В лесу - Френч Тана (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .txt, .fb2) 📗

6

К тому моменту, когда мы доехали, Кэсси успела вытянуть из Марка, что к бульдозерам прибегают только в крайних случаях, потому что те уничтожают ценнейшие археологические свидетельства, что “Команда времени” – просто кучка дилетантов, а кроме того, Кэсси сохранила самокрутку, которую Марк ей наслюнявил, так что теперь мы сравним ДНК с самокрутки с ДНК на окурках из леса, причем обойдемся без ордера. Вопрос, кто сегодня будет добрым полицейским, уже не возникал. Я обыскал Марка (зубы стиснуты, возмущенно качает головой) и отвел его в кабинет для допросов, а Кэсси сбегала положить на стол О’Келли список доводов, доказывающих, что в Нокнари сатанистов нет.

Мы несколько минут помариновали Марка – ссутулившись, он сидел на стуле, громко и раздраженно барабаня указательными пальцами по столешнице. Наконец мы вошли в кабинет.

– И снова здравствуйте! – радостно поприветствовала его Кэсси. – Хотите чая или кофе?

– Нет. Я хочу быстрее обратно на работу.

– Детективы Мэддокс и Райан, допрос Марка Конора Хэнли, – проговорила Кэсси в висящую в углу под потолком камеру.

Марк изумленно обернулся, скорчил камере рожу и снова ссутулился. Я выдвинул стул и, не глядя, бросил на стол стопку снимков с места преступления.

– Вы не обязаны ничего говорить, если сами этого не хотите, однако все сказанное вами может быть использовано в качестве доказательств. Ясно?

– Что за херня? Меня что, арестовали?

– Нет. Вы пьете красное вино?

Он ехидно взглянул на меня:

– А вы что, угощаете?

– Вы отказываетесь отвечать на вопрос?

– Я уже ответил. Я пью что предложат. А что?

Я задумчиво кивнул и сделал отметку в блокноте.

– А зачем у вас руки обмотаны? – Кэсси подалась вперед и показала на малярную ленту.

– От мозолей. Когда мотыгой работаешь под дождем, пластырь отваливается.

– А почему в перчатках не работаете?

– Некоторые работают. – Судя по тону, Марк явно считал таких слабаками.

– Вы не будете возражать, если мы попросим вас показать, что под лентой? – спросил я.

Он подозрительно взглянул на меня, но неторопливо размотал ленту и бросил ее на стол. С язвительной улыбкой он продемонстрировал нам руки:

– Ну как, нравится?

Упершись локтями в столешницу, Кэсси наклонилась ближе и жестом велела ему перевернуть руки ладонями вверх. Ни ссадин, ни отметин от ногтей я не увидел, лишь остатки лопнувших пузырей мозолей, почти залеченных, у основания каждого пальца.

– Ой, – удивилась Кэсси, – как это вы так?

Марк равнодушно пожал плечами:

– Обычно у меня простые мозоли, жесткие. Но я несколько недель не работал на раскопках – спину повредил и вел учет находок. Кожа за это время стала нежной, вот и натер до пузырей, когда вернулся к раскопкам.

– Вы, наверное, совсем извелись – столько не работать, – посочувствовала Кэсси.

– Да ничего, – дернул головой Марк. – Времени мало, вот в чем дерьмище-то.

Я взял двумя пальцами малярную ленту и бросил ее в мусорную корзину.

– Где вы были вечером в понедельник? – спросил я, привалившись к стене за спиной у Марка.

– В нашем общем доме. Я же вчера вам говорил.

– Вы участвуете в кампании “Стоп шоссе!”? – спросила Кэсси.

– Да, участвую. Как и большинство из нас. Некоторое время назад этот ваш Девлин лично заходил и предлагал присоединиться к кампании. Насколько я знаю, это пока не противозаконно.

– То есть вы знакомы с Джонатаном Девлином? – спросил я.

– Я же только что сказал. Мы с ним не сказать чтобы закадычные друзья, но знакомы, да.

Я наклонился над ним и разворошил снимки на столе так, чтобы Марк мельком взглянул на них, но всмотреться не успел. После чего вытащил один из самых неприятных снимков и пододвинул к Марку.

– Но вы сказали, что вот с ней знакомы не были.

Марк взял снимок за края и долго безучастно разглядывал.

– Я сказал, что видел ее на нашей территории, но имени ее не знал. И не знаю. А должен?

– Полагаю, что должны, да, – ответил я. – Это дочь Девлина.

Он обернулся и, нахмурившись, посмотрел на меня, потом перевел взгляд обратно на снимок, выдержал паузу и покачал головой:

– Да нет. Дочку Девлина я видел весной на демонстрации, но она была старше. Розмари или Розалин, как-то так.

– И как она вам? – спросила Кэсси.

Марк пожал плечами:

– Ухоженная. Много болтала. Она сидела за столом, регистрировала участников демонстрации, но, по-моему, все эти акции протеста ей до лампочки, она больше с мужиками кокетничала. Больше она на демонстрациях не появлялась.

– Значит, она показалась вам привлекательной. – Я подошел к тонированному стеклу проверить, хорошо ли побрился.

– Милая, да. Но не в моем вкусе.

– Однако вы заметили, что на других демонстрациях ее не было. Почему вы ее искали?

В стекле я видел, как Марк подозрительно уставился мне в затылок. Наконец он бросил снимок на стол и откинулся на спинку стула, с вызовом выставив вперед подбородок.

– Я ее не искал.

– Вы делали попытки связаться с ней?

– Нет.

– Откуда вы узнали, что она дочь Девлина?

– Не помню.

У меня появилось плохое предчувствие. Марк нервничал и дергался, град бессвязных вопросов насторожил его, и тем не менее он ни капли не переживал и не боялся, его реакция на происходящее сводилась лишь к раздражению. Виновные обычно не ведут себя так.

– Слушайте, – сказала Кэсси и уселась, подсунув под себя одну ногу, – что там вообще с раскопками и этим шоссе?

Марк грустно хохотнул:

– Эта сказочка прямо-таки волшебная. Правительство обнародовало планы строительства в двухтысячном году. Все знали, что в окрестностях Нокнари полно археологических находок, и чтобы подтвердить это, отправили группу археологов. Археологи вернулись, сказали, что местность представляет собой археологическую ценность намного более существенную, чем полагали ранее, и что застраивать ее согласится разве что совсем придурок. Значит, шоссе надо сдвинуть. В правительстве заявили, что все это очень интересно, всем огромное спасибо, но шоссе они ни на дюйм не сдвинут. Чтобы археологам разрешили раскопки, пришлось сильно пошуметь. Наконец политики любезно согласились и дали нам два года на раскопки. Обычно работа таких масштабов занимает лет пять, не меньше. С тех пор тысячи людей борются всеми возможными средствами – пишут обращения, устраивают демонстрации, подают в суд. Но правительство класть на нас хотело.

– Но почему? – спросила Кэсси. – Почему они просто не сдвинут шоссе?

Он пожал плечами и зло поджал губы.

– Не ко мне вопрос. Когда-нибудь устроят судилище и все выяснят. Только опоздают лет на десять-пятнадцать.

– Во вторник вечером, – вступил я, – где вы были?

– В общем доме. Можно я уже пойду?

– Пока нет. Когда вы в последний раз ночевали на месте раскопок?

Плечи у Марка едва заметно напряглись.

– На месте раскопок я никогда не ночевал, – почти без заминки ответил он.

– Не цепляйтесь к словам. Не прямо на раскопках, а в лесу рядом с ними.

– С чего вы взяли, что я там ночевал?

– Вот что, Марк, – вмешалась вдруг Кэсси, – либо в понедельник, либо во вторник вы ночевали в лесу. Если надо будет доказать, нам помогут данные криминалистической экспертизы, но на это у нас уйдет уйма времени, и уж будьте уверены, с вашим временем мы тоже церемониться не станем. Я не думаю, что девочку убили вы, но нам надо знать, когда вы были в лесу, что там делали и не слышали ли вы чего-нибудь полезного для нас. Мы можем потратить весь оставшийся день, чтобы вытянуть это из вас, или же вы нам просто расскажете все сами и сразу вернетесь к работе. Выбирайте.

– Данные криминалистической экспертизы? – недоверчиво переспросил Марк.

Лукаво улыбнувшись, Кэсси вытащила из кармана пакетик с самокруткой, которую Марк скрутил для нее, и помахала пакетиком:

– ДНК. Вы оставили на поляне в лесу окурки.