Смятение - Стил Даниэла (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗

Но и на этот счет Глэдис особенно не беспокоилась. Она хорошо знала свою четверку и была уверена, что через три, максимум — четыре дня ее дети оставят свои мстительные планы и вовсю начнут общаться со своими сводными братьями. Да и Таня ей, в общем, понравилась. Накануне она сама позвонила Глэдис и предложила заменить ее в автопуле, что было как нельзя кстати.

«Хорошо, что Таня нормально относится к моим детям, — подумала Глэдис. — Иначе проблем было бы куда больше». В самом деле, Дуг мог найти себе какую-нибудь ненавидящую детей двадцатилетнюю эгоисточку, и тогда Джессика, Джейсон, Эйми и Сэм потеряли бы отца по-настоящему. Таня в этом смысле была вполне приемлемым вариантом.

Таня и Дуг переехали в тот день, когда Глэдис предстояло улетать. Инструкции и путеводители по детским шкафам были составлены и написаны, а холодильник и морозилка ломились от запасов.

Оставила Глэдис и несколько телефонных номеров, по которым ее можно было бы разыскать, если бы случилось что-нибудь непредвиденное. Впрочем, она честно предупредила, что это вряд ли получится. Связь с миссионерским госпиталем осуществлялась по радио и была крайне неустойчивой.

— Так что поболтать о том о сем нам вряд ли удастся, — вздохнув, сказала Глэдис. — Если радио не действует, вызвать меня на переговоры можно только телеграммой, а сколько она будет добираться до лагеря — одному богу известно.

— Ничего, они пошлют с запиской скорохода из местного племени Быстроногих, — грустно пошутил Сэм. Ему очень не хотелось расставаться с матерью, но он крепился и даже старался ее подбодрить.

Потом, предварительно расцеловав всех, Глэдис отправила детей в школу, а сама позвонила Мэйбл и попросила помогать Дугу. Она была уверена, что оставляет детей в надежных руках, однако все равно считала, что лучше подстраховаться.

Мэйбл пообещала сделать все, что будет в ее силах, и пожелала Глэдис удачи. Она знала, что поездка пойдет ей на пользу: только получив это задание, Глэдис стала более или менее похожа на себя прежнюю. Со дня ее разрыва с Полом прошло около двух месяцев, и на протяжении всего этого срока Глэдис оставалась угнетенной и мрачной. Перемена обстановки и возвращение к любимой работе просто обязаны были подействовать на нее благотворно, и Мэйбл очень на это надеялась.

Добираться до места Глэдис предстояло в несколько этапов. Первый, самый простой, включал ночной перелет в Лондон. Там она должна была провести несколько часов в гостинице для транзитных пассажиров, дожидаясь рейса на Кампалу. Из Кампалы — до Кигали [5]на маленьком самолете местной авиалинии, пересесть на джип и доехать — «как-нибудь попасть», как выразился Рауль — в район Сингугу, что на южной оконечности озера Киву. Вот так. Не больше и не меньше.

Личные вещи уместились в ее любимую дорожную сумку, сделанную из «чертовой кожи» и бывшую практически вечной. Фотоаппарат, пленки и прочие принадлежности для съемки Глэдис уложила в свой старый кофр, который верой и правдой служил ей вот уже много лет. Чтобы не брать ничего лишнего, она сразу оделась по-походному. Синие джинсы, грубые, но прочные высокие ботинки на шнуровке, просторная кожаная куртка со множеством карманов и бейсболка были не только практичны и удобны, но и очень шли ей. Спустившись в прихожую, Глэдис не без удовольствия бросила на себя взгляд в зеркало.

Прежде чем выйти из дома, она ненадолго остановилась в дверях, огляделась по сторонам, потрепала по голове собаку и беззвучно помолилась про себя, прося бога, чтобы он тоже присмотрел за ее детьми.

Путешествие, выглядевшее непростым даже в теории, на практике оказалось еще сложнее. До Кампалы Глэдис добралась без особых проблем, но «самолет местной авиалинии» на поверку оказался допотопной двухместной конструкцией, где едва хватило места для ее скромного багажа. Аэродром в Кигали был в ужасном состоянии, и при посадке они чуть не перевернулись, когда правое шасси внезапно провалилось в какую-то выбоину. Но вид, который открывался с высоты, был поистине великолепным, и Глэдис, не утерпев, начала снимать еще до того, как самолет пошел на посадку.

Возле покосившейся бамбуковой хижины на краю аэродрома ее ждал древний трехосный грузовик.

Водителем был чернокожий, который говорил по-английски с таким странным акцентом, что Глэдис с трудом его понимала. К счастью, в машине сидел новозеландец, который проработал в госпитале более трех лет и прекрасно знал все здешние проблемы. По дороге он рассказывал об истории создания госпиталя, о детях, которые там лечились, и об их болезнях, а также о нравах и обычаях тутси и хуту — двух основных племен, населявших берега озера Киву.

— Из этого можно сделать замечательный репортаж, Глэдис! — сказал он с энтузиазмом, и она грустно улыбнулась в ответ. Тони — его звали Тони — понравился ей с самого начала, но Глэдис угнетала мысль, что она чуть ли не вдвое старше его, да и остальных сотрудников миссии тоже. Восточная Африка была той частью света, что привлекала главным образом людей очень молодых, не только не боящихся трудностей, но и с радостью идущих им навстречу, чтобы испытать себя. Глэдис было только сорок четыре, но она должна была казаться им древней старухой, что было не очень-то приятно.

— Откуда вы получаете припасы и медикаменты? — поинтересовалась она, подпрыгивая на продавленном сиденье и машинально хватаясь за светящуюся приборную доску. Уже давно стемнело, однако и Тони, и водитель заверили Глэдис, что никакой опасности нет. Единственное, что им грозило, — это встреча со львом или слоном-одиночкой, но на этот случай у обоих были крупнокалиберные карабины.

— Откуда придется, — лаконично ответил новозеландец.

— Надеюсь, не оттуда, откуда вы взяли этот грузовик. Его явно подобрали на какой-то панафриканской помойке, — заметила Глэдис, когда машина снова подпрыгнула на невидимом ухабе, и изрядный кусок приборной доски остался у нее в руке.

Тони рассмеялся и ловко приладил оторвавшуюся панель на место.

— Медикаменты и продовольствие нам доставляют самолетами со всего мира. Кое-какую помощь оказывает и Красный Крест. Погоди, вот приедем, я все тебе покажу и расскажу.

Но когда они наконец добрались до лагеря, было уже начало третьего ночи, и Тони сразу отвел Глэдис в приготовленную для нее палатку. Палатка была маленькой, душной, а заплаток на ней было столько, словно она не раз побывала под обстрелом, но Глэдис было на это наплевать. Главное, в ней стояла складная походная койка и лежал спальный мешок, а больше ей ничего и не требовалось — она так устала, что способна была заснуть стоя. Правда, Тони предупредил, чтобы она спала, не разуваясь: в палатки изредка заползали змеи, к тому же на лагерь могли набрести слоны или носороги, но Глэдис это не испугало. Африка есть Африка, подумала она и провалилась в сон.

Рано утром ее разбудил громкий крик попугаев, которые ссорились в ветвях акации прямо над ее палаткой. Глэдис, выкарабкавшись из спальника, выглянула из палатки. Она увидела здание госпиталя, представлявшего собой похожий на ангар сборный модуль из гофрированного железа с многочисленными пристройками. Возле одной из них стоял знакомый Глэдис грузовик, который разгружала группа негров, весело покрикивавших друг на друга. Еще несколько человек с озабоченным видом курсировали между госпиталем и крытой травой хижиной, наполовину скрытой от Глэдис металлическим корпусом ангара. Все были заняты делом, только она еще прохлаждалась!..

Молодая женщина — обладательница шотландского акцента и обаятельной улыбки — показала Глэдис удобства и, объяснив, как ими пользоваться (чтобы умыться, нужно было сначала накачать в бачок воду из большой цистерны), сказала, что в столовой — большой палатке за госпиталем — ее ждет завтрак.

В столовой — большой парусиновой палатке армейского образца — было оживленно, но, хотя Глэдис и умирала с голода, меню повергло ее в легкое недоумение. Его основу составляли туземные африканские блюда, предназначавшиеся для персонала из числа местных жителей. Всем остальным было предложено выбирать между яичницей и блюдами из замороженных полуфабрикатов, которые не вызывали у Глэдис никакого энтузиазма. В конце концов она решила остановиться на фруктах, тостах и кофе, который, вопреки ее ожиданиям, оказался совершенно великолепным.