Судьба-шутница - Орлова Марина (читаемые книги читать .txt, .fb2) 📗
Потом, наше размещение, как почетных гостей в шатре начальства вообще ни в какие ворота не вписывалось! Лучшее, на что я надеялась, попав в этот лагерь, это клетка и возможный паек раз в день из воды и черствого хлеба. Про худшее я промолчу.
То, что нас разместили вместе с сестрой, вызывало крайнее подозрение. Причем оставили одних, предварительно не вывернув душу наизнанку из каждой и не выяснив, все, что им требуется, вплоть до цвета трусов нашего короля. Конкретно это мне было неведомо, но, подозреваю, я бы клялась, что они ядовито-салатового цвета в цветочек, если бы у меня просто спросили. Доводить до "не просто" мне не хотелось, даже мысленно. Может, это какой-то новый способ выведения информации? Доводить пленников неведением до безумия, пока те сами во всем не сознаются? А что? Это мысль!
И вообще этот Главнокомандующий мне не нравится. Абсолютно невозможный мужчина. Он меня пугает до мурашек, причем, даже не прилагая никаких усилий для этого. Даже наоборот, сама доброжелательность в чистом виде. Возможно, именно его несоответствие моим стандартам военачальника и беспокоит.
В конце концов, почему я должна судить о их манере вести войну, как держать военнопленных и вообще солдат, по человеческим критериям?
За свою жизнь я не раз встречала оборотней и могу с уверенностью сказать, что ни один меня-человечку, не обидел и не обманул, что вселило в мою душу почти непогрешимую уверенность в их благородстве.
Но сегодняшний случай на поляне с теми тремя оборотнями, показал, что не так все однозначно и в их племени могут встретиться ублюдки.
От мыслей голова пухла. Вопросы накапливались, а ответов не находилось. Я сама не поняла, как уснула с первыми лучами солнца, а Эдлера все не было. Видимо, действительно, много дел.
Сквозь сон я уловила какое-то движения и негромкую ругань, но было настолько лень открывать глаза, что я провалилась в темноту, напоследок почувствовав прикосновение к щеке.
***
Глава 2
Я проснулась и с удивлением отметила, что выспалась. Резко откинув меха, обнаружила, что уже давно встало солнце, но, что еще важнее, сестры рядом не было! Стараясь не вдаваться в панику, я поднялась и вышла из-за ширмы. Алишу так и не обнаружила, зато увидела Главнокомандующего. Он сидел за столом с едой и неторопливо накладывал мясо себе в тарелку. Оборотень поднял взгляд на меня и произнес:
– Прошу, присоединяйся ко мне, Никаэлла.
Отметила, что он знает мое имя, но меня волновало другое:
– Где Алиша? – напряженно спросила я, оглядываясь. Оборотень внимательно посмотрел на меня, словно что-то для себя решил и принялся наполнять вторую тарелку.
– С твоей сестрой все в порядке, нет никакого повода для беспокойства, – будничным тоном ответили мне.
– Где моя сестра? – не успокаивалась я. Паника подступала к горлу, но я понимала: я мало что смогу сделать в данной ситуации. Особенно в невменяемом состоянии. Следовательно, сохраняем спокойствие до последнего!
– Сядь, – последовал резкий приказ, и оборотень холодно на меня посмотрел. Продолжила стоять, упрямо поджимая губы и сжимая кулаки, смотря на Владислава. – Поверь, лучше послушаться. Тебе не понравится, если я начну применять силу, – ласково улыбнулся он мне, хотя улыбка шла вразрез с его интонацией. Тут я не могла не согласиться и с опаской присела на край низкой табуретки напротив Эдлера. Оборотень, явно довольный, что я выполнила приказ, немного расслабился и поставил наполненную тарелку передо мной. – Ешь пока не остыло, а после мы поговорим, и я расскажу, где твоя сестра, – Я хотела возразить, но мне не позволили: – Пока ты не поешь, никакого разговора не будет! – сообщили мне, беря в руки столовые приборы и принимаясь за еду.
Бросив злобный взгляд на оборотня, я взялась за вилку, но есть не стала. Стоило ли говорить, что еда в меня не лезла? Помимо моей тревоги за сестру, я чувствовала на себе пристальный взгляд Главнокомандующего, что аппетита не прибавляло.
– Хорошо. Вижу, что так ты не поешь, – спустя минут пятнадцать моего ковыряния в тарелке, произнес оборотень. – Что же, тогда приступим к разговору.
К разговору я была расположена больше, чем к еде, потому подняла голову от тарелки и внимательно уставилась в зеленые глаза. Только сейчас я смогла как следует рассмотреть мужчину. Вчера мне это как-то не удалось: светло-русые волосы выбриты по бокам и на затылке, а остальная часть убрана в высокий хвост, который спускался до лопаток. На худощавом лице, особенно ярко выделялись глаза, радужка которых оказалась не просто зеленой, как мне казалось вчера, а с желтыми вкраплениями, и, когда мужчина злился, глаза принимали хищное выражение, меняя цвет на желтый. Нос немного длинноват, но его не портил. Рот небольшой с пухлыми, четко очерченными губами. Красив, но этим могли похвастать практически все оборотни. Потому я не придала его внешности значения. Куда больше меня волновало ни на что не похожее поведение и пристальный взгляд Главнокомандующего, который вызывал нервную дрожь.
– Начнем, пожалуй, с того, что с твоей сестрой, как ты, должно быть, поняла, я уже поговорил. И теперь хочу послушать тебя, – Эдлер откинулся на спинку стула, сложил руки на груди и с надменной усмешкой, лениво меня разглядывал. – Кто ты?
– Меня зовут Никаэлла, – осторожно сказала я, не зная с чего начать. Оборотень ободряюще кивнул, и я продолжила: – Мы с сестрой живем в семи днях отсюда на окраине столицы.
– Вы живете одни?
– Да. Два года назад умер наш отец, и мы остались одни, – решила я говорить правду.
– А мать?
– Моя мать умерла при родах Алиши.
– Соболезную, – даже не стараясь казаться искренним, ответил оборотень из элементарной вежливости. Я только пожала плечами на это. Никаких чувств, кроме грусти, я не испытывала и уже давно смирилась. – Сколько тебе лет?
– Двадцать два.
– И ты до сих пор не обзавелась мужем? – нахмурился Эдлер и придирчиво меня осмотрел.
Я понимаю его недоумение: в человеческих государствах я уже считалась старой девой. Обычно родители пристраивали дочерей, стоило им исполниться шестнадцать. Иногда еще раньше. Мне очень повезло с отцом. В отличие от других родителей, он не ставил себе цель избавиться, как можно скорее от обузы в виде двух дочерей. Отец считал, что каждый должен сам строить свою жизнь и принимать собственные решения. Он никогда не навязывал своего мнения на правах родителя, не принуждал заниматься тем, что нам с сестрой не по душе, и учил добиваться своей цели.
Как же мне его не хватает…
– Нет, – просто произнесла я очевидный ответ.
– Почему? – лениво вздернул оборотень густую бровь. Вопрос неприятный, но я все же ответила:
– Я не нашла подходящего мужчину.
Эдлер кивнул с некоторым недоверием на лице, принимая мой ответ.
– Как умер твой отец? – немного наклонил он голову к плечу, рассматривая мое лицо, что заставило меня нервно передернуть плечами.
– Сердце. Еще со времен прошлой войны у него было слабое сердце, – и опережая очередной вопрос я добавила: – В гражданской войне мой отец был полевым врачом. Он потерял в то время слишком много: и семью, и здоровье.
– Зная о своем здоровье, он не позаботился о том, чтобы после его смерти, дочери были под защитой? – скривился оборотень, отчего я почувствовала, как кулаки сжались от ярости, а я глухо произнесла, отчаянно сдерживая злобный крик:
– Не смейте думать про моего отца ничего плохого! Он был необыкновенным человеком! Отец сделал все, что мог, чтобы обезопасить нас с сестрой. И я бесконечно благодарна, что он не уподобился соседям и не спихнул нас с Алишей на первого встречного, не задумываясь, какая судьба нас ждет в дальнейшем!
Казалось, Владислав был удивлен моей тирадой, но все же серьезно произнес:
– Я не хотел обидеть, извини.
Ярость потихоньку отступала, а я с ужасом поняла, что произошло. И, как ни странно, до сих пор жива и невредима. Нужно срочно браться за ум. Уже давно пора научиться контролировать свои эмоции.
