Противники - Гришем (Гришэм) Джон (читать онлайн полную книгу txt) 📗
Когда лифт поехал вниз, Дэвид Зинк захохотал. Головокружение и тошнота прекратились. Давление в груди исчезло. Он сделал это! Он расстался с потогонной системой «Рогана Ротберга» и теперь прощался с этим кошмаром. Он, Дэвид Зинк, из тысяч несчастных юристов и младших партнеров в высоких зданиях центрального Чикаго, он, и только он один, в это мрачное утро нашел в себе смелость уйти. Дэвид сидел на полу в пустом лифте и с широкой ухмылкой наблюдал, как номера этажей стремительно меняются, мелькая красным от больших цифр к меньшим, пока он старался разобраться в своих мыслях. Люди: 1) его жена, заброшенная женщина, которая хотела забеременеть, столкнулась с определенными трудностями, потому что ее муж слишком уставал, чтобы заниматься сексом; 2) его отец, выдающийся судья, который практически заставил его поступить на юридический факультет, и не куда-нибудь, а в Гарвард, потому что сам учился там же; а также 3) его дед, семейный тиран, который создал крупную фирму с нуля в Канзас-Сити и до сих пор вкалывал по десять часов в день, хотя ему было уже восемьдесят два года; и 4) Рой Бартон, старший партнер, его босс, придирчивый чудак, который вопил и ругался весь день и был, наверное, самым несчастным из всех, кого Дэвид Зинк когда-либо встречал. Подумав о Рое Бартоне, он засмеялся снова.
Лифт остановился на восьмидесятом этаже, и две секретарши хотели войти в кабину. Они на мгновение застыли, увидев Дэвида, сидевшего в углу рядом с дипломатом. Осторожно они перешагнули через его ноги и подождали, пока закроются двери.
— У вас все нормально? — спросила одна.
— Все отлично, — ответил Дэвид. — А у вас?
Ответа не последовало. Во время быстрого спуска секретарши стояли неподвижно и молчали, а на семьдесят седьмом поспешно ретировались. Когда Дэвид снова остался один, его вдруг охватило беспокойство. Вдруг за ним придут? Ал, несомненно, отправится прямиком к Рою Бартону и доложит, что Зинк спятил. Что сделает Бартон? В десять у него запланирована встреча с недовольным клиентом — генеральным директором и большой шишкой в одном лице. Позднее Дэвид пришел к выводу, что предстоящий «поединок» и послужил поводом к перемене курса и вызвал Щелчок. Рой Бартон был не только невыносимым занудой, но и трусом. Дэвид Зинк и остальные были нужны ему, чтобы спрятаться у них за спиной, когда войдет генеральный директор с длинным списком вполне обоснованных жалоб.
Возможно, Рой пришлет за ним кого-то из службы безопасности. Служба безопасности, как водится, представляла собой сборище стареющих охранников в форме, она действовала так же, как штатная шпионская организация, которая меняла замки, записывала все происходящее на видео, следила за всеми исподтишка и занималась всякой тайной деятельностью, призванной держать юристов в постоянном страхе. Дэвид вскочил, схватил портфель и с нетерпением уставился на мелькающие цифры. Лифт легонько трясся, проносясь сквозь сердцевину Траст-тауэр. Когда он остановился, Дэвид вышел и помчался к эскалаторам, которые до сих пор были перегружены унылыми людьми, молчаливо поднимавшимися наверх. Эскалаторы, идущие вниз, оказались пустыми, и Дэвид предпочел побежать. Кто-то окликнул его:
— Дэйв, куда ты?
Он улыбнулся и помахал в том направлении, откуда слышался голос, как будто у него все под контролем. Широким шагом миновав раскрашенные камни и нелепые скульптуры, пробрался к стеклянным дверям и вышел на улицу. Воздух показался приятным и влажным, а жуткие моменты, которые ему только что пришлось пережить, обещали стать началом чего-то нового.
Он сделал глубокий вдох и осмотрелся. Надо двигаться дальше. Он направился вперед по Лассалль-стрит, быстро, боясь оглянуться. «Не вызывай подозрений. Сохраняй спокойствие. Это один из важнейших дней в твоей жизни, — говорил он себе, — так что не испорти его». Он пока не мог пойти домой, потому что не был готов к выяснению отношений. Он не мог бродить по улицам, потому что неизбежно наткнулся бы на кого-то из знакомых. Где можно было ненадолго спрятаться, подумать, разобраться в мыслях, составить планы? Он проверил часы: 7.51 — идеальное время для завтрака. В конце аллеи Дэвид увидел мигающую красно-зеленую неоновую вывеску «У Абнера». Подойдя ближе, он так и не понял, кафе это или бар. У двери он бросил взгляд через плечо, удостоверился, что ребят из службы безопасности рядом нет, и вошел в теплый темный мир Абнера.
Это оказался бар. Отдельные кабины справа пустовали. Стулья стояли на столах вверх ножками в ожидании уборки. Абнер выглядывал из-за длинной, хорошо отполированной барной стойки с самодовольной ухмылкой, словно хотел спросить: «Что вы здесь делаете?»
— Вы работаете? — спросил Дэвид.
— А дверь разве заперта? — парировал Абнер. На нем был белый фартук, и он вытирал пивную кружку. У него оказались толстые волосатые руки. И хотя на первый взгляд он не отличался приветливостью, у него было открытое лицо бывалого бармена, который уже все на свете слышал.
— Наверное, нет. — Дэвид медленно подошел к бару, бросил взгляд направо и в дальнем конце стойки увидел мужчину, который, судя по всему, отключился, хотя до сих пор держал стакан в руках.
Дэвид снял свое угольно-серое пальто и повесил на спинку барного стула. Он присел, посмотрел на ряды бутылок алкоголя, выстроенные перед ним, оглядел зеркала, и пивные краники, и дюжины стаканов, которые Абнер красиво расставил позади стойки, а когда окончательно освоился, спросил:
— Что порекомендуете до восьми утра?
Абнер посмотрел на мужчину, выглянув из-за стойки, и произнес:
— Как насчет кофе?
— Его я уже выпил. Завтрак у вас есть?
— Да, он называется «Кровавая Мэри».
— Давайте одну порцию.
Рошель Гибсон жила в субсидированной квартире вместе с матерью, одной из своих дочерей, двумя внуками, племянниками и племянницами, состав которых периодически менялся, а иногда даже с кузенами, нуждавшимися в крыше над головой. В попытках выбраться из этого хаоса она часто сбегала на работу, где временами было еще хуже, чем дома. Рошель приходила в офис каждый день около 7.30 утра, отпирала дверь, приносила с крыльца газеты для обоих партнеров, включала свет, настраивала термостат, готовила кофе и проверяла Эй-Си — собаку фирмы. Рошель что-то мурлыкала, а иногда даже тихо пела, занимаясь своими рутинными делами. Она никогда не призналась бы в этом ни одному из своих начальников, но гордилась должностью юридического секретаря, даже в таком месте, как «Финли энд Фигг». Когда ее спрашивали о работе или профессии, Рошель всегда сразу заявляла, что она «юридический секретарь». Не какой-нибудь примитивный секретарь, а юридический. То, чего миз Гибсон не хватало в образовании, она с лихвой возмещала за счет опыта. Восемь лет труда в фирме на оживленной улице позволили ей хорошо изучить закон, а еще лучше — юристов.
Эй-Си был дворнягой и жил в офисе, поскольку никто не хотел забирать его домой. Он принадлежал всем троим — Рошель, Оскару и Уолли в равных долях, хотя в действительности заботилась о нем Рошель. Он откуда-то сбежал и нашел приют в «Ф энд Ф» несколько лет назад. Весь день пес спал на маленькой подстилке возле Рошель, а всю ночь бродил по офису, охраняя его. Он более или менее подходил на роль сторожа и лаем отпугивал воров, вандалов, а порой даже разозленных клиентов.
Рошель покормила его и налила в миску воды. Из маленького холодильника она достала упаковку клубничного йогурта. Когда кофе был готов, она налила себе чашку и окинула взглядом стол — как всегда, безупречный порядок. Стол из хрома и стекла, массивный и внушительный, был первым, что видели клиенты, едва миновав главный вход. Кабинет Оскара был относительно аккуратным. А вот кабинет Уолли — настоящей свалкой. Но партнеры сидели за закрытыми дверьми, а Рошель всегда находилась на всеобщем обозрении.
Она открыла «Сан таймс» и занялась первой страницей. Рошель читала медленно, потягивала кофе, ела йогурт, тихо напевая, пока Эй-Си храпел у нее за спиной. Рошель любила эти спокойные минуты раннего утра. Совсем скоро начнет разрываться от звонков телефон, появятся юристы, и потом, если им повезет, прибудут клиенты, одни по записи, другие — нет.
