Пророчество орла - Скэрроу Саймон (книги серии онлайн TXT) 📗
Макрон умиротворяюще поднял руки.
— Ладно, парень, это просто фигура речи… Короче, он успел вскочить на коня и ускакал по дороге.
Катон повернулся к торговцу и, уставив в него палец, сказал:
— Ты вроде говорил, что торгуешь предметами старины.
— Ну? А что?
— Какими именно?
— Да разными. Обыкновенными вещами — старинными статуэтками, керамикой, мебелью, книгами — всем, за что можно содрать хорошую цену с коллекционеров в Риме. Ты бы ужаснулся, узнав, сколько они готовы выложить за некоторые старые вещицы. Правда, меня это не ужасает, а радует.
— А как насчет свитков? — поинтересовался Катон.
Его собеседник нахмурился.
— Свитков? Каких свитков?
— Да не знаю. Просто скажи мне, исходя из своего опыта, что делает свитки ценными?
— Смотря для кого. Есть люди, готовые заплатить целое состояние за подлинный сборник кулинарных рецептов. Другие собирают хроники, кто-то — легенды, кто-то — предсказания… Вкусы разные. Конечно, если смотреть с точки зрения перспективности вложения денег, лучше всего иметь дело с эротикой. Особенно хороши материалы с Дальнего Востока: по ним и шлюхи из Субуры могли бы научиться паре полезных трюков.
— Не сомневаюсь, — улыбнулся Катон. — Но все-таки хотелось бы знать, что может придать свитку чрезвычайную ценность?
Анобарб помолчал, потом пожал плечами.
— Прошу прощения. Пожалуй, я уже все… Ох! — Лицо его перекосило, он потянулся к груди.
— Не трогай! — крикнул Миниций, отбрасывая его руку. — Оставь повязку, как есть. Тебе нужно отдохнуть.
— Да. Отдохнуть. — Торговец закивал: — Отдохнуть — это то, что надо. Надеюсь, я ответил на все вопросы?
Макрон покачал головой, Катон надул щеки. Анобарб закрыл глаза и, хотя лицо его оставалось напряженным, постарался расслабиться. Постепенно дыхание его выровнялось, напряжение с лица спало, и он провалился в глубокий сон.
— Ну и что ты думаешь? — спросил Катон.
— О чем?
— О его истории? Она тебя устроила?
Макрон покачал головой.
— А почему нет? Катон, тебе, похоже, повсюду чудятся заговоры. Почему все не могло быть именно так, как он рассказал? История простая и вполне правдоподобная.
— Слишком простая, — задумчиво протянул Миниций.
Макрон воззрился на него.
— И ты туда же?
— А почему нет? — отозвался старый центурион. — Между прочим, у меня не только насчет этого малого уверенности нет, но и насчет вас. Похоже, вы тоже темните. Что, например, это была за муть насчет свитков?
— Ладно, с меня на сегодня хватит, — проворчал Макрон. — Мне надо поспать.
— Вон как дрыхнет, — заметил Миниций, кивком указывая на торговца.
— Это как раз то, что надо и мне, — буркнул Макрон, поднялся на ноги и двинулся к выходу.
— Ты куда собрался?
— Пойду отолью. Если ты не против. А потом попробую приткнуться и хоть немного поспать.
Глава двенадцатая
Два дня спустя, чуть задержавшись по пути, чтобы извлечь из-за святилища небольшой деревянный сундучок, колонна достигла Урбинума. Анобарб решил остаться с ними, объяснив, что ему лучше добраться до Равенны, где у него есть друг, который приютит его, пока он залечивает свои раны.
Во время перехода через горы пропали еще два человека: просто потерялись в ночи, видимо, решив от отчаяния предпринять попытку вернуться к своим близким в Рим. Миниций считал, что у них почти нет шансов спуститься с гор живыми, а Макрон мысленно подсчитывал, сколько ему еще осталось до выигрыша.
К тому времени, когда пополнение добралось до порта Ариминум, во всех придорожных гостиницах только и толковали, что о последних деяниях свирепствовавших в ближних морях пиратов. И хотя вторжение варваров Умбрии вроде бы пока не угрожало, местное население пребывало в состоянии паники. Расквартированный в Ариминуме гарнизон перебрался в цитадель, куда вслед за солдатами отправились от греха подальше и городские богатеи. Кораблей в порту стояло немного, а морской горизонт, сколько видел глаз, был свободен от парусов.
Спустя десять дней после того, как они подобрали Анобарба, колонна наконец вступила в ворота Равенны, лишившись на одного человека меньше, чем требовалось Макрону, чтобы выиграть спор. Тому потребовалось усилие, чтобы не попытаться на ночлеге потихоньку избавиться от одного из новобранцев, но, так или иначе, по вступлении в город он неохотно признал свой проигрыш.
— Ну что, записать за тобой должок? — ухмыльнулся Катон.
— Ага, если хочешь, чтобы я тебе зубы выбил… Получишь ты свои деньги, как только нам заплатят жалованье.
— Жду не дождусь, когда смогу потратить твои деньжата. Три сотни денариев на дороге не валяются.
— Три сотни? — Миниций рассмеялся. — Да вы, ребята, счастливчики! А я думал, у вас жалованье корабельной пехоты.
— Так и есть, — отозвался Макрон. — А что?
— Неужели чинуши, назначавшие вас сюда, не сочли нужным просветить насчет жалованья?
— Нет, — пробормотал Макрон, сердце которого сжалось от нехорошего предчувствия. — А что с жалованьем?
— Да то, что нам тут платят, как во вспомогательных когортах.
Макрон на момент воззрился на него с ужасом на лице, сменившимся нервной улыбкой.
— Опять разыгрываешь меня, да, Миниций? Может, уже хватит?
— Я серьезно.
— Не дури.
— Да нет, на сей раз я серьезно.
Макрон покачал головой и в ярости хлопнул себя по бедру.
— Дерьмо! Этот поганый ублюдок Нарцисс и тут нас вздрючил! Клянусь, рано или поздно я доберусь до него и сверну башку! Пусть это и будет последнее, что мне удастся сделать в жизни…
— Вот это более чем вероятно, — пробормотал Катон. — И не ори так насчет Нарцисса: не хватало, чтобы весь город узнал, кто нас сюда послал.
— Нет, я, на хрен, поверить в это не могу, — никак не успокаивался Макрон. — Он не только запихнул нас в эту долбаную дыру, так еще и ухитрился обсчитать!
Пока Макрон возмущался, колонна проследовала по главной улице Равенны к причалам. Как и в большинстве провинциальных городов, улицы здесь были узкими, а дома выше двухэтажного попадались редко. Зато еще до того, как они добрались до портового района, Катон увидел целый лес мачт, рей и оснастки заполнявших гавань судов. На главном причале сидели десятки моряков, с кислым видом поглядывая на теснившиеся на рейде, покачивающиеся на мягких волнах корабли. При прохождении новобранцев они поднялись, глядя на них с нескрываемой враждебностью.
— Не понимаю, — промолвил Катон. — Я думал, с появлением этих пиратов судоходство замерло. Вот, в Ариминуме была всего горстка кораблей, а столько, — он указал рукой на гавань, — я вообще в жизни не видел. Они что, не боятся пиратов?
— Конечно, боятся, парень, — усмехнулся Миниций. — Как раз поэтому здесь и находятся. Где еще можно найти более спокойное место, чем поблизости от базы военного флота? Вот что обеспечивает их безопасность.
Катон проследил за взмахом руки Миниция и увидел, на что тот указывал: в конце причала находились большие укрепленные ворота, за которыми находились военные, и там, в отведенной для них зоне, стояли на якорях их корабли; он насчитал десятка три. В основном то были небольшие патрульные суда, но присутствовала и эскадра трирем, составлявшая становой хребет грозного военного флота Рима. Триремы имели по три ряда весел с каждой стороны и укрепленные носовые и кормовые башни, где были установлены катапульты. Из носа каждого корабля выступал большой бронзовый таран.
Позади трирем виднелся один корабль еще большего размера. Катон привстал на подводе и, указав на него, спросил:
— Это что за громадина?
— Это «Гор», наш флагман. Квинквирема, или, как мы говорим, «пятерка». Когда-то «Гор» был флагманским кораблем Марка Антония, достался после Акциума Августу и был включен в состав императорского флота. Построен надежно, прочный, как старые сапоги. Соперников на море у него нет.
Некоторое время Катон продолжал смотреть на корабль, потом снова сел. Колонна проследовала под аркой на территорию военной базы: матросы и портовые рабочие, толпившиеся по сторонам, взирали на нее в горьком молчании.
