Богатые наследуют. Книга 2 - Адлер Элизабет (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
– Мы увидимся еще? – спросила она тихо. Минуту он смотрел на нее грустно-задумчиво.
– Я надеюсь, Поппи.
А потом от открыл дверь и быстро пошел прочь по коридору.
Она ждала, надеясь, что Франко обернется и помашет ей рукой на прощанье, но он не оглянулся, и она закрыла дверь со вздохом, думая о том, увидит ли его снова. Она очень жалела, что задала такой глупый, слишком личный вопрос. Она вовсе не хотела знать, что именно он делает, и, вопреки тому, что говорила Нетта, она до сих пор была убеждена, что он не мог сделать ничего плохого. Франко Мальвази помог ей, когда она в этом нуждалась; а сегодня он даже объяснил ей, куда нужно вкладывать деньги, чтобы заработать целое состояние. Он был добрым человеком и интересным – и вдруг Поппи испугалась, поняв, что находит его очень привлекательным.
ГЛАВА 40
1904, Италия
Франко не знал, как долго он сможет продолжать эту выжидательную игру; Поппи Мэллори окончательно вошла в его жизнь; она завладела его мыслями, она сопровождала каждый его шаг. Он управлял своей империей автоматически, и его подчиненные начали на него нервно поглядывать, когда он без конца ходил взад и вперед по библиотеке на своей большой вилле. Им не было нужды беспокоиться – железная рука Франко и его стальной мозг по-прежнему держали под контролем всю империю – умело, как всегда. Но на столе около его кровати лежала увядшая гардения, которую он запретил трогать слугам. И в личном сейфе лежала небольшая стопка бумаг, которые содержали в себе все, что было известно о Поппи Мэллори.
Франко Мальвази был рожден, чтобы унаследовать империю. По крайней мере, такую судьбу уготовил ему отец. Энцо Мальвази, каким он был под конец, создал себя сам. При помощи острого ума и непоколебимой безжалостности он выбрался из самых низов преступного мира Сицилии – через вымогательство, протекционизм, подкуп и шантаж – и стал «владельцем» изрядной части южной Италии.
Энцо начинал в Палермо шестнадцатилетним парнем, который изо всех сил стремился привлечь к себе внимание местной Коза Ностры и получить допуск в их тайную структуру. Поначалу он собирал для них мзду, потом осуществил несколько поджогов из мести и переломал немало ног тем, кто «забывал» платить. Важность поручений возрастала, возрастала и степень насилия. И наконец ему предстояло пройти последний «тест», прежде чем попасть в недра этой жуткой организации. Энцо знал, что он должен убить человека. Жертвой был деревенский цирюльник, подозреваемый в том, что он выдавал секреты одной Семьи другой.
Энцо просто зашел к нему и попросил его побрить. Он сел в кресло и, когда цирюльник обернул его шею полотенцем, Энцо выстрелил в него. Этот поступок не вызвал у него никаких эмоций – только чувство триумфа, что наконец он оправдал надежды и сможет стать членом Коза Ностры. Но он решил, что больше никогда не будет стрелять человеку в живот с близкого расстояния; это было неприятно.
Он быстро шел в гору, и к тому времени, когда ему исполнилось двадцать пять, он жил в Неаполе. Жил, лелея крестьянскую мечту о роскоши, и был известен как крутой, железный человек даже в том грубом, жестоком мире, где он вращался. Он вернулся ненадолго на Сицилию и женился на милой девушке из уважаемой мафиозной Семьи, чей отец был вскоре убит соперничавшей бандой.
Когда ему исполнилось тридцать, он уже был главой своей собственной Семьи Мальвази, заправляя делами и контролируя территорию. Он стал богатым человеком, которого боялись.
Его первый ребенок, сын – как он и ожидал – родился девять месяцев спустя и был назван Франко, в честь умершего отца Кармелы Мальвази. Сам Энцо был маленького роста, с преждевременно поседевшими волосами и озабоченно нахмуренными бровями, и пока его мальчик рос и развивался, Энцо думал разочарованно, что его наследнику не мешало бы быть более крепким, высоким и сильным – как и полагается будущему правителю. Но все же его сын был не по возрасту умным; он интересовался всем, был ласков и привязчив, и мать обожала его.
Крестный отец Франко рискнул покинуть безопасную территорию на Сицилии, которой владел, чтобы приехать на крестины Франко и тем самым выразить свое уважение своему закадычному другу и земляку Энцо. Его второй крестный отец приехал с севера Италии, а крестными матерями были тетки Франко. Его раннее детство было счастливым. Он свободно бегал по большой роскошной вилле вблизи Неаполя, которую окружал залитый солнцем сад, огороженный забором. Франко не обращал внимания на то, что стены были слишком высокими, как и на то, что мужчины, патрулировавшие их виллу и охранявшие большие железные ворота, не были здесь в качестве «друзей». Другие дети, к которым его возили или которые приезжали к нему, жили точно так же. Мать любила его, а отец хотел сделать из него джентльмена. С четырех лет у мальчика были преподаватели, которые учили его чтению, письму и арифметике. У него был яркий, цепкий ум, и он наслаждался занятиями. Его учителя жаловались, что он изматывает их, засыпая вопросами и выплескивая на них целый поток мыслей и догадок с настойчивостью и решительностью, пока он не чувствовал, что удовлетворен их ответами.
– Мальчик нуждается в обществе других детей, – сказал учитель синьоре Мальвази, когда мальчику исполнилось семь лет. – Ему нужна школа.
Кармела ничего лучшего не желала для своего сына, но, когда она заговорила об этом с Энцо, он отказался даже слушать.
– Слишком опасно, – сказал он твердо. – Мальчик останется здесь.
Кармела знала, что Энцо расстроен тем, что она еще не родила ему второго ребенка. У него был только Франко, но она не собиралась позволять, чтобы мальчик был оторван от «реальной» жизни из-за страхов Энцо, особенно если учесть, что Семья не была замешана в делах, связанных с похищением детей; это были в основном набожные люди, которые боялись только кары Бога и своих матерей. Ни один из членов мафии не пойдет на похищение ребенка, боясь гнева своей матери, если та узнает о таком варварском поступке. Но Энцо по-прежнему даже слышать не хотел об этом, и когда однажды Кармела поняла, что беременна, она вздохнула с облегчением. Это был словно знак Свыше.
Ребенок был похож на херувима, с копной темных кудряшек и огромными карими глазами. Энцо наконец заполучил свою мечту. После этого Кармеле было легче добиться согласия и отправить Франко в местную школу вместе с другими мальчиками; в конце концов, если что-то случится, теперь был еще маленький Стефано – на этот раз ребенка назвали в честь отца Энцо.
Стефано был испорчен отцом и избалован своей матерью, потому что Франко был поглощен новым миром, открывшимся ему в школе, и все ее материнские чувства сосредоточились на малыше. Франко тоже любил своего маленького брата, хотя ему не всегда нравилось его поведение. Особенно когда Стефано подрос.
Когда Франко исполнилось двенадцать лет, Стефано было только пять. Конечно, он был еще совсем ребенком, и поэтому Франко приходилось позволять ему резвиться, как тому вздумается. Иногда это было тяжело, потому что, казалось, Стефано вечно ломал или терял вещи, которые были дороги Франко, такие, как модели боевых кораблей или швейцарский перочинный нож, а однажды он изрисовал и исцарапал копии любимых картин Франко, которые он повесил на стены в своей комнате.
В семнадцать лет Франко уехал в университет, а затем в школу бизнеса в Америке, и поэтому он не был свидетелем того, как дальше подрастал его брат. Когда Франко вернулся домой в возрасте двадцати двух лет, он обнаружил, что Стефано превратился в испорченного, капризного пятнадцатилетнего подростка, которого опекала мать и которому потакал отец. Несомненно, Стефано был красив, но также было совершенно очевидно, что он ленив и туп.
Учителям Стефано жилось легко: он не задавал вопросов и отлынивал от занятий как только мог. Окружающий мир, как и все, что выходило за рамки его ограниченных потребностей, не интересовал его. Единственное, что его интересовало, это секс. В пятнадцать лет Стефано уже успел довести до беды одну из девушек, и хотя отец не раз проводил с ним нравоучительные беседы о конспирации и о том, что его мужское естество является «наследием Мальвази», он по-прежнему удовлетворял свою нужду, как ненасытная скотина с одной извилиной в мозгу.
