Никогда не говори мне «нет». Книга 3 - Чурикова Лариса (серия книг txt) 📗
– Да, если бы хотел, нашёл, – согласился Стас, так как понял, что оправдываться бесполезно, она не в состоянии услышать его. И тогда он дал ей выговориться.
– Когда ты исчез, я переживала. Как же, от меня сбежал молодой человек! Но я не подозревала, что это не самое страшное, что могло со мной случиться. Я была такой наивной, и сразу не поняла, что беременна. А когда мне объяснили, по какой причине у меня может быть такое самочувствие, испытала шок. И всё же решила, что ты имеешь право знать о ребёнке. Я стала тебя разыскивать. Я нашла Тимура, нашла твоих бывших коллег, твоих бывших подруг. Никто не знал, где ты и что с тобой, зато все в один голос твердили, что я не одна такая брошенная, и что ты со всеми так поступаешь. Я даже узнала твой адрес и приходила к тебе домой. На лестничной площадке меня встретила какая-то женщина, и когда я спросила о тебе, она стала на меня кричать, обозвала очередной твоей шлюхой, которой нужна прописка и твоя квартира. Больше я не пыталась искать тебя. Я поняла, что сама отвечаю за ребёнка, он мой и только мой. Но что делать, не знала. Без профессии, без жилья, без денег. Я поехала домой в деревню, но бабушкин дом родители продали, вложили деньги в своё вечно убыточное фермерское хозяйство. Мать не заметила моего состояния, хоть я и была на пятом месяце. Меня попросили помочь почистить коровник, пожаловались на отсутствие денег и проводили обратно. Меня поддерживала Валя, но чем она могла помочь, кроме того, что посидит с ребёнком, когда я буду на лекциях? Таисия Павловна обещала помочь финансово, но у неё только начинался бизнес, я не имела права садиться ей на шею. И тогда мне предложил помощь мой преподаватель, Константин Ильич, точнее сказать, подобрал меня, как бездомного котёнка или брошенного щенка. Он сказал, что знает о моей ситуации, хотя что там знать? Ситуация прекрасно видна на животе, да и на лице, наверное, тоже. Он предложил выйти за него замуж, чтобы никто не обвинил его в сожительстве со студенткой, а меня в ещё более страшных грехах. И я согласилась. А что мне оставалось делать? Конечно, любви не было никакой, так, взаимовыгодное предложение. И выгодное больше для меня. Константин Ильич оказался замечательным мужем и заботливым отцом. Через год после рождения Серёжи он ушёл на пенсию и посвятил всего себя воспитанию ребёнка. А я пошла работать.
Стас радовался, что гнев Светланы остыл, и она с тихой грустью рассказывает свою историю, глядя куда-то поверх его головы, и вглубь себя. Поэтому попросил:
– Расскажи мне о сыне.
Она посветлела и душой и лицом:
– Он замечательный ребёнок. Только очень болезненный, но и страшно терпеливый. Все уколы, процедуры и лекарства принимает стоически, как мужчина. Неделю мы в садике, неделю дома. Мужу приходится с ним всё время сидеть. Но он не возражает, даже бывает рад, когда Серёжа остаётся дома. Он много занимается с сыном. Серёжа немного может читать, считает, память великолепная, с первого раза запоминает почти наизусть сказки и стихи. А ещё он ужасный фантазёр. Всё время придумывает какие-то истории, каких-то героев, которые приходят к нему в гости. Твой сын очень умный и смышлёный мальчик, – Светлана закончила рассказ неожиданно, и у Стаса защемило сердце.
– Света, – обратился он к ней, – Спасибо, что сохранила ребёнка, и прости, что так вышло. Ты можешь мне не верить, но ты никогда не была для меня одной из всех. Я любил тебя и… люблю.
Он встал с дивана и приблизился к ней. Она стоит, прислонившись к стене, только руки безвольно висят вдоль тела, а глаза с ужасом и ожиданием смотрят, как его рука касается плеч и нежно привлекает её к нему. А другая рука проводит по волосам, запрокидывая голову. Как его губы легко касаются её приоткрытых губ, а серый взгляд обволакивает, лишая воли, приказывая ответить «да». Она поднимает руки и трепетно касается его плеч. Её глаза, утонувшие в сером серебре, говорят «да», её лихорадочно бьющееся сердце говорит «да», её дрожащие руки на его груди говорят «да». Но мозг приказывает предательскому телу успокоиться и отвечает «нет». И вот её руки, желающие его обнять, с силой отталкивают его. Глаза полыхают гневом. Губы, секунду назад жаждущие поцелуя, неумолимо произносят «нет!».
– Да! – уверенно и властно выговаривают твёрдые мужские губы и впиваются в её рот. Она пытается противиться, но говорить не получалось, оттолкнуть сильное мужское тело тоже. Тогда она решает показать своё отношение бездействием. Опустила руки, сомкнула губы. Но было поздно. Тело не подчинялось ей, разум, призывающий к сопротивлению, затопила горячая волна острого желания.
За несколько мгновений его ласки сломали все барьеры, воздвигнутые в душе. Сделали слабой и беспомощной, страстно стремящейся к нему. А он целует её снова и снова. Поцелуй далеко не милый и нежный, а жадный, глубокий и порочный. Руки гладят, ласкают, соблазняют, пока она не теряет рассудок. Долго подавляемое желание наконец-то вырывается наружу, и она с беспомощным стоном прижимается к нему и отвечает на поцелуй. Кружится голова от запаха, который против воли помнится всю жизнь, от власти знакомых губ, от рук, таких родных и нежных.
Он рывком стаскивает с неё одежду, она пытается расстегнуть его рубашку ставшими вдруг неуклюжими руками. Он сам, легко и быстро избавляется ото всего, поднимает её на руки и несёт в спальню, безошибочно угадывая направление. Укладывает на кровать, отстраняется, любуясь прекрасным обнажённым телом. Она смотрит на него, в больших глазах огонь желания, они умоляют не медлить. Но он не спешит, ласкает целую вечность, мучительно сдерживая себя. Она беспомощно извивается под ним, выгибая спину, приподнимая бедра, притягивая к себе за волосы, за плечи, почти впиваясь ногтями в окаменевшие мышцы спины.
– Знаю. Я тоже тебя хочу, – задыхаясь, шепчет он. И мучительно медленно и осторожно входит, заполняя давно забытым блаженством.
Она сдалась, он одержал победу. Но именно он на несколько мгновений забыл обо всем, почувствовал себя побеждённым, превратился из соблазнителя в соблазнённого, и едва не лишился сознания от упоительного счастья и неожиданного открытия. Она никогда не принадлежала ни одному мужчине, кроме него. И не будет принадлежать. Об этом он теперь позаботится.
Когда всё закончилось, она не стала наслаждаться отдыхом в постели рядом с любимым. Быстро натянула халат, убежала, чтобы посмотреть ребёнка, вернулась, протянула одежду, села на край кровати. Он протянул руку, чтобы обнять, но она предостерегающе отстранилась.
– Я хотела сказать…, – она опустила глаза, и смущаясь, и желая смотреть на его обнажённое тело.
Стас оделся и сел на стул напротив, приготовился слушать. Она терялась, путаясь в мыслях после сумасшедшего секса, хотя что и как говорить, прекрасно знала.
– Стас, я понимаю твоё желание видеться с сыном и, наверное, не имею права препятствовать. Поэтому я поговорю с мужем, когда он выйдет из больницы и немного придёт в себя. Я скажу ему, что появился отец Серёжи. Думаю, он не будет возражать против ваших встреч один-два раза в неделю.
– Ты отводишь мне роль воскресного папы? – спросил Стас с ироничной улыбкой.
– А что ты хочешь? Я больше ничего не могу тебе дать.
– А ты? Как быть с тобой? Мне нужен не только сын, мне нужна ты.
– Стас, ну зачем я тебе? У тебя есть девушка…
– Да никого у меня нет, – перебил он её жёстко, – У тебя, кстати, тоже. Ты не забыла, сколько лет твоему мужу?
– И что ты предлагаешь! – возмутилась Светлана, – Сказать ему, милый, я в тебе больше не нуждаюсь?! А если он нуждается во мне, может, сейчас даже больше, чем я в нём когда-то. Ты понимаешь, что я не могу поступить подло с Константином Ильичом? Я не могу его оставить и не могу предать. Он этого не заслужил. Поэтому единственное, что я могу обещать – не препятствовать твоим встречам с сыном. Только давай Серёже мы сообщим позже и очень осторожно, кто его отец на самом деле, когда он привыкнет к тебе. Я не хочу, чтобы это стало для ребёнка травмой, ведь он всегда знал, что его отец – Константин, он очень привязан к нему, и я не представляю, как он это воспримет. А встречаться я с тобой не буду. Сегодня первый и последний раз. И, пожалуйста, не преследуй меня, не терзай. Ты и так доставил мне немало боли. Я обещаю, что поговорю с мужем, и позвоню, чтобы сказать его решение. А теперь уходи.
