Моя младшая жена - Рам Янка "Янка-Ra" (бесплатная регистрация книга TXT, FB2) 📗
– Чего?…
– Хотел по-быстрому крутануть в казино свою половину. По пятницам мне везёт…
Кровь стучит мне в виски, заливая глаза.
– Ты проиграл мои бабки? – делаю к нему пару шагов.
– Свои. Ну и немножко твоих. Хотел отыграться.
От вспышки ярости тело обдаёт жаром. Кулаки сжимаются. Я, вообще-то, давно умею держать эти вспышки под контролем. Но сейчас не хочу. И молча всаживаю кулак ему в челюсть. Потом под дых. Со скрипом загибается.
– Ты в рабстве, сучонок, понял? В бесплатном рабстве. Пока я не решу, что отработал. И больше… никаких дел с тобой не будет. Влетишь – счастливого пути!
Присаживаюсь, забираю остатки денег. Пересчитываю. Не хватит. Нет, на покупку хватит. А на запуск и раскрутку нужно будет мутить кредит.
Трясёт так, что я почти срываюсь, и рука дёргается вытащить пачку из нагрудного кармана Рената. Но сдерживаюсь. Решил же – завязываю!
– Всё, Костя, я полетел. Присмотри здесь за ущербными.
– Ни пера, Тимур.
– К чёрту!
Глава 3
Приговор (Ляйсан)
Кое-как пережив бессонную ночь, иду к вернувшемуся из поездки отцу. Мама идёт сзади, чуть слышно причитая. Её глаза тоже заплаканы. Вчера, как с прокажённой, со мной никто в доме не говорил. Даже ужин не принесли.
Захожу в зал, не поднимая глаз.
Я хуже, чем голая… Стою перед отцом, закрыв руками лицо. Виноватая. И оправдаться мне нечем.
Хуже, чем изнасилованная… Потому что сама виновата!
Мама испуганно замерла сзади, не смея меня оправдывать. Она далеко у дверей, но я чувствую её присутствие.
Очень хочу надеть никаб! Всегда ненавидела его, считая пережитком, а теперь готова продать душу, чтобы закрыть лицо.
– Смотри на меня, – подходит отец.
Поднимаю глаза, слепо глядя перед собой. В горле спазм. Вдохнуть не могу. От удушья кружится голова. Размахивается… Моё лицо обжигает болью от пощёчины. От неожиданности падаю, не удержавшись на ногах. Подвернув кисть, на которую приземлилась, и отбив копчик о каменный пол.
Отец присаживается передо мной.
– Кто он? Имя, фамилия… Пусть ответит за то, что обесчестил мою дочь и мой род.
Судорожно рыдаю в ужасе от того, что с Антоном могут что-то сделать.
– Я не знаю его… – выдыхаю я.
– Как ты там оказалась?
– Затошнило… укачало… в машине. Вышла подышать.
– Ты врёшь. Ещё раз соврёшь мне – я тебя придушу как блудливую кошку. Ещё раз спрашиваю – как ты там оказалась? Насильно он касался тебя или нет? Первый раз или нет? Ты спала с ним?
– Нет!!! – вскрикиваю я. – Первый… Не наказывай его отец. Он не понимает… не знает, какие у нас традиции. Он не хотел плохого! У них так принято. Я сама виновата… что прикоснулся…
Теперь мне конец. Подтягиваю колени и обнимаю их, пряча лицо.
– Откуда он взялся?
– Учёба…
– Ты общалась с ним?
– Курсовой у нас… на двоих. И всё! Клянусь! Ничего больше… До этого и не говорили даже!
– Ты слышала, Марика? – поднимается отец, обращаясь к маме. – Ты просила о том, чтобы она училась очно. «Светские традиции»! «Безопасно»! Что теперь уважаемые люди обо мне говорить будут?! Кто со мной дела вести станет? Стоило это того? Зачем ей теперь это образование? Овцам в овчарне будет лекции читать?
– Прости, Алихан… – покаянно просит мама. – Моя вина…
– Убери её отсюда. Больше её нет. Подумай, в какой кёй подальше отправить. И в этом доме чтобы имени её больше не звучало. В харем пусть не возвращается, не порочит сестёр. Да и младшим урок будет.
– Алихан… Ляйсан невинна. Зачем так жестоко?
– Для кого невинна? Для людей, которые её с мужчиной видели? Что значит – невинна? Про что ты, Марика? Про её лоно? Рот? Или ещё какие отверстия? Девственность – это не чистота. Восстановить её три куруша стоит! Репутация – вот что важно. Её не восстановишь.
– Не отправляй её, умоляю! Она наивная девочка. Это моя вина, что не уберегла!
– Что прикажешь делать с ней?! Кто её возьмёт?? Даже предложить в невесты теперь позор! Может этот её «по учёбе»? – со злым скепсисом.
Всовывает мне в руки мой телефон.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})– Звони ему! Пусть женится, отдам. Нет – уедешь в самый заброшенный кёй прислугой.
Как же звонить? Мы и не знакомы толком!
Растерянно смотрю на отца.
– Звони, я сказал.
Ослушаться невозможно!
Кручу телефон в трясущихся пальцах. Не о такой судьбе я мечтала – прислугой… в деревне… Иногда фантазировала с Антоном сбежать. Только это всё фантазии! Зачем я ему? А как в этом мире женщины без мужчин выживают, я не знаю. А Антон… У них так не принято. Долго встречаются, потом только замуж.
– Звони! – рявкает отец. – Ставь на «громкую».
Нажимаю дозвон. Лицо пылает, во рту кровь.
– Да? – прохладно.
Совсем не так, как раньше со мной говорил.
– Привет… – хриплю я, не понимая, что должна сказать.
– Ну привет.
– Антон… ты можешь… забрать меня?
– Ты, Лясь, извини, но я выпил. За руль не сяду. Тебе лучше вызвать такси.
– Такси… А куда мне ехать?… – в прострации бормочу я.
Мы словно говорим на разных языках. Так униженно и раздавленно я не чувствовала себя никогда! Вот она – цена за поцелуй русского мужчины. Ничего для них женщина не стоит!
– Думаю – домой. Мы сегодня решили мужской компанией отдохнуть. Извини. Если захочешь, перезвони завтра.
Какая же я дура! Дура!!
Скидываю вызов и, как побитая собака, виновато поднимаю глаза на отца.
Он не смотрит на меня. Только на мать.
– Сегодня к вечеру чтобы её не было. Не решишь куда – я сам решу.
Глава 4
Сделка (Тимур)
Дом Алихана расположен в конце пятикилометрового пляжа рядом с гостиницей для отдыхающих. Мы сидим на веранде ресторана этой гостиницы.
– Угощайся, Тимур. Для меня шеф готовил, всё по высшему классу. Барашек… плов… далма… чорба…
– Спасибо, Алихан.
Гостеприимство у них и правда на высоте.
– Что ты пьёшь?
Показывает широким жестом на бар.
– Спиртным не увлекаюсь. Да и за рулём. От чая не откажусь.
– Не пьёшь – хорошо. Ответственный человек. Я тоже не пью спиртного. Ты мне приятен, Тимур. И в другом, возможно, мы найдём с тобой общий язык. Но по комплексу… Пойми меня… Этот берег – залог процветания моей семьи. Моего рода. Я не могу отдать его постороннему. Всё, что здесь стоит – принадлежит мне, моим сыновьям, братьям, племянникам. Только своим. И «Жемчужину» мы заберём. У меня несколько дочерей, их надо тоже обеспечить. Их сыновья расширят наш бизнес. А если я его отдам чужим? Это не по-хозяйски. Что про меня люди скажут?
– Хозяин «Жемчужины» тебе её не продаст. Из принципа.
– Продаст. Год, два, три поработает в убыток и продаст.
– Но ведь и ты теряешь деньги, занижая цены по побережью.
– У меня много денег. Моей семье сейчас хватает. А «Жемчужина» приумножит их в будущем, когда внуки пойдут.
– Мы можем сделать по-другому, Алихан. Ты дашь мне её выкупить, а я буду отдавать тебе процент с прибыли. К тому же, смысл в демпинге пропадёт, ты сможешь поднять цены. В итоге твоя прибыль возрастёт в два раза. Это очень разумно. Подумай.
– Разумно оставить «Жемчужину» для своих, – отрицательно качает головой Алихан.
Упертый! Тогда мой последний козырь. Очень плохой расклад, но всё ещё терпимый.
– Давай так. Я оберну бабки в два раза и перепродам её тебе.
Хотя бы не в убыток!
– А где гарантии, Тимур?
– Ну какие могут быть гарантии, кроме моего слова?
Мне очень важна эта сделка. Я каждый день теряю вынутые активы на упущенной прибыли. И сейчас не вижу никакой альтернативы для выгодного вложения.
– Алихан, твои сыновья уже имеют долю. А дочерей ты всё равно выдашь за чужих. Из чужого рода. Так какая разница?
– Их дети – мои внуки. Они будут обеспечены. Этого мне достаточно.
– Но никто же не может гарантировать, что их мужья не пустят бизнес по ветру. Что не перепишут свои доли на других людей.