Капризный ангел - Картленд Барбара (полная версия книги .txt) 📗
Впрочем, не тот был момент, чтобы любоваться орнаментом или изысканно-сложным рисунком самодельного пледа! Тильда ровненько вытянулась подле Рудольфа, и тот полуобнял ее за плечи. Она вздрогнула, почувствовав необъяснимое смятение. Еще никогда она не находилась в такой тесной близости от мужчины.
Фрау Штрудель разровняла перину по всей ширине кровати и накрыла ее сверху пледом. Наконец-то и Тильда поняла затею хозяйки. Уложив их с Рудольфом на середине кровати, она рассчитывала, что пуховая перина, да еще прикрытая сверху пледом, полностью замаскирует их присутствие. Просто более пышная, чем обычно, постель, и все.
А раз кровать застелена, то и подозрений не возникнет, что там кто-то прячется. Рудольф, который уловил суть замысла фрау Штрудель с самого начала, вытащил из-под головы подушки и отодвинул их ближе к краям кровати, так что их с Тильдой головы оказались в промежутке между ними.
Фрау Штрудель еще раз поправила покрывало, и тут в дверь постучали.
– Лежите тихо! – прошептала она и пошла на кухню, намеренно оставив дверь в комнату полуоткрытой, словно давая понять непрошеным гостям, что ей нечего скрывать.
Послышался лязг отодвигаемого засова и удивленный голос хозяйки:
– Доброе утро, херр обер-инспектор! Вы ко мне? Вот так сюрприз!
– Доброе утро, фрау Штрудель! – отвечал мужской голос. – Да, я к вам, и не один, а вместе с херр обер-полицай-испектором!
– Доброе утро, майн херр! – приветствовала хозяйка высокое полицейское начальство. – Пожалуйста, проходите в дом. Чашечку кофе?
– Благодарствуем, фрау Штрудель, – проговорил местный констебль. – Но у нас, к сожалению, мало времени. Херр обер-полицай-инспектор имеет к вам несколько вопросов.
– Слушаю вас, майн херр!
– Мы проводим расследование по делу двух студентов, которые три дня тому назад угнали полицейский фургон и скрылись из Мюнхена.
– Полицейский фургон? – страшно удивилась хозяйка. – Но зачем он им?
– Затем, что они воспользовались им, чтобы ускользнуть из города и скрыться от полиции. Все должностные лица, виновные в столь непростительном головотяпстве, уже понесли заслуженное наказание.
– И поделом! Но, уверяю вас, в нашей деревне нет никаких фургонов. Точно вам говорю!
– Фургон-то уже нашелся, а вот угонщики как сквозь землю провалились. Пока все наши поиски ни к чему не привели!
– Но мы так далеко от Мюнхена. Едва ли эти студенты смогли беспрепятственно добраться до наших мест.
– В том-то и дело, что их видели именно здесь, фрау Штрудель. Наши люди пытались задержать беглецов, но они скрылись в горах. Полиция даже открыла огонь, но, судя по всему, никого не задели.
– Ну, тогда тем более нет смысла искать их у нас. Они уже давным-давно в другом месте.
– Вот и я про то же толкую! – подал голос констебль. – Но херр обер-полицай-инспектор настоял, чтобы лично переговорить со всеми, кто мог бы оказаться свидетелем происшествия или что-то слышать о нем.
– Так вы говорите, двое молодых людей?
– Полицейские, которые их преследовали, говорят, что это были два молодых человека. Хотя дело было ночью и утверждать со всей определенностью они не могут. Вполне возможно, это были молодой человек и его барышня. В любом случае, фрау Штрудель, коль скоро вы ничего не видели, то едва ли сумеете нам помочь.
– Увы, это так! – слегка вздохнув, проговорила фрау Штрудель. – Обещаю, если что увижу, обязательно дам вам знать, херр обер-инспектор. Но… – Она замялась, словно не зная, как сказать. – Может, вы хотите осмотреть дом? Сделайте милость, господа! Он у меня совсем крохотный. При всем желании никого не спрячешь!
– О да! – согласился с женщиной высокий полицейский чин. – Прошу извинить нас за вторжение! Не станем более отнимать ваше время. Вы ведь тоже торопитесь. Как нам сказали в деревне, вы принимаете роды у одной молодой женщины.
– Это правда! Но роды пока идут что-то ни шатко ни валко. Младенец по каким-то одному ему ведомым причинам наотрез отказывается появляться на свет.
– Наверное, хочет переждать студенческие волнения в животе у мамы! – расхохотался констебль, явно довольный собственной шуткой. – Такой карапуз уж точно не захочет сам стать студентом!
– Вы всегда найдете меткое слово, херр обер-инспектор! – отдала дань остроумию констебля фрау Штрудель. – Но будь я азартным человеком, могла бы и поспорить с вами. Потому что почти уверена в том, что у нас будет девочка.
– Не смеем более отнимать ваше драгоценное время, майне фрау! – холодно прервал обмен любезностями обер-полицай-инспектор. – Нам надо еще повидаться с местным священником. Может быть, он что видел или что-то знает. А потом поедем в соседнюю деревню.
– Надеюсь, там вам повезет больше, майн херр! – почтительно проговорила фрау Штрудель.
– Благодарю вас. И всего доброго! – стал откланиваться полицейский начальник.
– До свидания, фрау Штрудель! – повторил вслед за ним констебль.
– Всего хорошего, херр обер-инспектор!
Процедура прощания грозила затянуться до бесконечности.
Тильда, уткнувшись лицом в плечо Рудольфа, слегка пошевелилась. Кажется, пронесло, подумала она. Она чувствовала, как напряжено тело Рудольфа. Все то время, пока фрау Штрудель беседовала с полицейскими, они боялись даже шелохнуться. Вдруг она почувствовала, как рука Рудольфа обвила ее еще теснее и притянула поближе к себе.
Они услышали, как хлопнула входная дверь.
– Спасены! – выдохнула Тильда, повернув в темноте свое личико к Рудольфу.
Наверное, он посмотрел на нее сверху вниз, а уже в следующее мгновение она почувствовала вкус его губ на своих губах.
Вначале Тильда просто удивилась, и тут же ее с головой накрыла волна непередаваемого блаженства. И молнией в ее сознании пронеслось: «Так вот чего я так жаждала, о чем мечтала все это время!» Особенно после того, как увидела, как целуются Рудольф и Митси. А она все пыталась вообразить, что чувствовали эти двое, когда целовались. Действительность превзошла все ожидания. Это было так прекрасно, так волнующе, так пьянило и дурманило, что хотелось, чтобы поцелуй никогда не кончался.
Она забыла обо всем на свете – о том, что им все еще грозит опасность, что их ищут, что они лежат в чужой кровати, укрытые сверху тяжеленным пледом, и что их могут обнаружить в любой момент.
И пусть так было бы до скончания века, подумала Тильда, с сожалением отрываясь от губ Рудольфа, услышав, как фрау Штрудель принялась складывать плед.
– А я уж было испугалась! – радостно сообщила хозяйка. – Наш констебль! Он ведь такой дотошный. Всюду сует свой нос! Вот, думаю, ну как полезет в шкаф, а там ваша одежда… То-то устроил бы нам переполох!
Хозяйка откинула перину. Ах, как хорошо было бы лежать вот так всю ночь рядом с Рудольфом, пристроив голову у него на плече, подумала Тильда.
И в тот же миг он разжал кольцо своих рук, отпуская ее из плена на волю. Тильда, словно во сне, поднялась с кровати и стала помогать фрау Штрудель складывать плед. После чего хозяйка снова водрузила его на верхнюю полку шкафа.
– Вот уж не думала, что бабушкин подарок может на что-то сгодиться! – воскликнула она все тем же приподнято-радостным тоном.
– Не могу выразить словами, как мы признательны вам за все, что вы для нас сделали, – с чувством сказал ей Рудольф.
– Ну, уж не для того я вас выхаживала, мой хороший, чтобы отдать в руки полиции!
– Прямо не знаю, как вас и благодарить!
– Постарайтесь впредь не попадать в подобные переделки! – шутливо приказала хозяйка Рудольфу и, взглянув на часы, добавила: – Ну, мне пора! А то еще начнут меня разыскивать да, чего доброго, пошлют сюда кого-нибудь посмотреть, куда это я запропастилась. Вечером вернусь, как обычно. До свидания, дети мои!
На кухне она еще раз окинула все придирчивым взглядом.
– Фрау Вебер! А мясо-то лучше спрятать в кладовку. А то, не дай бог, его обнаружат мухи.
– Хорошо! – дрожащим голоском пообещала ей Тильда, которая все не могла прийти в себя от пережитого потрясения. Она послушно двинулась на кухню, взяла поднос с мясом и понесла в кладовку. Полог из мелкой сетки, закрывавший вход в темный чулан, надежно защищал провизию от самых разных насекомых.
