Тринадцатая книга - Гавриленко Александр (книги без регистрации .txt) 📗
– Зачем молодой вождь приказал своим воинам взять мой народ под стражу?
Сава пропустил этот вопрос мимо ушей. Он, внимательно посмотрев на барона и учитывая его пожилой возраст, спросил:
– Кто вы такой и как вас зовут?
– Я барон хемсов, а зовут меня Форсом.
– Что Форс со своими хемсами делает на нашей земле?
– Вождь должен знать, что у хемсов нет своей земли, и они путешествуют по всей планете.
– Хорошо, я спрошу иначе, куда вы сейчас направляетесь?
– Хемсы – народ свободный, куда подует ветер, туда и идем, – снова уклончиво ответил Форс. Сава уже начал выходить из себя, но, вспомнив о том, что на него смотрят его собственные воины и чужеземцы, решил сохранить своё лицо:
– Я хочу предупредить вас, Форс, что мой народ не любит, когда по его земле шляются бездельники и воры, и если вы не хотите попасть в неприятную ситуацию, советую вам как можно скорее убраться с территории Кедрового леса.
– Вождь, – слащаво улыбаясь, сказал Форс. – Мы выполним твой совет как можно скорее, но чтобы нам не оставаться врагами, я хочу пригласить тебя, вождь, и твоих людей отобедать. У моего народа сегодня праздник: моя старшая дочь Лула выходит замуж. И я хочу, чтобы вы оказали мне честь и присутствовали на свадебном застолье.
Сава задумался, а затем, повернувшись к целителю и Малевичу, спросил:
– Что вы скажете об этом предложении? Ведь вы, как я понимаю, очень спешите?
Валентин Валентинович задумался и поэтому не сразу ответил на вопрос вождя, зато его опередил Малевич:
– А почему бы и не отобедать, когда люди искренне вас приглашают.
Валентин Валентинович удивленно приподнял брови, но спорить с Малевичем не стал, тем более что тот уже дважды моргнул ему левым глазом. А следователь решил, что встреча с хемсами поможет ему в разрешении некоторых вопросов.
– Ну, что ж, Форс. Мы принимаем твое приглашение и будем за свадебным столом твоей дочери, чтобы поздравить ее с таким важным в ее жизни событием.
Форс заулыбался искренней, как показалось всем, улыбкой:
– Друзья, если бы вы знали, как я рад, – сказал он, обнимая Саву, а затем и Валентина Валентиновича.
И никто из них, кроме всегда подозрительного Малевича, не обратил внимания на лукавый блеск в глазах Форса. Следователь ничего не сказал своим друзьям, но для себя решил, что нужно держаться начеку.
А Форс в это время отдавал распоряжения своему народу в подготовке к празднику. Возницы тут же развернули повозки, выстроив их в круг так, что получилась своеобразная крепость. Внутри этого большого круга загорелись костры. Заблеяли овцы, отобранные для угощения. И аромат жареного мяса вскоре полетел над поляной. Земляне, соскучившись по мясной пище, с наслаждением вдыхали этот запах, а Сава, его воины, Калина, наоборот, с отвращением посматривали на костры.
– Господин барон, а если бы вы нас не встретили на своем пути, вы бы что, не праздновали свадьбу своей дочери? – спросил через некоторое время Малевич Форса, который продолжал развлекать своими разговорами гостей под чарочку чудодейственного напитка, от которого у Сергея, да и вообще у всех землян (аборигены крепости даже и не притронулись к угощению) поднялось настроение.
– Ну почему же? – удивился слегка захмелевший Форс. – К обеду мы бы обязательно выбрали чудесное место в этом прекрасном лесу и закатили бы пир на весь мир.
– А когда вы познакомите нас с молодыми? – не отставал Малевич.
– Это произойдет очень скоро, – заверил барон, – как только будет готово угощение. Моя дочь – просто красавица, и выбрала она себе в мужья самого достойного молодого человека нашего племени по имени Рос.
– И чем же он завоевал сердце вашей дочери? – заинтересовался Сава, – силой, богатством, красотой?..
– Молодой человек, я понимаю, для вас, находящегося в самом расцвете сил и лет, эта тема очень интересна. Но душа каждого человека для другого – потемки, даже если это ваша родная дочь. Могу сказать одно: он красив, прекрасно играет почти на всех музыкальных инструментах, бесподобно поет, к тому же, силен и смел. Я даже скажу вам большее, – чуть ли не шепотом вдруг добавил разговорчивый Форс, – ему довелось однажды веселить хозяек острова двенадцати Холмов. И самое главное, он вернулся оттуда живым, при памяти и с подарками.
Сава и его воины побледнели от услышанного. Это сразу отметил про себя Малевич и тут же задал вопрос Форсу:
– А что это за остров, с которого можно и не вернуться? И как зовут его хозяек?
Форс вдруг посмотрел на гостей и смущенно замолчал, бросив при этом быстрый взгляд на хозяев Кедрового леса.
Рассказ Форса
– Когда-то, очень давно, как раз в то время, когда была написана Черная книга, в одном из селений на нашей планете жила семья: мать и двенадцать дочерей, – через некоторое время, вдоволь намолчавшись, начал свой рассказ барон. – Мать была очень хорошей женщиной, доброй, отзывчивой. И хотя она одна растила двенадцать дочерей, всегда приходила на помощь другим, когда видела человека, попавшего в беду.
– А где же был ее муж? – неожиданно спросила Форса до этого молчавшая Ольга.
Барон с укоризною посмотрел на девушку:
– Только молодость и незнание извиняют вас, прекрасная незнакомка, этот вопрос. По законам жанра, нельзя перебивать в самом начале рассказа. Это может навлечь беду и на самого рассказчика, и на того человека, кто его перебивает (Ольга, опустив глаза, прижавшись плечом к Стасу, смущенно замолчала), а Форс, что-то обдумав, продолжил:
– Ее муж, когда старшей из дочерей исполнилось тринадцать лет, однажды ушел на охоту и больше не вернулся. Напрасно бедная женщина ждала вечером мужа. Дочки остались сиротами. Люди говорили, что он связался с кем-то из нашего народа и загулял, но вы этому не верьте. Скорее всего, он погиб во время охоты на медведя. Трудно было, конечно, женщине растить одной дочерей, но она со своей задачей справилась – дочери выросли трудолюбивыми, добрыми и просто красавицами. Все мужчины в селении с тоской в глазах посматривали на них. Но девушки были хорошо воспитаны и даже повода не давали для сплетен. Но вы же знаете женщин… Они ведь такие ревнивые создания. Соседки стали завидовать сестрам, наговаривать на них, а одна из них, съедаемая черной завистью, обратилась к проклятой Книге… И однажды, после ужина, старшая из дочерей почувствовала недомогание: ее тело скрутила судорога, застучало в бешеной скачке сердце, жар сначала иссушил губы, а затем, поселившись где-то в глубинах души, изводил девушку все усиливающейся жаждой. Она впала в беспамятство и только о чем-то шептала, но ни мать, ни сестры помочь ей не могли. Нельзя было передать горе матери – она всю ночь просидела около постели больной, надеясь на лучшее. Но к утру девушке стало еще хуже, ее было просто не узнать. Из цветущей красавицы она превратилась в черную, сморщенную старуху с безумно горящими глазами.
К вечеру заболела еще одна сестра. Симптомы болезни были те же, что и у старшей. К утру и эта сестра стала похожа на страшилище. А мать за ночь стала совершенно седой. Но это еще не все… В ближайшие десять дней заболели остальные сестры. Мать от горя и усталости сходила с ума. И на тринадцатый день, когда заболела ее старшая дочь, в их деревню пришел бродячий лекарь. «На счастье», – подумала тогда женщина. Она узнала от соседей о доме, где он остановился. Ее не хотели пускать в дом, боясь заразы. Но материнское сердце разбило все преграды. И вот она уже на коленях умоляет лекаря вылечить дочерей. А лекарь, этот чужой остроносый чернобородый человек, выслушав сбивчивую речь женщины, долго не соглашается. Но все же, тронутый мольбами матери (по крайней мере, так показалось самой женщине и хозяевам дома), он кивнул:
– Хорошо. Я согласен. Веди меня в свой дом.
Мать птицей полетела к своим дочерям. Следом, подымая пыль тяжелыми сапогами, вышагивал чужеземец. Придя в дом бедной женщины, он долго присматривался к болезни ее дочерей и, в конце концов, сказал:
