Замуж за «аристократа» - Царева Маша (читать книги бесплатно txt) 📗
– Честно говоря, Тань, меня от него саму уже тошнит. Прикинь, у него даже колени волосатые, мрак! Я перед сном стараюсь его напоить, чтобы можно было отделаться легким минетом.
Шура чуть щеточку из рук не выронила. Было как-то неестественно слышать, как Лиза произносит такое своим голоском-колокольчиком. Нет, Шура не была ханжой. Вот если бы Дианка, томная прожженная Дианка, сказала бы такое своим прокуренным басом, она бы ничуть не удивилась – рассмеялась бы даже. Но Лиза эта… Как матерящаяся Мадонна, честное слово.
А ничуть не смутившаяся Лиза тем временем продолжала:
– Я тут вчера в кабаке познакомилась с одним. Приличный вроде. По крайней мере, ботинки у него от «Гуччи». Не знаю, может, и получится. По крайней мере, мы напились. У меня сегодня такое похмелье было, не представляешь. А хочешь, Таньк, заезжай ко мне сегодня, потренькаем. У меня текила есть. Нет, напиваться не будем. Ну все, жду!
«Интересно, как она умудряется выглядеть такой свежей, если ведет такой образ жизни?» – подумала Шура. У Лизы была гладкая розовая кожа, сочные губы, блестящие глаза без красных прожилок.
– Сколько тебе лет? – подозрительно спросила Шура у девчонки.
– Мне? Тринадцать, – невозмутимо ответила манекенщица, – скоро уже четырнадцать будет. А что?
Был в ее словах некий вызов. Наверное, Лиза рассчитывала, что Шура начнет читать ей мораль, возмущаться, спорить. Но Шура промолчала. «К шестнадцати гадам сопьется, – сочувственно подумала она. – Конечно, если ей не повезет и она не выскочит замуж за бритоголового «бизнесмена». Потому что нормальному человеку порочная Лиза вряд ли может понравиться».
«Звездочка» отошла от Шуры, на ходу прикуривая длинную коричневую сигарету, ее место заняла другая модель – та самая улыбчивая девушка, что брила подмышки.
К Шуре постоянно подбегал постановщик – нервный молодой человек с тоненькими, как у Джона Гальяно, усиками. Он покрикивал на Шуру, торопил ее:
– Через десять минут начинаем, а у вас еще четыре девушки, – плаксиво заметил он.
– Я не виновата, – пожала плечами Шура. – Мне сказали явиться к шести, я так и пришла. Конечно, можно работать быстрее, но тогда у них будут не лица, а карнавальные маски. В конце концов, задержите на пару минут показ.
– Какая наглость, – у постановщика даже голос сел от возмущения. – Гости собрались, они уже ждут. Тодоровский пришел, и Хаматова, и даже Кончаловский. С минуты на минуту ожидаем чету Михалковых. Все из-за вас!
Показ мод начали вовремя. Первая манекенщица уже вышла на подиум – размашисто покачивая бедрами, она быстро шла по языку, время от времени останавливаясь, чтобы фотографам было удобнее ее снимать. А Шура все еще возилась с лицом последней девчонки.
Наконец она закончила и могла немного передохнуть. Гримерка внезапно опустела. Все, кроме манекенщиц, постановщика и йоркширского терьера, предпочли смотреть показ из зала. Шура тоже выглянула в зал. Она пристально вглядывалась в лица моделей, любуясь собственной работой. «Пожалуй, блеска на губах маловато», – решила она и ринулась обратно за кулисы. Пусть первые «вешалки» уже прошли, она еще успевает поправить губы других.
Вслед за ней за кулисы просочилась и съемочная группа какой-то светской передачи, состоящая из апатичного толстого оператора и нагловатой остроносой журналистки, такой тощей, словно она страдала анорексией. Телевизионщики караулили Алису Уварову, известную манекенщицу, которая недавно вернулась из Лондона, где выиграла какой-то местный конкурс красоты.
Алиса как раз возвращалась с подиума, и журналистка с победным криком: «Вот она!» – ринулась наперерез красавице. Так получилось, что на пути у нее оказалась Шура. Недолго думая, репортерша оттолкнула ее, пребольно заехав ей в бок остреньким костлявым локтем – и откуда у нее, такой тощей, столько сил?!
– Смотри куда идешь, у нас же камера, – фыркнула она, смерив Шуру презрительным взглядом. – Ходит тут всякая шваль, под ногами путается…
– Сама шваль, – беззлобно парировала Шура.
Она понимала, что глупо обижаться на злобную репортершу, – скорее всего, у этой девицы изнурительная нервная работа. А личной жизни никакой – вот и злится. И все-таки ей стало как-то не по себе, тоскливо засосало под ложечкой. Какая-то никчемная тощая девка обозвала ее, Шуру, швалью. Она летела с микрофоном к звезде подиума, а нерасторопная Шура случайно оказалась на ее пути.
Эх, вот если бы она была звездой…
Шура покосилась на репортершу – девица снизу вверх восхищенно смотрела на Алиску и медоточиво улыбалась. Ну, конечно, к звездам все относятся иначе – даже желчные девицы. Когда Шура наконец прославится, эта самая тощая дрянь все еще будет работать на побегушках в мелкой, никому не известной телепередачке. И ей обязательно поручат взять интервью именно у Шуры. У известной на весь мир художницы. Вот тогда она и отыграется. Скажет побледневшей от унижения швабре: «Извините, но я не даю интервью… всякой швали!»
Задумавшись, Шура даже не заметила, как на подиум вышла последняя модель. Показ закончился вялыми аплодисментами и торжественным вынесением на подиум заранее купленного модельером громадного букета – букет этот выглядел настолько пафосно, словно был предназначен для могилы какого-нибудь политического лидера.
Наконец-то у Шуры появилась возможность покинуть душную гримерку. Она не глядя швыряла свои бесчисленные баночки и флакончики в раскладной саквояж – при этом тушь для ресниц оказалась в отделении, предназначенном для влажных салфеток, а едкий лосьон случайно пролился на палитру теней. К тому же она неожиданно заметила, что с ее столика исчезла почти полная бутылочка лака для ногтей «Эсте Лаудер». Дорогого, между прочим, лака – Шура однажды на него почти весь свой гонорар потратила. Она досадливо поморщилась: сперли все-таки. Ладно. Бог с ними. Может быть, некоторым кажется, что манекенщицы зарабатывают миллионы. Должно быть, так оно и есть – если речь идет о супермодели мирового класса. Среднестатистическая же русская девчонка получает за один показ мод не больше пятидесяти долларов. Поэтому воровство в мире моды – обычное дело, девчонки стараются не оставлять милые сердцу вещи в гримерках. Однажды Шура застала вполне известную московскую манекенщицу в тот момент, когда та увлеченно рылась в сумке своей не менее известной коллеги. Манекенщица «деловито» нарыла стильный кожаный бумажник, обернулась к Шуре и, ничуть не смутившись, философски улыбнулась:
– Кто-то теряет, кто-то находит!
Внезапно ее внимание привлекли странные звуки. Шура обернулась и увидела двух полуодетых манекенщиц – сперва ей показалось, что девушки страстно обнимают друг друга. Но в тот же момент она разглядела, что они стоят, вцепившись друг другу в волосы. Одна из них была совсем молоденькой, с роскошными каштановыми волосами, блестящими и густыми. Ее красивое сильно накрашенное личико было перекошено от боли.
– С-сука, – шипела ее противница, черноволосая манекенщица с короткой стрижкой, которая стояла к Шуре спиной, – как ты посмела с ним спать?
– С кем хочу, с тем и сплю! – с вызовом ответила молоденькая.
– Я тебе покажу, как под чужих мужиков ложиться!
Рука черноволосой молнией метнулась в карман. Все произошло так быстро, что Шура не успела ничего понять. Черноволосая достала из кармана какой-то тюбик и принялась размахивать им над головой соперницы. На волосы молоденькой манекенщицы полился густой желтоватый гель, и другой рукой черноволосая яростно втирала его в голову молоденькой. Та пыталась отстранить ее руку, видимо не понимая, что происходит.
Шура оставила свой саквояж, подошла ближе и ахнула: в руках у черноволосой был клей «Момент»! Теперь несчастной девчонке придется бриться налысо, отмыть волосы от клея невозможно!
– А ну быстро разойдитесь! – рявкнула Шура, ловко вырывая тюбик с клеем из рук черноволосой.
– Что это? – Экс-обладательница роскошной копны волос прочитала надпись на тюбике. Несколько секунд она осмысливала прочитанное, а потом закричала так, словно ее пилили на части бензопилой.
