Чужое проклятие - Устименко Татьяна Ивановна (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации .txt) 📗
Команданте стоял на прежнем месте и задумчиво таращился им вслед.
— Я не паясничаю, а добросовестно выполняю свою работу, — огрызнулся байкер. — И посему, пока не вернется Эрик, будьте добры терпеть меня!
— Вас невозможно терпеть! — обреченно вздохнула госпожа Злата, понимая, что Виктор прав.
Сеньор Христобаль Саграда молча смотрел в спину удаляющейся парочке.
«Что ж, госпожа кардинал, эту партию вы выиграли, следующий ход за мной, — мстительно решил он. — Посмотрим, как вы приметесь расхлебывать ту кашу, которую сами же и заварили…»
Если жизнь не повязана бантиком — она все равно подарок, ибо умирать не хочется никому… Или это не так? Эрик ди Таэ слишком часто утешал себя этой спорной истиной, стремясь забыть о тех ранах, которые нанесла ему жизнь. Хотя стоило ли стремиться к несбыточному? Каждый наш шрам, каждая внезапно прорезавшаяся морщинка зачем-то нужны, ибо через них мы становимся теми, кем являемся на самом деле. А от себя не убежишь и не спрячешься. И если ты уже стал таким, какой есть, то расходовать жизнь на пустяки просто стыдно. Она слишком коротка, чтобы тратить ее на ненависть. Она не становится слаще благодаря мести. И ты ничего не выигрываешь, предаваясь зависти. Кстати, зависть вообще непродуктивна. Зависть несет негатив и отнюдь не способствует творческим процессам. Нельзя написать стихи или музыку из зависти. Да, возможно, кто-то другой живет намного лучше и счастливее нас. Но какой смысл в том, чтобы сравнивать себя с кем-то другим? Мы ведь даже понятия не имеем о тех бедах, которые им пришлось испытать. Не злись на других, ибо они не виноваты в твоих проблемах. Допустимо злиться на Бога — он поймет и простит. А во всем остальном… Будь объективен и справедлив. Ведь никто, кроме тебя, не несет ответственность за твое личное счастье.
Эрик сидел у кровати пребывавшего без сознания священника и рефлекторно листал какую-то книгу. Все вышеперечисленные мысли давно отвлекли его от чтения, погрузив в философские размышления. Дверь скрипнула, и в комнату протиснулась Анна, держащая в руках сумку и меч своего несостоявшегося убийцы.
— Он еще не приходил в себя? — шепотом спросила она у брата.
— Нет, — отрицательно мотнул головой князь. — С тех пор, как я сменил тебя, нет.
— Он и до этого не приходил, — обеспокоенно вздохнула сестра. — Я тут слетала обратно за его вещами. — Девушка кинула на пол изрядно потрепанную сумку, меч же аккуратно положила на столик в изголовье кровати. — Сумка — барахляная, зато клинок — старинный и дорогой. Настоящий японский. Грех разбрасываться таким благородным оружием.
— Анна, — князь ди Таэ задумчиво поскреб подбородок, — мне это не нравится.
— Что именно?
— Когда я сращивал ему ребра… — Князь запнулся. — В общем, меня чуть не убила его негативная, переполненная злобой и мстительностью аура. Просто не человек, а какой-то сгусток ментальной боли.
Девушка неодобрительно глянула на брата.
— А ты не удержался и полез его сканировать, — не предположила, а констатировала она. — Мало тебе своих проблем и болячек?
— Анна, я же целитель! — вознегодовал Эрик.
— Но это еще не дает тебе права гробить себя ради какого-то… Ты знаешь, кто это? — Утратив контроль над эмоциями, она почти кричала.
Эрик неопределенно пожал плечами.
— Хьюго де Крайто! — огорошила его чародейка. — Собственной персоной. Мне удалось найти документы в одежде, прежде чем я отнесла ее в стирку.
Маг удивленно вскинул бровь и расстроенно потарабанил пальцами по подлокотнику кресла. Теперь становилось понятно, почему лицо раненого показалось ему смутно знакомым. Да, он имел право на ошибку, но не ошибся. До сегодняшнего дня Эрик видел Хьюго всего лишь один раз, да и то на мутноватой фотографии в личной анкете, — неудивительно, что он колебался. Теперь сомнения рассеялись.
— Мы спасли своего врага! — запальчиво взвизгнула Анна, разъяренно пиная ни в чем не повинную сумку священника. — И ты и я! Каково?
— Все это отнюдь не снимает с меня ответственности за его жизнь, — наконец откликнулся князь. — Считай произошедшее нашим очередным проклятием, и, прошу, побудь с Хьюго, пока я приготовлю ему лекарство.
Чародейка обескураженно кивнула, плюхнулась в кресло и бросила на раненого задумчивый взгляд.
— Ну и кому из нас не повезло больше? — риторически пробормотала она, разглядывая бледное лицо священника.
Эрик вернулся через пятнадцать минут с небольшой чашкой в руках и подлетел к кровати.
— Анна, сделай милость, влей это в нашего подопечного. — Он передал девушке лекарство.
— Может, подождем, пока он очнется? — Анна предприняла неубедительную попытку отвертеться от неприятной обязанности.
— Если он сейчас это не выпьет, то может и не очнуться. У него сильный болевой шок, а я своим вмешательством в ауру только осложнил дело.
— Ладно, давай. — Девушка, присев на край кровати, приподняла голову раненого и начала потихоньку вливать содержимое чашки в насильно разжатый рот…
Сначала у пациента не возникло никакой реакции, но потом он закашлялся, открыл глаза и… Остановить летящий в нее клинок Анне помогли лишь отточенные до автоматизма рефлексы боевого мага. Девушка, зажав клинок между двумя пальцами, небрежным движением кисти вывернула рукоять меча из ладони священника. Тот застонал от боли. Оружие со звоном упало на пол.
— Но-но, — усмехнулась княжна. — Не дергайтесь, Хьюго, а то швы разойдутся.
— Тварь, — ненавидяще прорычал он в ответ. — Бесовское племя, сатанинское отродье…
— Между прочим, — Эрик мгновенно оказался напротив раненого, нависнув над ним, — эта, как вы выразились, «тварь» спасла вам жизнь, хотя могла бы этого и не делать. Еще один нелестный эпитет в адрес моей сестры, и клянусь — я вылечу вас только ради того, чтобы собственноручно убить на дуэли!
Хьюго внимательно вгляделся в перекошенное от возмущения лицо князя.
— Вы… — прохрипел он, порываясь подняться, но тут же рухнул обратно на подушку, проваливаясь в беспамятство.
— Анна, нашатырь, быстро! — потребовал князь ди Таэ. — Нельзя допустить, чтобы он опять потерял сознание!
Девушка передала брату нужный флакон. Резкий запах лекарственного препарата мгновенно распространился по комнате.
— Ну как?
— Вроде приходит в себя.
В тот же миг Хьюго осторожно открыл глаза и увидел склонившихся над ним чародеев.
— Вы… Анри ди Таэ, — прошептал он. — Я вас узнал.
— Нет, — усмехнулся мужчина в гравикресле. — Я — Эрик, а это, — он указал на девушку, — Анна. Эрик и Анна ди Таэ. Анри ди Таэ — наш отец. Сожалею, но как бы негативно вы не реагировали на эту фамилию, но придется вам задержаться в нашем доме месяца на два-три.
— Почему вы меня не добили?.. — не понимал раненый.
— Мы никогда не выбираем из двух зол, — уведомила Анна, передернув плечами с поистине королевским безразличием. — Мы выбираем все или ничего.
— Он… тоже… так… говорил… — Голос раненого становился все тише, глаза медленно закрылись.
— Что, опять нашатырь? — спросила княжна.
— Не нужно, — отрицательно покачал головой Эрик. — Это я его усыпил. Пусть отдохнет и наберется сил, хватит с него на сегодня.
— Интересно, почему он назвал тебя Анри ди Таэ? — Княжна обтерла салфеткой потный лоб раненого.
— В общем-то я весьма похож на отца, — усмехнулся князь.
— Да не в том дело, — отмахнулась Анна. — Откуда он его знает, вот вопрос.
— Посидишь пока с ним? — намеренно сменил тему брат. Поднятая сестрой проблема показалась ему слишком неоднозначной. Ворошить спрятанные в шкафу скелеты — занятие неблагодарное и даже опасное. Черт знает, до чего можно докопаться.
— А ты куда?
— Наведаюсь в отдел. Нужно же сообщить госпоже кардиналу, какие у нас гости, — вздохнул Эрик.
Рабочий кабинет главы Дипломатического корпуса при Единой всеблагой матери-церкви, господина кардинала Дэпле, не отличался многообразием меблировки, но наличествующие предметы с лихвой компенсировали количество стоимостью. Взять хотя бы рабочий стол с золотыми инкрустациями, привезенный из Ватикана, серебряные вазы времен первых Крестовых походов (естественно, подлинные, из личной коллекции султана Саладина) или бесценное распятие работы византийских мастеров. Сам кардинал Дэпле, полноватый немолодой человечек, испуганно втиснувшись между подлокотниками рабочего кресла, напрасно пытался сдержать подрагивание нижней губы: он затравленно следил за расхаживающим по дорогому ковру сеньором Христобалем Саградой. Команданте, высокий и сухощавый, напоминал ему штангенциркуль. Его высокопреосвященство безмерно нервировали черные, чуть тронутые сединой волосы главного инквизитора, смуглое лицо со впалыми щеками и глубоко посаженные темные глаза, которые могли пригвоздить к месту кого угодно. Господин Дэпле не любил и откровенно побаивался этого непредсказуемого человека, жестокого фанатика и ханжу. Вот сеньор Саграда остановился напротив него и, упершись руками в столешницу красного дерева, смерил кардинала тяжелым взглядом исподлобья.
