Мои путевые записи - Джоли Анджелина (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
Миссия в Пакистан
Пятница, 17 августа
Завтра я еду в Пакистан. Я специально ждала до настоящего момента, чтобы начать тщательно читать о ситуации там и в соседнем Афганистане, откуда бегут люди, спасая свои жизни.
Мне немного стыдно, что я могу закрываться от проблем мира, находясь в безопасности своего дома.
В газетах я прочла несколько статей, которые, как обычно, были сфокусированы на текущих событиях. Но они не представляют всю ситуацию в развитии, в течение многих лет. Возможно, журналистам это кажется бесполезным, а что еще хуже, не очень важным.
Это недостойно новостей. События прошлого становятся просто фактами. Они становятся общепринятыми ситуациями, в которых люди этих стран просто будут жить и умирать от ужасных условий. Я прочитала о том, что практически два миллиона людей живут в Пакистане как беженцы. Они расположились вдоль границ и живут, ничего не имея.
Я прочитала о немецкой благотворительной организации, двадцать четыре сотрудника которой были арестованы Талибаном. Их офис был закрыт. Они приехали помогать беженцам, а их обвинили в распространении христианства.
Их судьбы до сих пор неизвестны. Надеюсь, что к тому времени, когда кто-нибудь будет читать эти строки, никто из них не погибнет.
Это первое путешествие, в которое мне разрешили взять с собой видеокамеру. Мне немного неловко, но я знаю, что во время моих миссий мне приходится видеть так много, что часто это сложно выразить на бумаге. Я не могу объяснить людям, что значит сидеть рядом с изувеченными мужчинами и брошенными женщинами, детьми, голодными и отчаянно пытающимися выжить, продолжающими бороться за свое достоинство, цельность и надежды. Это люди, о которых ты плачешь и которые дают тебе силу.
Они знают о жизни что-то такое, что многие из нас, слава Богу, никогда не узнают, они обращают внимание на многие вещи, о которых мы забыли. Они знают, за что быть благодарными. Они ценят важность семьи и общества. Они понимают силу веры и любви.
Я продолжаю читать статистику. Я не знаю, что писать и что я чувствую. Я не могу поверить в то, что читаю. Я не понимаю, как подобное еще возможно в наши дни.
Суббота, 18 августа
В 8.40 вечера я улетаю в Лондон, лететь 10 часов. Затем двухчасовая остановка.
Потом я вылетаю в Исламабад, до которого восемь с половиной часов.
Понедельник, 20 августа
Когда мы начали заходить на посадку в Исламабаде, из громкоговорителей раздалось: «Примите антималярийные таблетки. Фотографировать Пакистан с воздуха не разрешается. Провозить алкоголь запрещено».
В 4.32 утра я прибыла в Пакистан, в Исламабад.
Около ворот я встретила Юсуфа Хассана, сотрудника УВКБ ООН. Он родом из Кении.
Он сказал: «Мужчины не будут пожимать женщинам руку. Лучше не встречаться глазами с мужчинами. Накройте голову платком. Потом мы купим вам необходимые вещи. Нас постоянно будет сопровождать вооруженный сотрудник в штатском».
Услышав все это, я спрашиваю себя, почему я здесь?
Но я знаю ответ:
• чтобы лучше понимать;
• чтобы затем рассказать об этом людям.
Мне сказали, что УВКБ ООН в Афганистане не разрешается нанимать на работу женщин, и мужчинам позволен лишь минимальный контакт с женщинами, поэтому оказывать помощь бывает затруднительно. Сейчас я со всех сторон окружена охраной, которая очень обходительна со мной, а еще я ношу паранджу. Я уже чувствую себя неловко, будто принцесса под охраной. Я привыкла к свободе и независимости.
Офис УВКБ ООН в Исламабаде
Все в офисе УВКБ ООН добры и гостеприимны.
Когда-то это здание было складом. Здесь очень много картотек, наполненных документами беженцев.
На сегодняшний день Пакистан дал убежище более двум миллионам афганских беженцев. Мне сказали то, о чем необходимо помнить: «Здесь нет мира».
Многие беженцы прожили здесь двадцать два года с тех пор, как Россия захватила Афганистан в 1979 году. Сзади здание офиса было обнесено заборами с колючей проволокой. Всего нескольким людям разрешено заходить внутрь. Я вижу очереди женщин. Мужчины кричат. Я встретилась глазами с каким-то мужчиной. Он выглядел сердитым. Мне сказали, что бывали случаи, когда разгневанные, разочарованные беженцы врывались внутрь.
Работники УВКБ ООН могут провести только около двадцати консультаций за день. Это кажется очень мало, если думать о 2,3 миллионах беженцев в этой стране, но спасение двадцати семей ежедневно — это огромное достижение.
Регистрация — это первый шаг к тому, чтобы быть услышанным, это шанс на лучшую жизнь.
10 утра
Меня отвезли на рынок, чтобы докупить недостающую одежду, которую я должна носить во время своего пребывания здесь.
Одна из работ, которой занимаются дети беженцев здесь и по всему миру, — собирать мусор и пытаться найти какие-то полезные вещи.
Мы остановились на красный свет. Мальчик лет шести постучал в мое окно. Он показывает мне свою ампутированную руку. Мне сказали, чтобы я не давала денег просящим. По возможности лучше вместо денег давать еду. Многих детей родители заставляют просить милостыню.
Около половины населения Пакистана каждый вечер ложатся спать голодными.
Этот ребенок смотрит мне прямо в глаза. Он всего лишь маленький мальчик. Я передала ему что-то через окно. На следующем светофоре к нашей машине подошел пожилой мужчина на костылях.
Очень жарко и людно. Я не представляю, как люди работают при такой жаре целый день, и все, кажется, работают очень усердно.
При такой сильной жаре мне сложно представить, как можно обойтись без воды, но при засухе, продолжающейся здесь и в соседних районах, доступ к воде очень ограничен.
У Пакистана очень декоративная культура. Здесь очень красивые автобусы с причудливыми и яркими украшениями. К ним прикреплены железные скульптуры и различные рисунки. Одежда намного более яркая, чем я себе представляла, хотя они очень скромны: одежда прячет почти все тело.
Первое место, где мы остановились, был обувной магазин.
Вся обувь ручной работы, и я до сих пор не уверена, где правый, где левый туфель. Некоторые туфли выглядят в точности, как из сказки об Аладдине, с украшенными золотом и серебром мысками, загнутыми кверху.
Когда мы вернулись, я приняла душ и попыталась вздремнуть, но не смогла. Я попыталась позвонить домой, но никто не взял трубку.
Я узнала, что ни одна страна в мире не хочет оказывать Афганистану помощь из-за Талибана, и очень трудно провезти гуманитарную помощь через кордоны Талибана тем невинным жителям, которые отчаянно в ней нуждаются. Не говоря о потребностях в еде и воде, здесь существуют противопехотные мины, которые необходимо обезвреживать. Страдает так много невинных людей.
Я встретилась с Аббас Сарфраз Ханом, министром по делам беженцев.
Я не знала, куда мне сесть, надо ли покрывать голову или нет? Я слышала, что у него достаточно западное мировоззрение. Он учился в колледже в Бостоне, жил в Лондоне. Он предложил мне напитки. Я ответила: «Нет, Спасибо». Монсеррат, сотрудник УВКБ ООН, шепнула мне: «Закажи что-нибудь, например, зеленый чай».
Министр говорил о:
• поколениях без образования;
• недостатке информации и неполном освещении событий западной прессой;
• недостаточности финансирования.
Перед отъездом я почувствовала облегчение, когда он пожал мне руку. Я до последнего момента не была уверена, нормально ли прошла наша встреча.
Как типичная американка, я думаю, что не была воспитана так, чтобы всерьез задумываться о том, что происходит за пределами моей страны, чтобы пытаться узнать и ценить культуры других стран. И Америка не одинока этом, многие страны не обращают внимания на другие культуры.
