблоком. Да и дело мы сделали неплохо, не стыдно за вложенные деньги. Может быть, летом найти можно было и поболее, да передвигаться сложнее и гнус донимал бы. В один из дней охотники пришли с добычей и привели с собой человека, местного охотника, который промышлял в лесу белок. С его слов выходило, что обратно можно было вернуться другой дорогой – по реке Чусовой, по озерам до Перми, а дальше по Каме до Волги. Он сам не раз ходил этим путем, даже прутиком на снегу подробно нарисовал маршрут, который я незамедлительно перенес на бумагу. А мы думали поперва возвращаться назад тем же путем. Прощаясь, гость попросил продать соли, мы ему соль подарили за ценные для нас сведения. Утром следующего дня собрали вещи, сложили шатры, поклажа значительно уменьшилась – продукты подходили к концу, лишь прибавился небольшой, но тяжелый мешок с образцами породы. Застоявшиеся лошадки бодро потянули сани по льду. За день прошли верст тридцать, остановились на ночевку рядом с небольшой деревушкой Ревда. Поспали в тепле, похлебали щей, каши уже надоели за три месяца, расспросив местных, утром ступили на лед Чусовой. Посредине, почти по фарватеру, тянулся санный след, совсем славно, даже дорогу торить не надо. В полдень санный путь почти исчез, с наезженного пути то влево, то вправо тянулись следы одиноких саней к охотничьим заимкам, хуторам. Хоть весна была близка и днем ярко светило солнце, по ночам мороз опускался градусов до тридцати, оседая сосульками на усах и бороде, бровях, щипал нос. Мы смазывали лицо жиром, которым поделились с нами в Ревде. Прошла неделя почти беспрерывного движения, останавливались только на ночевку, ели утром и вечером. В один из дней за поворотом показались дома, стоявшие на высоком берегу. Городок был окружен бревенчатым забором, у ворот маячила стража. С трудом лошади взобрались по склону, стража с удивлением глядела на нас:
