Бумерит - Уилбер Кен (читаемые книги читать .TXT) 📗

– Не думаю, что они имели в виду именно это, Хлоя.

– У этого благородного замысла есть своя теневая сторона. Совместное обсуждение и политкорректное мышление навязывают строгую систему допустимого дискурса. Бек и Кован обращают внимание, что «зелёный мем может быть очень жёстким в своём требовании „непредвзятости“ (разумеется, в рамках эгалитарной, однородной группы). Уверенность в том, что его путь – это и есть Путь, делает зелёный (как и все мемы первого порядка) очень невнимательным или даже слепым к остальной части спирали. Зелёный – непреклонный мем. Люди на этом уровне терпят несогласие с собственным мнением, только если это „зелёное“, деликатно высказанное членами их собственной группы несогласие. Замечая признаки авторитаризма и агрессивности, зелёный закипает от негодования, которое некоторые наивные люди принимают за безусловную любовь ко всем живым существам. Зелёный моментально прекращает все разговоры о гармонии и теплоте, если кто-то ещё пытается играть на его поле».

Хэзелтон замолчала и посмотрела в аудиторию.

– Как правило, любые переговоры, участники которых придерживаются зелёных принципов, проходят по одному и тому же сценарию: каждый получает возможность высказать свои чувства в отношении обсуждаемого вопроса (что обычно занимает несколько часов), потом начинается бесконечное обсуждение всех заслушанных точек зрения, за которым обычно не следует никаких конкретных решений и планов действий, поскольку любой план действий идёт в разрез с чьей-то точкой зрения. Чтобы переговоры были признаны успешными, не обязательно приходить к соглашению – главное, чтобы все смогли поделиться своими чувствами. «Свобода – это бесконечные переговоры». Уж в «бесконечности» вы точно можете быть уверены.

Вообще-то, это тоже касается моих родителей, ещё как касается! Мысль об этом сбалансировала моё состояние. Теперь мои эмоции рикошетом отскочили в противоположном направлении и с тошнотворным звуком врезались в оголённую нервную ткань. Мне сразу же вспомнился тот суровый праведный гнев, который мои родители обрушивались на каждого, кто не был таким же «добрым и любящим», как они сами. Странное противоречие, правда? Я никогда не понимал, как они могли говорить, что не хотят никого отвергать и дискриминировать, хотя презирали всех, кто с ними не соглашался. Теперь наконец-то до меня дошло, что зелёный, как и любой другой мем первого порядка, испытывает неприязнь к ценностям всех остальных мемов. Он утверждает, что хочет равноправия, но не даёт красному быть красным, синему – синим, а оранжевому – оранжевым… так что, стремясь принимать всех такими, какие они есть, зелёный отвергает очень многих. Аланис Мориссетт надо было спеть об этом в своей песне про иронию (хоть, по иронии, она и не может сказать, что такое ирония).

Хэзелтон улыбнулась, опустила взгляд на кафедру и начала зачитывать цитату.

– В настоящий момент в академической среде зелёный мем или плюралистический релятивизм доминирует. Колин Макгуинн пишет: «Согласно этой концепции, человеческий рассудок по своей сути локален, зависим от культуры и прочно связан с человеческой природой и историей; это совокупность дивергентных „частиц“, „форм жизни“, „систем отсчёта“ и „концептуальных схем“. Не существует таких стандартов мышления, которые выходили бы за границы данного общества или данной эпохи, и не может быть никаких объективных оснований для того или иного верования, которое должны все уважать. Быть справедливым значит быть признанным справедливым, и у всех людей могут быть свои, в равной степени законные причины признавать что-то или отвергать. В конце концов, любое утверждение обосновано, только если оно „обосновано для меня“». Как объясняет Клэр Грейвз, «в этой системе мир рассматривается с позиций релятивизма. Такое мышление демонстрирует нам радикальное, практически маниакальное стремление смотреть на всё в рамках релятивистской, субъективной системы координат».

– Вот тут-то и появляется бумерит.

Слушатели напряжённо замерли, затаив дыхание, не произнося ни звука, как будто стараясь незаметно подготовиться к тому, что должно быть последовать дальше.

– Сейчас я буду использовать много сложных терминов, но обещаю позже всё объяснить. В высшей степени субъективистские позиции зелёного плюрализма, стремящегося принять всех и никого не дискриминировать, делают его лёгкой жертвой нарциссизма. В этом-то и состоит суть проблемы: плюрализм, как магнит, притягивает нарциссизм, невольно закладывая фундамент для Культуры Нарциссизма.

– Таким образом, очень высокий мем зелёного плюрализма стал той тихой гаванью, где могут быть повторно активированы некоторые более низкие, в высокой степени эгоцентричные мемы, в частности, как мы позже увидим, пурпурный и красный. Зачастую, в своём благородном и похвальном стремлении преодолеть конформистские правила и этноцентрические предубеждения, то есть стать постконвенциональным, зелёный неосознанно поддерживает всё неконвенциональное, в том числе многие доконвенциональные, регрессивные и нарциссические течения.

– Эта странная смесь высокого плюрализма и низкого нарциссизма и есть бумерит, преследовавший бумеров практически с самого начала. Позже мы увидим, что бумеры стали первым поколением в истории, совершившим массовый переход на зелёный уровень. В результате этого невероятного достижения мы получили гражданские права, защиту окружающей среды, феминизм и реформу здравоохранения. За это бумеры заслуживают нашей вечной признательности.

– Но вслед за этим, бумеры застряли на зелёном уровне, потонули в зелёном, и зелёный очень быстро стал патологическим. Зелёный плюрализм превратился в магнит для красного нарциссизма, и эта взрывная смесь чуть не уничтожила целое поколение.

– Заражённый, лишившийся равновесия и откровенно больной зелёный мем превратился в злобный зелёный мем со всеми его самыми гадкими проявлениями. Неожиданно набрали силу теневые импульсы Нации Вудстока, – скоро мы убедимся в этом на множестве примеров. С распространением злобного зелёного мема крайний плюрализм становился всё сильней и могущественней, безжалостно превращая всё на своём пути во ФЛАТЛАНДИЮ – убеждение, что ничто не может быть лучше, выше или глубже, чем что-либо другое. Эта эгалитарная ахинея означает, что все точки зрения равны, и поэтому «НИКТО НЕ МОЖЕТ УКАЗЫВАТЬ, ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ!». Флатландия стала любимым прибежищем нарциссизма, и в этом, если говорить коротко, заключается трагедия Поколения Я.

Хэзелтон подошла к краю сцены, осмотрела зал, улыбнулась и твёрдо подвела итог своему выступлению.

– Можно сказать, что бумерит – это плюрализм, заражённый нарциссизмом, или флатландия, в которой поселилось раздутое эго.

В зале поднялся странный, напоминающий сдавленный стон, громкий шум, который не выражал ни одобрения, ни возмущения. Он был похож на взволнованный вздох человека, которому присяжные только что зачитали в громкоговоритель обвинительный приговор.

Неуправляемое тело Хлои раскачивается под « Death by Chocolate» [55] De-Phazz, и звуки музыки отдаются в моём оглушённом и не способном сопротивляться мозгу.

– Эй, – Хлоя читает газету, – на национальном телевидении собираются запустить шоу, посвящённое зелёному мему. Как ты думаешь, кого туда позовут?

– Мадонну?

– Нет, она слишком старая и к тому же не носит одежду.

– Зато можно посмотреть на её сиськи.

– А что, их кто-то ещё не видел?

– А как насчет Мэнди Мур? – предложил я.

– Уже лучше, но она слишком молода и, наверно, даже не знает, как пишется «зелёный». Так… а как насчёт Бритни? Пупок – стопроцентно мультикультурный атрибут.