Умный, сексуальный, молчаливый (ЛП) - Фолкнер Тэмми (книги онлайн полные версии txt) 📗

Я выхожу на сцену, но огни на сцене мешают мне видеть аудиторию. Но зато я слышу всех Ридов, когда они выкрикивают моё имя и слова поддержки. Приставив ладонь к глазам, я вижу их. Они аплодируют мне стоя. Остальные зрители вяло сидят на своих местах, и Сэм кричит мне: «Зажги, Эмили!», от чего я смеюсь. Пол свистит. Я так рада, что они здесь. Но нет того, кого я бы хотела видеть больше всего — моего папы. Мама пришла, а он нет.

Мне следовало бы понять, что тем вечером он действительно имел в виду то, что говорил. Мне следовало бы понять, что он сыт по горло. И теперь он это доказал. Но тут я вижу, как люди в ряду встают, и мимо них проходит мужчина, чтобы сесть рядом с братьями Рид и моей мамой.

Папа здесь! Он правда пришёл!

На глаза наворачиваются слёзы. Папа не встаёт и не аплодирует мне, как парни. Если честно, ему это не очень нравится. Но мне бы так хотелось, чтобы мой отец с таким же энтузиазмом воспринимал мою музыку, как Риды.

Я усаживаюсь на табурет перед микрофоном и подключаю гитару.

— Добрый вечер, друзья, члены семьи и уважаемые гости. — Я делаю глубокий вздох. — Надеюсь на вашу снисходительность, потому что сегодня я постараюсь попробовать сделать кое-что новое. — Смеюсь. — Я хочу перенести свою музыку на новый уровень. — Пожимаю плечами. — И, надеюсь, вам понравится. — Я смотрю на Логана. Потом на папу. — Надеюсь, ему понравится.

Перед тем как выйти на сцену, я уже настроила экран и прожектор, так что, когда начинаю играть на гитаре, сначала это простая мелодия. Обернувшись через плечо, я проверяю синхронность. На экране позади меня загораются бабочки, и я играю одновременно с их движениями. Расчёт времени оказался идеальным. Но бабочки не просто летают, они пульсируют. Пульсируют в ритм песни.

Мне видно, как Логан подаётся чуть вперёд. Эта часть для него. Чтобы он смог почувствовать ритм и динамику моей песни. Это скрипичный ключ, который он упускает. Это то, что он не может почувствовать по басам, отдающимся от пола. Но зато он может это видеть.

Я продолжаю играть, и бабочки двигаются то вверх, то вниз вслед за нотами. Они высоко взлетают или низко опускаются вниз, поддерживая ритм.

Я открываю рот, и бабочки становятся словами моей песни. Они безукоризненно попадают в мой темп и в мелодию, становятся больше тогда, когда я пою громче, и меньше, когда я пою тише. Слова на экране для Логана. Всё это представление для него, но слова, что срываются с моих губ, предназначаются только моему папу и только ему одному: 

Музыка умолкает, направленный на меня свет прожектора тускнеет, а зрители сидят в абсолютной тишине. Я вытираю слёзы с лица и убираю гитару в сторону. Огни рампы всё никак не погаснут, не понимаю почему.

Такая многозначительная тишина. Может, я перегнула палку. Может, мне лучше убежать за кулисы, чтобы избежать насмешек толпы. Я только что излила перед ними душу. И я сделала это ради одного человека. Конечно, всё это шоу с бабочками было для Логана. Я хотела, чтобы он знал, о чём я собиралась рассказать, иначе он не смог бы услышать слова моей песни. Остальное же…

И тут я слышу, как хлопают в ладоши. Только это не вся аудитория. Это лишь одна пара рук. Хлоп. Хлоп. Хлоп. Хлоп. Медленно и методично. А потом я слышу его голос.

— Браво, Эмили!

Сердце застревает в горле. Это не Логан, не кто-то из Ридов. Это мой папа. Мой папа аплодирует мне!

Свет прожекторов двигается, и теперь я вижу, что он стоит у края сцены. И хлопает как сумасшедший, по его лицу текут слёзы. Нет, это не могло настолько его задеть.

— Эмили! — сложив руки рупором, кричит он, хотя я всего в десяти шагах от него. — Я так сильно тобой горжусь!

Он выкрикивает ещё слова типа «блестяще!», «потрясающе!», «бесподобно!», а потом поворачивается к кому-то за его спиной.

— Моя дочь невероятно талантлива. Вы это видели? — Он откровенно плачет, как и я.

Аудитория приходит в себя после папиного всплеска эмоций, все встают и начинают аплодировать. Я подхожу к своему наставнику, и он меня хвалит.

— Отличная работа, мисс Мэдисон.

— Я всё сделала правильно? — тихо спрашиваю я. Он показывает на толпу. Все стоят. Они аплодируют мне стоя. Я выдыхаю: — Ничего себе.

— Мои поздравления, мисс Мэдисон. Я бы сказал, вы нашли своё призвание. — Он показывает, чтобы я вышла вперёд. — Поклонитесь.

Мои ноги дрожат, когда я делаю шаг вперёд и кланяюсь. Меня приветствуют бурными овациями, а папа по-прежнему стоит прямо перед сценой. Он аплодирует и кричит громче всех. Потом поднимает палец, призывая меня подождать. Я вижу, как папа поднимается на сцену. А затем, прямо на глазах у всей аудитории, он подхватывает меня в свои объятия. И кружит меня.

— Я так горжусь тобой, Эмили! — кричит он.

На его лице по-прежнему видны дорожки слёз, но ему, похоже, плевать.

— Я даже не догадывался, Эмили. Я идиот. Я не догадывался, — говорит он мне на ухо, а затем снова крепко прижимает к себе. — Это самое прекрасное, что мне когда-либо доводилось слышать. — Отец берёт моё лицо в свои ладони и смотрит мне в глаза. — Ты сможешь меня простить?

Потом он отпускает меня, не дожидаясь ответа, и направляется к микрофону.

— Это была моя дочь, — говорит папа. — Я даже представить себе не мог, что она так талантлива. — Потом он смотрит на меня, его голос срывается. — Я никогда ещё не был так горд.