Таежный омут (сборник) - Алексеев Сергей Трофимович (книги бесплатно без TXT) 📗
– Что?! – крикнул он рулевому, метавшемуся по рубке.
– Льдина! – отозвался тот. – Под волнами, хоть убей, не видать!
Капитан вбежал в рубку и выхватил штурвал у Типсина, скомандовал:
– В трюм! Смотри хорошенько!
Рулевой сгорбясь потопал к люку, отодвинул крышку и нырнул в трюм. Илья вглядывался вперед, стараясь определить фарватер, по которому несет отдельные льдины. Они были еще пострашнее, чем топляки. Основной ледоход давно прошел, и теперь могли попадаться лишь «айсберги» – льдины с вмерзшими в них крупными валунами. «Айсберги» от своей тяжести идут, скрываясь в воде либо чуть поднимаясь над ней, но в волнах можно и не заметить. Ахнет такая штука по носу – не только пробоину, а и перевернуть может. Капитан сбавил ход и повел самоходку рядом с пенным следом, который отмечал на воде середину фарватера.
День клонился к вечеру, еще не сумерки, но уже и не дневной свет – самое обманчивое время. Ни прожектора включить, ни в бинокль рассмотреть.
Моторист вернулся спокойный и довольный.
– Все в ажуре, – доложил он. – Ящики, правда, верхние чуть сползли… Я поправил.
– Это не дело, – сказал капитан. – Возьми в якорном отсеке старый бредень и увяжи-ка им груз. А то мы поколотим его еще до Фаркова.
Типсин молча отправился выполнять распоряжение. Минуту спустя в рубку зашла Александра.
– Что случилось, капитан? – улыбаясь спросила она. – Кто это нас ударил?
– Сами, – буркнул Илья. – Ящики там пляшут. Сам не посмотрел за погрузкой, так нагрузили… Васька увяжет сейчас.
– Вы, ребята, смотрите! – неожиданно забеспокоилась Лунева. – Хватит, что четыре банки сока разбили. Мне же отвечать за груз. А то вместе с тобой и загремим, Илья.
– Вместе бы веселей, – улыбнулся Рогожников, – с тобой бы я всю жизнь просидел.
– Спасибо, Илюша, но я туда не хочу, – как-то холодновато произнесла Александра и направилась к трюму.
«Обиделась, – подумал Илья, – нашел чем шутить, дурак…» Из-за поворота, стремительно рассекая волны, вылетела легкая лодка «Обь», и Рогожников машинально дал ей отмашку, указывая, каким бортом он намерен расходиться. Однако лодка, заметив баржу, круто выписала дугу и стала причаливать к правому борту.
«Начинается, – подумал Рогожников. – Стоит только одному „пирату“ пронюхать, что идет „Золотая“ с грузом, через час облепят, как муравьи…»
«Обь» ткнулась бортом, и ловкий парень, запрыгнув на палубу, привязал лодку к стойке леера.
– Здорово! – заорал он и бросился в рубку к Илье. – Нюхом чуял – Золотой капитан идет! А мы уж было в Туруханск погнали!..
«Фарковский, – отметил про себя Рогожников, – не отвяжешься от него. Сейчас Луневу обхаживать станет…»
– Спирт везешь? – в упор спросил парень. – До зарезу надо, братана в армию провожаю, и ни капли! Брат во, в лодке сидит!
– Я спиртом не распоряжаюсь, – отрубил Илья. – Есть хозяйка на борту.
– Илья, ты чего? – изумился парень. – Не узнаешь? Я же тебе в прошлом году форсунки давал, шесть штук, помнишь? Гошка я!..
Рогожников напряг память, но не вспомнил. Форсунки кто-то давал в Фаркове, а кто – черт его знает.
– Да мы не к вам идем, – мягче проговорил капитан. – Если бы к вам – жалко, что ли… Мы в Совречку. У вас хоть Туруханск рядом…
– Им хватит! – засмеялся парень. – Мне ящик только!
– Иди к хозяйке, – бросил Илья. – Она в трюме…
Парень рванул к трюму и рухнул в него как в пропасть, только сапоги мелькнули. Через несколько минут он вынырнул оттуда сияющий, с ящиком в руках.
– Держи! – крикнул он своему напарнику в лодке, передал ему спирт, запрыгнул сам и, отвязав цепь, умчался вперед.
Типсин и Лунева долго не появлялись, и, когда наконец пришли в рубку, Рогожников хмуро сказал:
– Надо подальше уйти от Фаркова, а то они нам выспаться не дадут. Всю ночь будут ездить.
– Пусть ездят! – засмеялась Александра. – Изголодались мужики.
Примерно через час, как умчалась от «Золотой» первая лодка, повалили другие. Торговля шла на полном ходу. Счастливые фарковчане нагружались спиртом, колбасой, сыром и уносились домой. Напротив поселка самоходку ждали несколько безмоторных лодочников: кто на обласке, кто на «резинке». Едва «Золотая» выплыла из-за поворота – ринулись наперерез с криком и гоготом. Капитан, не сбавляя хода, дал длинный гудок и прижался к противоположному берегу. Не помогло. «Пираты» взяли на абордаж…
«Козлы!.. В душу… – тихонько ругался капитан. – Занесет какого-нибудь дурака под баржу, отвечай потом…»
– Что-то сердитый нынче капитан! – кричали налетчики, суетясь на палубе как у себя дома. – Мы его столь ждали, а он и пристать к нам не захотел!..
– Зазнался!
– Так его ж садют! Будешь злой!.. Баба его упекла!
Последняя реплика током ударила. Рогожников схватил мегафон и гаркнул во всю мощь:
– Всем покинуть палубу!!!
«Пираты» застыли в изумлении и обернулись к рубке. Кто-то снял шапку и дурашливо перекрестился.
– Не поняли?! – крикнул Илья. – Через минуту буду топить лодки! – И, подтверждая свои слова, капитан резко перевернул руль влево, отчего все лодки по этому борту накренились и черпанули воды.
– Э-э-э! – закричали налетчики. – Ты что? Сдурел? Илюха?!
Однако гостей с палубы как ветром сдуло. Наскоро ухватив кто что успел и рассчитавшись с Луневой на бегу, «пираты» отчалили, грозя вслед «Золотой» кулаками и веслами.
«Илюха! – с остервенением думал Рогожников. – А кто ты еще больше? Илюха и есть! Не судно, а проходной двор. Капитан еще называется…»
– Ты что психанул, Илья? – удивленно спросила Александра, вбегая в рубку. – Разве можно так с людьми? Они тебя столько ждали!
– Оборзели вконец, – бросил Илья. – Лезут как в трамвай! Я им что, плавбаня, что ли?.. Да и не меня они ждали, а спирт!
– Илья!.. – мирно протянула Саша. – Да угомонись ты. Чего здесь особенного? – Она погладила его щеку с проступившими желваками. – Пусть разговеются немного. Они же, считай, с Нового года сидят на «сухом законе».
– А что мы в Совречку привезем? – сбавив тон, хмуро спросил Рогожников. – Туда нынче ни одного транспорта не будет… Там же, между прочим, люди живут, такие же…
– Успокойся, капитан. – Лунева толкнула его кулачком в бок. – Я товаров намного больше, чем по разнарядке, получила. Всем хватит… Тем более для Совречки лучше будет. Пить меньше станут.
Типсин задраил грузовой люк, смел шваброй окурки за борт и протиснулся в рубку.
– Иди, Илья, отдохни, – предложил он. – Я перекусил малость, теперь могу постоять…
Рогожников передал штурвал, а сам уходить не спешил. Оглядывался назад, где исчезло Фарково, ожидая погони. Лунева тоже не уходила и, привалившись к обогревателю, задумчиво теребила шпагат на большом бумажном пакете, который держала под мышкой. Скоро в кильватере появился «Прогресс» под двумя моторами и с акульей сноровкой стал выделывать зигзаги, чтобы причалиться.
– Вась, – заговорщически сказал Илья, – как он подойдет к борту – пихай его багром! Все, скажи, торговля окончена.
Рулевой послушно вышел на палубу и снял багор.
– Что с тобой? – спросила Александра мягко, по-матерински. – Ты на людей озлился. Это плохо, Илья…
– Сказано было: очистить палубу – пускай слушаются, – проговорил Рогожников. – Я тут капитан или чучело? Никому так никому.
«Прогресс» ткнулся к борту, но рулевой хладнокровно отпихнул его багром и показал кулак. В лодке заматерились, пригрозили пальнуть из ружья, однако так и уехали ни с чем. Еще через час, уже в полных сумерках, «Золотая» подошла к низкому песчаному яру и встала на ночевку.
Утром, едва проснувшись, Илья понял, что самоходка уже идет полным ходом, а в иллюминатор заглядывает мутное, красноватое солнце. Саша стояла у плиты и что-то мелко резала на разделочной доске. Илья сел, прикрыв ноги одеялом, и громко зевнул. «Молодец Василий, – подумал он, – жаль, попадет парень в плохие руки – испортят его. А его испортить – запросто, если в узде не держать».
