Драматическая медицина. Опыты врачей на себе (с ориг. илл.) - Глязер Гуго (читать книги онлайн регистрации .TXT) 📗

Само собой разумеется, продолжались поиски и заменителей кокаина, так как было установлено, что и его применение может вызывать вредные последствия. Врачи оказались подверженными и кокаинизму. В результате поисков новых средств для местной анестезии был открыт не только превосходный новокаин, но и ряд других веществ. И в каждом из этих случаев находилось много врачей, которые испытывали их действие на себе.

Венский фармаколог доктор Вольфдитрих Вейес, директор государственной комиссии по проверке лекарств, неоднократно производивший опыты на себе, так охарактеризовал проблему подобных фармакологических опытов:

«Кто имеет дело с лекарственными веществами и принужден быстро их различать или определять их действие, очень часто приходит к решению провести опыт на себе. Скачок от обоняния и опробования небольших доз, которые, судя по всему, не сулят ничего худого, к дальнейшим опытам на собственном теле не всегда представляется особенно большим для тех, кто занимается изучением свойств сильнодействующих веществ. В действительности опасность, которой себя при этом подвергают (если с некоторой достоверностью уже выявлено, в какую группу веществ следует отнести новое, и известны опасные дозы этого вещества), гораздо меньше, нежели часто практиковавшаяся еще в средневековье „дегустация“ мочи или кала.

При достаточной опытности краткая проба на запах или на вкус неизвестного вещества, к чему, видимо, нередко прибегал любой аптекарь, очень часто позволяет быстрее распознать то или иное вещество, нежели анализ. Следует иметь в виду, что уже маленькой крупицы, как правило, бывает достаточно для безошибочного определения и что существует лишь очень незначительное число веществ, имеющих уже в малых дозах — иногда долях миллиграмма — сильное ядовитое действие [15]. Проба на вкус позволяет не только определить известные вещества, но и судить об их действии. Так, вещества для местной анестезии, лишающие чувствительности слизистую оболочку, легко узнать по характерной реакции языка, который как бы немеет от малейших доз.

Скачок от пробы на вкус к опыту на себе, призванный дать более точный анализ воздействия, наиболее очевиден именно в опытах со средствами местной анестезии. Несколько лет тому назад мне довелось проверить серию новых, еще не апробированных для продажи препаратов, которые, предполагалось, дают эффект местной анестезии. Для этой цели я после предварительной проверки ядовитости на животных вводил себе под кожу предплечья в два приема водные растворы незначительных доз различных веществ. Дозы составляли примерно 0,2–0,5 кубического сантиметра [16].

Этого было достаточно, чтобы вызвать опухоль величиной в маленькую монетку.

Теперь я мог, покалывая иглой места инъекции, установить их невосприимчивость и ее длительность до момента, когда я вновь чувствовал укол.

Правда, и при таких сравнительно простых и неопасных опытах можно столкнуться с сюрпризами, показывающими, что результаты опытов на животных можно использовать на человеке лишь с известной осторожностью. Так, у ряда химически близких веществ мне удалось установить более или менее значительный эффект местной анестезии. Большей частью он был не столь велик, чтобы говорить о превосходстве этого вещества над другими, уже известными средствами местной анестезии. Одно вещество вызывало легкий зуд после инъекции, однако оказывало удивительное анестезирующее действие, которое продолжалось не 5-20 минут, как после применения большинства веществ этого рода, а 3 месяца. Видимо, в том месте, где была сделана инъекция, она поражала каким-то образом нерв. Лишь после того, как в это место, видимо, вросли новые нервные волокна, уколы иглой вновь стали вызывать болевые ощущения. Уколотое место ничем более не отличалось, кроме разве незначительной розоватой окраски, происшедшей из-за расширения мелких кровеносных сосудов.

Такие неожиданные открытия могут порой привести к новым формам использования тех или иных веществ в медицине. Следует напомнить, что случайное загрязнение зубной щетки африканским ядом для отравленных стрел это произошло во время большой исследовательской экспедиции Ливингстона привело к открытию действия строфантина на сердце. Упоминавшаяся выше длительная местная невосприимчивость не использовалась в лечебных целях. Не исключено, что она таит в себе возможность использования вместо спирта при инъекциях для умерщвления нерва в случаях неустранимых иным способом болей, как это имеет место при невралгии тройничного нерва.

Не все опыты на себе дают такие результаты, которые могут быть использованы затем в медицине. Так, при поисках средства для местной анестезии было найдено вещество, после впрыскивания которого волосы вокруг места инъекции встают дыбом. По-видимому, это вещество возбуждает маленькие и нежные мышцы у корней волос, в результате чего волосы поднимаются. У человека такие мышцы, как правило, развиты очень слабо. Зато, например, у морской свинки гораздо сильнее. И если ей сделать инъекцию указанного вещества, то она начинает выглядеть довольно-таки смешно. Шерсть, взъерошенная на голове и шее, придает морским свинкам вид львов в миниатюре. Использование результатов этого опыта для лечебных целей не представлялось возможным, в то время как результаты ранее описанного опыта все-таки могли бы принести пользу в терапии».

При извлечении из опиума его активных составных частей нашли так называемый папаверин, действие которого было сначала испытано на лягушках. Оказалось, что папаверин вызывает у животных паралич, но это еще ничего не говорило о том, какое действие этот препарат может оказать на человека. И вот врач Гофман стал сам принимать папаверин во все возрастающих дозах, начав с 0,1 грамма и в течение трех дней доведя указанную дозу до 0,4 грамма. Затем после трехдневного перерыва он еще раз принял почти полграмма папаверина, но не почувствовал какого-либо особого действия или влияния на сон.

Опыты на себе предпринимались также и с другим компонентом опиума, а именно — с тебаином. Французский врач Рабюто принял 0,1 грамма тебаина, после чего почувствовал себя как бы опьяневшим, сознание его затуманилось. Как и папаверин, этот компонент опиума действует на животных гораздо сильнее и вызывает у них судороги. Подобные опыты врачей на самих себе всегда были связаны с большим риском, потому что никто не знал, как человеческий организм реагирует на эти ядовитые вещества. Было известно лишь действие опиума как такового, а не его составных частей. Известно, что опиум как наркотик очень распространен в Азии, хотя его употребление в последние годы удалось значительно уменьшить.

Раньше очень распространенным лекарством была вытяжка из семян осеннего безвременника. После того как из них удалось выделить колхицин, потребовалось провести ряд опытов на себе, чтобы решиться применить новый препарат в лечебных целях. В пятидесятых годах XIX века венские врачи провели такие опыты на себе и затем опубликовали их результаты.

Гашиш и другие возбудители фантазии

Раньше к растениям, дающим болеутоляющие соки, причисляли также и индийскую коноплю. Теперь индийская конопля уже утратила свое значение как лечебное растение. Однако до сих пор она привлекает к себе внимание медиков как источник наркотика, известного под названием гашиша, который настолько распространен в Египте, что стал там национальным бедствием.

Нашлись врачи, которые решились на самих себе испытать действие этого яда, возбуждающего фантазию.

Венский профессор Карл Шрофф в своем руководстве по фармакологии, впервые опубликованном в 1856 году, описывает опыт на себе с индийской коноплей, которую ему привез из Египта профессор Зигмунд. «Я принял 0,07 грамма наркотика. В десять часов вечера я лег в постель и, как обычно закурив сигару, занялся чтением легкого романа. В одиннадцать часов я собирался уснуть, предполагая, что принятая мною доза наркотика слишком мала. Пульс у меня был нормальным, и никаких изменений в организме я не ощущал. Вдруг я почувствовал, как в голове и в ушах сильно зашумело. Казалось, будто шумит кипящая вода. Одновременно все вокруг осветилось приятным светом, который, казалось, просвечивал мое тело и делал его прозрачным. Сознание прояснилось, чувства обострились, и перед глазами быстро промелькнули сказочные видения и картины. К сожалению, у меня не оказалось под рукой ни бумаги, ни карандаша, чтобы попытаться запечатлеть эту красоту, и я не хотел доставать их, боясь нарушить это блаженное состояние и твердо надеясь, что при той ясности мысли и остроте чувств, которые я испытывал, мне удастся полностью сохранить до утра в памяти всю красоту увиденных мною картин. Сравнивая свои ощущения с ощущениями других людей, принимавших гашиш и описавших его действие, я заметил, что он не вызвал у меня никаких эротических чувств. Наутро моей первой мыслью было восстановить в памяти ночные видения. Но, кроме того, что я уже рассказал, ничего больше не удалось вспомнить».