Герой ее романа - Синклер Селина (читать лучшие читаемые книги txt) 📗
Несколько раз звонил телефон. Она не брала трубку и без перерыва печатала.
Звонил дверной колокольчик. И раз, и два, и три. Она только быстрее печатала.
Звон колокольчика сменился глухими ударами в дверь. Она пыталась не обращать внимания, но грохот не прекращался. Напротив, он стал еще громче и яростнее.
— Проклятие! Обязательно надо помешать! Разве я смогу так закончить работу? — ворчала она, подходя к двери. — Чего ты хочешь? — сверкнула она глазами, открыв дверь.
— Ну и видок! Будто тебя машина переехала. — Кэйт вошла в дом. — Дважды.
— Прекрасно. — Сара хлопнула дверью. — Благодарю за комплимент, и, пожалуйста, не утруждай себя больше, уходи. Мне надо закончить работу.
— Солнышко, я с места не сойду, пока ты мне не объяснишь, что происходит. Сначала Дакота Уайлдер умчался из города быстрее, чем можно было крикнуть вслед ему «трус». Потом ты снова превратилась в отшельницу. Что случилось?
— Что ты хочешь выпить? Чай со льдом, кофе, лимонад? — Сара направилась в кухню.
— Я пришла не лимонад пить. Я пришла узнать, жива ли ты? Ты же не отвечала на телефонные звонки!
— Я включила автоответчик. Мне было некогда.
— Целых трое суток? И ночью и днем?
— Да, — с вызовом бросила Сара. — Ты же знаешь, какая я, когда пишу. — Она попыталась засмеяться. Но смех получился отрывистый и горький.
— Да, по-моему, знаю, — задумчиво протянула Кэйт и пошла в кухню вслед за Сарой. — Вы опять любили друг друга?
— Нет, Кэйт, мы снова занимались сексом, — равнодушно поправила подругу Сара. Она искала чистый стакан. — Все было хорошо, но, по-моему, землетрясения не случилось. Потом он ушел. Так что предложить тебе выпить?
— Этого я и боялась. Сара, солнышко, пожалуйста, расскажи мне.
— Кэйт, не подстрекай.
— Как я могу не подстрекать? — закричала Кэйт. — Посмотри на себя! Только посмотри, что ты натворила с собой. Когда ты последний раз спала? Когда ты выходила из дома? Когда ты обедала в последний раз?
Сара осторожно поставила стакан на рабочий столик и ухватилась за край столешницы.
— Господи, — продолжала Кэйт, — хоть бы этих двух недель не было.
Сара закрыла глаза. Как бы она хотела, чтобы не было этих двух недель. Чтобы она никогда не встречала у «Билли Джо» этого мужчину с черными волосами и серебристыми глазами. Старая обида на Паркера — это ничто. Ничто в сравнении с беспощадной болью, пронизывающей ее сейчас.
«Как по-твоему, с чего бы вдруг я заинтересовался такой женщиной, как ты?»
— Родная, я понимаю, сейчас ты обижена, но...
— Обижена? — Сара вихрем повернулась к подруге. — Я не обижена. Я в ярости! Слышишь? В ярости!
— У тебя есть полное право злиться на него...
— Ты не понимаешь. Я злюсь, Кэйт, на себя. За то, что позволила застать себя врасплох. Я ведь знала, что так все будет. Знала, но позволила себе в него влюбиться.
— Откуда ты могла знать?
— Потому что мужчины не влюбляются в таких женщин, как я, — без выражения проговорила Сара. — Паркер дал мне первый урок. Такой болезненный, что надо бы запомнить. А я забыла. Я попала в плен фантазии, будто он может полюбить меня только потому, что мне очень хотелось в это верить.
— Это не фантазия, родная. Разве ты не видишь? Это случилось, и ты стала другим человеком.
— Смешно. Я не чувствую в себе никаких перемен. Какая была после последнего пинка, такой и осталась, — саркастически заметила Сара.
— Разве ты не говорила на прошлой неделе, что ощутила себя новой личностью? — возмутилась Кэйт. — Скажи честно, месяц назад ты рискнула бы взобраться на седло «Харлея»? Сыграть в бильярд с компанией ковбоев? Идти среди ночи любоваться звездами? Остановить ограбление? Спать с мужчиной?
Сара упрямо молчала.
Кэйт вернулась в гостиную, взяла свою сумку и повесила на плечо.
— Прекрасно, можешь не отвечать. Можешь всю оставшуюся жизнь сидеть в этой маленькой крепости, прятаться от людей и жалеть себя. Но запомни! Под этим вылинявшим халатом и крысиным гнездом в волосах, за этими ужасными очками скрывается настоящая Сара Мэтьюз. И если у тебя есть хоть капля здравого смысла, ты выпустишь ее на волю и позволишь в следующую субботу поехать на этот чертов юбилей. Пусть она покажет, из чего сделана.
Сара молча наблюдала, как Кэйт подошла ко входной двери и открыла ее.
— Кэйт, ты не смеешь уходить, не сказав мне, во что одеться.
— Это легко. — Кэйт разулыбалась. — Тебе нужно что-то сексуальное. Провоцирующее. Завлекательное. Соблазняющее.
— Подумай как следует. Это же годовщина свадьбы родителей.
— Положись на меня, родная. У нас чуть больше недели до знаменательного дня. За это время, обещаю, я сделаю тебя совершенно новой женщиной. — Кэйт вышла на веранду.
— Куда же ты?
— В город. Надо подобрать несколько журналов мод.
— Не сделаешь мне одолжения? Отправь по пути конверт.
Дакота взял с письменного стола нераскрытый белый конверт и повертел в пальцах. Чуть ли не полчаса он смотрел на обратный адрес, аккуратно напечатанный в левом верхнем углу. Почему ему так не хочется открывать конверт? Он был в то утро таким подонком, что меньше всего ожидал получить от Сары письмо.
Пулю в лоб между глаз больше в ее духе.
— Проклятие, Уайлдер, какого черта, что с тобой происходит?
Дакота поднял голову, уронил неоткрытый конверт в ящик стола. И вопросительно вскинул бровь. Перед ним стоял высокий, хорошо сложенный мужчина, который секунду назад ворвался в его кабинет.
— Ничего, черт возьми. Кроме того, твой вопль продырявил мне барабанные перепонки.
— Ты вернулся неделю назад. И с тех пор сидишь без воздуха в этом шкафу и вкалываешь. Это совсем на тебя непохоже! — Лок пригладил свой рыжий ежик. — Обычно ты никогда не сидел запершись в этом душном кабинете. Разговаривал с шахтерами и их женами, нагонял страху на бюрократов, проверял, как идут дела...
Дакота не стал говорить Локу, что прошлой ночью вообще не ходил домой. Что ждало его там, кроме пустоты? Вся будущая жизнь представилась ему еще более никчемной и одинокой, чем раньше.
— После возвращения ты даже не зашел в «Кантину» погонять со мной шары. Ребята спрашивали о тебе. Черт возьми, даже Большой Эдди скучал по тебе. Он говорит, что, с тех пор как ты уехал, он не сыграл ни одной партии с достойным противником. Почему бы тебе не заскочить туда сегодня вечером?
— Я не в настроении. — Дакота сел и устало провел рукой по подбородку.
Всю неделю у него ни к чему не лежали руки. Наверно, потому, что любое дело напоминало Сару. Конечно, можно бы пойти поиграть в бильярд. Но перед ним тут же возникала Сара. Он мысленно видел, как она стоит, прислонившись к столу, в «Хонки Тонк» и сжимает в руке кий. Она сияет улыбкой, потому что уложила в лузу свой первый шар.
Эта женщина доводила его до сумасшествия.
Нельзя даже выйти на воздух полюбоваться звездами. Тут же вспоминается ночь, когда они вместе смотрели в небо. И появляется мечта, чтобы она была рядом. Он не мог заснуть, не представив ее в своих объятиях. Такую мягкую, теплую, очаровательную. Он думал о той волшебной ночи, когда они любили друг друга. А потом то ужасное утро. Умоляющее выражение в ее глазах. Надежда и недоумение в голосе, когда она последний раз окликнула его по имени. И наконец ее взгляд, когда он уходил. Дакота никак не мог отделаться от чувства, что в то утро он убил что-то хрупкое и бесконечно ценное.
Он убеждал себя, что сделал это ради ее пользы. Уж он-то хорошо знал, что к людям привязываться нельзя. Они награждают вас любовью, а потом уходят или умирают. И человек остается в отчаянном одиночестве... Нет, он правильно поступил, что покончил со всем этим. А то она еще больше привязалась бы к нему, а он влю...
— Проклятие, Уайлдер, кончай с этим! Послушай, ты доводишь нас всех до белого каления! Если бы я так хорошо не знал тебя, то подумал бы, что ты одурел от любви.
— Если у тебя нет дела, убирайся из моего кабинета и позволь мне заняться работой.
