Солярис - Лем Станислав (читать книги бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗
Возможно, я не должен был удовлетворяться этим, но я ничего так не боялся, как «откровенных разговоров». Впрочем, в голове у меня было совсем другое. Хотя интриги Снаута и Сарториуса мне только приснились, я начал соображать, есть ли вообще на Станции какое-нибудь подходящее оружие. О том, что с ним делать, я не думал, просто хотел его иметь. Я сказал Хари, что я должен заглянуть на склады. Она молча пошла за мной. Я рылся в коробках, искал в ящичках, а когда опустился в самый низ, не мог устоять перед желанием заглянуть в холодильник. Мне, однако, не хотелось, чтобы Хари входила туда, поэтому я только приоткрыл двери и оглядел всё помещение. Тёмный саван возвышался, прикрывая удлинённый предмет, но с того места, где я стоял, нельзя было увидеть, лежит ли ещё там та, чёрная. Мне показалось, что место, где она лежала, теперь свободно.
Я не нашёл ничего, что бы мне подошло, и был в очень плохом настроении, как вдруг сообразил, что не вижу Хари. Впрочем, она сразу же пришла — отстала в коридоре, — но уже её попытки отойти от меня даже на секунду должны были привлечь моё внимание. Но я всё ещё вёл себя, как будто обиделся неизвестно на кого, или попросту как кретин. У меня разболелась голова, я не мог найти никаких порошков и злой, как сто чертей, перевернул вверх ногами всё содержимое аптечки. Снова идти в операционную мне не хотелось. Я редко вёл себя так нелепо, как в этот день. Хари сновала по кабине, как тень, иногда на секунду исчезая. После полудня, когда мы уже пообедали (собственно, она вообще не ела, а я пожевал без аппетита и, оттого что голова у меня трещала от боли, даже не пробовал уговорить её поесть), Хари уселась вдруг около меня и потянула меня за рукав.
— Ну, что такое? — буркнул я машинально.
Мне казалось, что по трубам доносится слабый стук. Я решил, что это Сарториус копается в аппаратуре высокого напряжения, и мне захотелось пойти наверх. Но тут мне пришло в голову, что придётся идти с Хари. И если её присутствие в библиотеке было ещё как-то объяснимо, там, среди машин, оно могло преждевременно привлечь внимание Снаута.
— Крис, — шепнула Хари, — как у нас?…
Я невольно вздохнул. Нельзя сказать, чтобы это был мой счастливый день.
— Как нельзя лучше. О чём ты снова?
— Я хотела с тобой поговорить.
— Слушаю
— Но не так.
— А как? Ну, у меня болит голова, масса работы…
— Немного желания, Крис…
Я выдавил из себя улыбку. Наверно, она была жалкой.
— Да, дорогая. Говори.
— А ты скажешь мне правду.
Я поднял брови. Такое начало мне не нравилось.
— Для чего же мне врать?
— Может, у тебя есть поводы. Серьёзные. Но если хочешь, чтобы… ну, знаешь… то не обманывай меня.
Я молчал.
— Я тебе что-то скажу, и ты мне скажешь. Ладно? Это будет правда. Несмотря ни на что.
Я не смотрел ей в глаза, хотя она искала моего взгляда. Притворился, что не замечаю этого.
— Я тебе уже говорила, что не знаю, откуда здесь взялась. Но, может, ты знаешь? Погоди, я ещё не кончила. Возможно, ты и не знаешь. Но если знаешь, только не можешь этого мне сказать сейчас, то, может, поздней когда-нибудь? Это не самое плохое. Во всяком случае дашь мне шанс.
На меня словно обрушился холодный поток.
— Детка, что ты говоришь?… Какой шанс? — запинался я.
— Крис, кто бы я ни была, я наверняка не ребёнок. Ты обещал. Скажи.
Это «кто бы я ни была» так схватило меня за горло, что я мог только смотреть на неё, глуповато тряся головой, как будто защищался от её слов.
— Я ведь говорила, что не можешь мне сказать. Достаточно будет, если скажешь, что не можешь.
— Я ничего не скрываю, — ответил я хрипло.
— Это хорошо. — Она встала.
Я хотел что-то сказать. Чувствовал, что не могу оставить её так, но все слова застряли у меня в горле.
— Хари…
Она стояла у окна, отвернувшись. Тёмно-синий океан лежал под голубым небом.
— Хари, если ты думаешь, что… Хари, ведь ты знаешь, что я люблю тебя.
— Меня?
Я подошёл к ней. Хотел её обнять. Она высвободилась, оттолкнув мою руку.
— Ты такой добрый… Любишь меня? Предпочла бы, чтобы ты меня бил!
— Хари, дорогая!
— Нет, нет. Молчи уж лучше.
Она подошла к столу и начала собирать тарелки. Я смотрел в синюю пустыню. Солнце садилось, и огромная тень Станции мерно колебалась на волнах. Тарелка выскользнула из рук Хари и упала на пол. Вода булькала в моечном аппарате. Рыжий цвет переходил на краях небосклона в грязно-красное золото. Если бы я знал, что делать. Если бы знал. Вдруг стало тихо. Хари стояла рядом со мной, сзади.
— Нет. Не оборачивайся, — сказала шёпотом. — Ты ни в чём не виноват, Крис. Я знаю. Не мучайся.
Я протянул к ней руку. Она отбежала внутрь кабины и, подняв целую стопку тарелок, сказала:
— Жаль. Если бы они могли разбиться, разбила бы, всё разбила бы.
Какое-то мгновение я думал, что и вправду швырнёт их на пол, но она внимательно посмотрела на меня и усмехнулась:
— Не бойся, не буду устраивать тебе сцен.
Я проснулся среди ночи и сразу же, напряжённый, сел на кровати. В комнате было темно, только через приоткрытую дверь из коридора падала тонкая полоска света. Что-то ядовито шипело, звук нарастал вместе с приглушёнными тупыми ударами, как будто что-то большое билось за стеной.
«Метеор, — мелькнула мысль. — Пробил панцирь. Кто-то там есть!»
Протяжный хрип.
От этого я сразу же пришёл в себя. Я на Станции, а не в ракете, а этот ужасный звук…
Я выскочил в коридор. Дверь маленькой лаборатории была открыта настежь, там горел свет. Я вбежал внутрь. На меня хлынул поток ледяного холода. Кабину наполнял пар, превращающий дыхание в хлопья снега. Туча белых хлопьев кружилась над завёрнутым в купальный халат телом, которое едва шевелилось на полу. Это была Хари. Я с трудом разглядел её в этой ледяной туче, бросился к ней, схватил, халат обжёг мне руки, она хрипела. Я выбежал в коридор, миновал вереницу дверей. Я уже не чувствовал холода, только её дыхание, вырывающееся изо рта облачками пара, как огнём, жгло мне плечо.
Я уложил её на стол, разорвал халат на груди, секунду смотрел в её перекошенное дрожащее лицо, кровь замёрзла вокруг открытого рта, покрыла губы чёрным налётом, на языке блестели кристаллики льда.
Жидкий кислород. В лаборатории был жидкий кислород в сосудах Дьюара. Поднимая её, я чувствовал, что давлю битое стекло. Сколько она могла выпить? Всё равно. Сожжены трахея, горло, лёгкие, жидкий кислород разъедает сильнее, чем концентрированные кислоты. Её дыхание, скрежещущее, сухое, как звук разрываемой бумаги, утихало. Глаза были закрыты. Агония.
Я посмотрел на большие застеклённые шкафы с инструментами и лекарствами. Трахеотомия? Интубация? Но у неё уже нет лёгких! Сгорели. Лекарства? Сколько лекарств! Полки были заставлены рядами цветных бутылей и коробок. Хрип наполнил всю комнату, из её открытого рта всё ещё расходился туман. Термофоры…
Начал искать их, но, прежде чем нашёл, рванул дверцу другого шкафа, разбросал коробки с ампулами… Теперь шприц… Где он?… В стерилизаторах… Я не мог его собрать занемевшими руками, пальцы были твёрдыми и не хотели сгибаться. Начал бешено колотить рукой о крышку стерилизатора, но даже не чувствовал этого. Единственным ощущением было слабое покалывание.
Лежащая захрипела сильнее. Я подскочил к ней. Её глаза были открыты.
— Хари.
Это был даже не шёпот. У меня просто не было голоса. Лицо у неё было чужое, словно сделанное из гипса, рёбра ходили ходуном, волосы, мокрые от растаявшего снега, рассыпались по изголовью. Она смотрела на меня.
— Хари!
Я ничего больше не мог сказать. Стоял, как бревно, с этими чужими деревянными руками. Ступни, губы, веки начинали гореть всё сильнее, но я этого почти не чувствовал. Капля растаявшей в тепле крови стекла у неё по щеке, прочертив косую чёрточку. Язык задрожал и исчез, она всё ещё хрипела.
Я взял её запястье, пульса не было, откинул полы халата и приложил ухо к пугающе холодному телу. Сквозь шум, словно от пожара, услышал частые удары, бешеные тона, слишком быстрые, чтобы их можно было сосчитать. Я стоял, низко наклонившись, с закрытыми глазами, когда что-то коснулось моей головы. Её пальцы перебирали мои волосы. Я посмотрел ей в глаза.
