Вопреки его правилам - Райц Эмма (читаем книги .txt, .fb2) 📗

– Демид, ты с нами?

– А?

– Я спросила, помнишь ли ты свои ощущения от начальной школы? – повторила Ирина.

Я, слабо понимая суть её вопроса, тупо уставился на жену отца.

– Хоть что-нибудь? Тебе было интересно? Сложно? Может быть, страшно?

Как ни старался, но так и не удержал глаза от закатывания:

– Мне было скучно.

– Даже так?..

– Демид был математическим гением, – отозвался отец. – Школьный курс проглотил к седьмому классу. Правда, с остальными предметами оставались напряги.

– Неправда. Не было никаких напрягов. Просто было неинтересно.

Ирина снова улыбнулась своим елейным личиком:

– Но ведь ты в совершенстве владеешь английским.

– Выучил, играя в сетевухи, – я ненавидел говорить о себе, особенно с людьми, которые были мне безразличны.

– А что такое сетевухи? – Сонька прыснула в тарелку супа.

– Вырастешь – узнаешь.

– Ну Демид!

– Игры такие. Для мальчиков. Девочкам туда нельзя.

– А я притворюсь мальчиком!

– Милая, убери локти со стола, – Ирина раздраженно вздохнула.

Дальше я снова провалился в забытье, и, к счастью, до конца посиделок меня больше не дёргали. Зато потом…

– Демид, мне нужно с тобой кое-что обсудить. Ты ведь не прямо сейчас уезжаешь?

Я глянул на часы:

– Минут сорок у тебя ещё есть.

– Отлично, пойдём ко мне в кабинет.

Тон отца показался мне подозрительным: он странно улыбался и прятал руки в карманы брюк, словно задумал какую-то авантюру.

Мы зашли в просторный кабинет с дубовой мебелью и огромным окном, выходившим на цветущий сад. Шум шагов заглушал мягкий зелёный ковёр. Я плюхнулся на тёмно-рыжий кожаный диван и, расправив плечи, положил руки на широкую, но низковатую для моего роста спинку:

– О чём поговорим?

– О тебе.

– Обо мне?

– Как у тебя дела на личном фронте? – отец плавно присел за огромный рабочий стол. – Или ты всё так же держишь оборону?

«Началось…»

– Ты хочешь знать, есть ли у меня постоянная спутница?

– Да.

– Нет. И не планирую.

– Прекрасно. Отличная новость, – отец довольно хлопнул в ладоши, а я свёл брови от удивления.

– И как это понимать?

– Мне нужно, чтобы ты женился на дочери Эдуарда Пахомова.

Я завис, тупо моргнув.

– Демид, не тормози. Мы с ним планируем слияние банков. А ещё у него есть хорошие подвязки на индийском рынке. И возможно, ты помнишь, что я туда стремился пролезть несколько лет до президентства.

– А я тут причём? – внезапное осознание того, что родной отец решил взять меня в оборот в качестве инструмента достижения сверхприбыли, накрыло волной холодного бешенства.

Он сжал челюсти, но продолжил улыбаться:

– Ну как же? Совместно работать над такими масштабными вопросами можно только при наличии твёрдых гарантий. А что может быть лучше, чем брак? Пахомов заимеет место у меня в тылу, а мой бизнес, которым, как ты знаешь, я ввиду должности сейчас не имею права заниматься вплотную, получит мощный толчок в развитии. В конце концов, ты – один из наследников. А значит, заинтересован в кратном преумножении капитала.

– Нет, – отрезал я.

– Что нет?

– Я не заинтересован. И жертвовать собой ради твоих миллиардов не намерен.

– Никто и не просит от тебя жертв. Это договорной брак по контракту. От вас понадобится только совместный ребёнок. А лучше два.

– Я похож на проститутку? Должен спать с кем-то за деньги?

– Конкретно сейчас ты похож на идиота, – взгляд отца стал ледяным. – Существует множество способов заиметь потомство и без прямого контакта. Хоть суррогатную мать наймите.

– Нелюбимые дети от ненавистной жены. Неужели я за столом был слишком саркастичен, что ты решил наказать меня настолько строго?

Затылок уже вовсю жгло от негодования. Он даже не предлагал. И не просил. Он просто привёл меня сюда и заявил, что ему «нужно».

– Демид. Ты не понял?

– Я-то как раз всё понял. Это ты не понял. Никакого брака. Никаких контрактов. Мне это без надобности.

– Речь вообще не о тебе.

– Конечно. Речь о твоём состоянии. Повторюсь, оно меня не интересует. Я зарабатываю в разы больше, чем успеваю тратить. Если нужно, подпишу отказ от наследства, – поняв, что находиться в этом доме больше не могу и не хочу, я поднялся на ноги с острым желанием забрать вещи и свалить в свою студию на Пресненской набережной.

– Стоять, – голос отца прогремел на весь кабинет предупредительным выстрелом. – Я не закончил.

– Но сказал ты и так уже достаточно.

– Президентом я буду не вечно. А бизнес нужно удерживать от развала и расширять.

– Ты не слышишь? Мне не нужен твой бизнес! Сколько тебе осталось? Два года до конца первого срока? И ещё шесть на втором кругу? Вот как раз к тому времени Соньке стукнет восемнадцать, её и выдавай замуж за кого тебе там выгоднее. А я в твоих игрищах не участвую! – обойдя диван и шумно дыша, я еле-еле сдержался, чтобы чего-нибудь не пнуть со злости. – Мой визит вежливости окончен.

– Нет, дорогуша. Мы с тобой договоримся. По-хорошему или по-плохому.

– Интересно! – уже стоя у двери, я повернулся на угрозу. – Что значит твоё «по-плохому»?!

– Ты подпишешь брачный договор, засветишься с невестой несколько раз на публике, дальше вы распишитесь и займётесь потомством, – каждое слово рассвирепевший от моего неповиновения отец буквально выплёвывал с пламенем из пасти. – А трахаться и веселиться ты можешь с кем угодно. Мне плевать. Но если откажешься, все твои крупные клиенты, которым ты так ловко навострился отмывать бабло за бугром, по очереди лишатся и бизнеса, и состояния… А некоторые – и свободы. Те же, кому повезёт просто обанкротиться, найдут тебя и подвесят за твои борзые яйца! Теперь я понятно объясняю?!

В тот момент всё, что я пытался понять, это когда и чем успел настолько насолить своему папаше, чтобы он взял и вот так запросто решил уничтожить меня…

Он достал из сейфа увесистую папку, швырнул её на стол и указал мне на своё кресло:

– Садись и подписывай. А потом катись к своим шлюхам на все четыре стороны, пока я не позвоню.

Перспектива лишиться всего, что я нажил своим умом и трудом, вообще не радовала. Но в ту минуту я был настолько шокирован, что каких-то ещё доводов для мотивированного отказа подобрать не смог.

Медленно прошёл к столу, опустился в кожаное кресло и открыл папку. Это был предварительный договор о намерениях сторон. Стиснув зубы, я начал вчитываться в текст. Теперь стало понятно, почему со мной говорили в таком тоне: договорённости уже были достигнуты и чётко расписаны задолго до моего визита в резиденцию. Я бегло пробежался по тексту: страница, вторая, третья… Ставил подпись в углу каждой из них.

«Ладно… Тут только намерения. Это ещё не финал. Разгребусь, разберусь и потом найду способ отказаться от этого цирка…»

– Сразу бы так! Не пришлось бы скандалить, – дождавшись последней моей подписи, отец убрал папку обратно в сейф.

– Надеюсь, ты счастлив, – буркнул я и, не глядя на него, вышел в холл, добрался до своей гостевой спальни, покидал вещи в дорожную сумку и устремился к парковке, где меня уже больше месяца дожидался мой верный тёмно-серый AMG GT.

«Мудак…» – и это было самое приличное из тех слов, что вертелись на языке всю дорогу до города.

Глава 3

Олеся

Уже в третий раз поймала себя на том, что, готовясь к свиданию, мурлыкала под нос какую-то милую попсовую песенку.

«Так, Жданова! Ну-ка прекрати! Это всего лишь ужин!» – я строго посмотрела на себя в зеркало, а потом опустила взгляд в верхний ящик комода и задумалась…

«Если это всего лишь ужин, то какая разница, какое на мне бельё? Большая! – подержав в руках простой белый хлопковый лиф, я вернула его на место и потянулась к бордовому атласу, но тут же отдёрнула руку. – Ну это уже совсем откровенное и неприкрытое приглашение продолжить… Может быть… – отодвинула атлас и задержала пальцы на бандо из сдержанного гладкого кружева цвета какао. – Пожалуй, да. Отличный вариант. Даже если я сойду с ума и позволю… лишнее… Такое бельё не выдаст во мне изголодавшуюся по близости отчаявшуюся деваху!» – горько рассмеявшись своим странным мыслям, я надела нижнее бельё, проигнорировала чулки и сделала глубокий вдох перед вторым шагом – выбору платья. До десяти вечера оставалось чуть больше часа…