Русское правоведение: «юридическая чума» на Руси — вылечим - Внутренний Предиктор СССР (ВП СССР) Предиктор (читать книги полностью .TXT) 📗
Наиболее ярко эта юридическая тупость выразилась в поговорке, восходящей к древнему Риму, одной из причин гибели которого стала неадекватная [18] кодификация жизни общества: Пусть рухнет мир , но восторжествует закон [19] . Даже если её понимать как гиперболу (т.е. преувеличение), назначение которой — всего лишь подчеркнуть значимость законодательства и его соблюдения в жизни общества, однако и в этом случае она допускает возможность разрушения Мироздания по той причине, что юридический закон противоречит объективным закономерностям, на реализации которых основывается устойчивость процесса функционирования Мироздания как системы и устойчивость бескризисной жизни общества, вследствие чего неукоснительное проведение юридического закона в жизнь влечёт за собой крах Мироздания [20]. Этой возможностью и её практической реализацией юристы, как показывает История, никогда не интересовались ранее и не интересуются ныне.
Иначе говоря, это означает:
Объективная данность такова, что концепция, которую выражает кодифицированное право, — тоже не может быть произвольной: субъективизм выразителей концепции жизнеустройства общества в преемственности поколений должен адекватно выражать объективные закономерности бытия в Природе человечества и культурно своеобразных обществ в его составе — как в оглашениях, так и в умолчаниях, и не должен противоречить им.
В противном случае общество окажется под давлением этих объективных закономерностей, которое вынудит его отказаться от пагубной концепции либо уничтожит его в случае, если оно будет настаивать на безальтернативности той концепции, под властью которой оно так или иначе оказалось; а тем более, если оно будет по сути богохульно настаивать на боговдохновенности объективно порочной и потому пагубной концепции [21].
Соответственно этому обстоятельству открыта и возможность к тому, что законотво?рцы, находясь и действуя под властью пагубной концепции, породят законодательство, проведение которого в жизнь приведёт общество к катастрофе, от которой его может избавить только попрание норм кодифицированного права, выработка праведной концепции, альтернативной по отношению к пагубной, и непреклонное проведение её в жизнь. Хотя с точки зрения кодифицированных норм пагубной концепции, такого рода деятельность может квалифицироваться как тяжкие и особо тяжкие составы преступлений (преступления, предусматриваемые третьей составляющей законодательства). Юристы об этом, как показывает История, тоже не задумываются, в большинстве своём бездумно отдавая предпочтение проведению в жизнь пагубной концепции, власть которой обеспечивает им социальный статус и благополучие.
Описанные выше возможности, связанные с вариативностью концепций и выражения каждой из них в кодифицированном праве, приводят к вопросу об объективности различий Добра и Зла в конкретике их проявлений в жизни человечества и культурно своеобразных обществ. По своей сути это иная формулировка вопроса о бытии Божием, Его Вседержительности, смысле (целях) Промысла Божиего и характере Божиего попущения людям искренне заблуждаться и ошибаться или «со знанием дела» работать против воплощения в жизнь целей Промысла.
Однако в исторически сложившейся культуре наших дней вопрос о бытии Бога — вопрос дискуссионный. Одни верят в то, что Бог есть, другие верят в то, что Бога нет. Но и тех, и других объединяет в неверии то обстоятельство, что они не готовы нравственно верить Богу как субъекту, обладающему наивысшей разумностью, и волей, реализующей осмысленную Им целесообразность. Поэтому большинство из них ни к чему не обязывает утверждение о том, что Бог доказательства Своего бытия даёт на осмысленную веру каждому, кто проявляет интерес к ответу на этот вопрос, и состоят эти доказательства в том, что течение жизни изменяется в соответствии со смыслом молитв (обращений человека к Богу) либо так или иначе даётся понять, почему смысл молитвы не может быть воплощён в жизнь [22]. Если читать жития святых, чьи личности сформировались под властью любых вероучений (за исключением беззастенчиво сатанинских), то для всех них бытиё Бога было не вопросом веры, а достоверным знанием, каждодневно подтверждаемым искренним молитвенном общении с Ним по совести. Практика — критерий истины и в этом случае. По этой причине никого из них невозможно было убедить в том, что Бога нет. По этой же причине истинная религиозность в человечестве неискоренима и непрестанно возрождается даже в эпохи казалось бы абсолютного господства в культуре атеизма, будь он в виде церковно-догматического обрядоверия либо же в формах беззастенчиво обнажённого безбожия типа безбожия, насаждавшегося в СССР.
Но вне зависимости от мнений в спорах о бытии Бога, как писал святитель Игнатий Брянчанинов [23], «природа возвещает Бога» [24].
И соответственно он считал необходимым преподавать естественные науки не только в светских, но и в особенности — в духовных учебных заведениях:
«Особливо нужно знание естественных наук, потому что в наше время нигилисты утверждают своё учение якобы на естественных науках. Нужно знать, что они утверждают здание нигилизма не на естественных науках, а на произвольных, нелепых гипотезах, т.е. предположениях или вымыслах, которых нет возможности доказать теми доказательствами, при которых единственно наука признаёт познание верным и без которых все блестящие гипотезы остаются при достоинстве игры воображения, при достоинстве бреда» [25].
(Илл. Святитель Игнатий Брянчанинов:
на фотографии, на живописных портретах, на иконах… — Впечатление, производимое этими изображениями: это разные по своей нравственности и психологии люди!)
В этом святитель Игнатий Брянчанинов был прав. Прошло уже полтора века, как он высказал приведённое выше мнение, которое подразумевает, что и для верующих Богу, и для атеистов (верующих в Бога либо не верующих в Бога) объективность различий Добра и Зла в конкретике их проявлений — независимо от субъективных представлений людей об этом и о бытии Бога, — выражается в том, что жизнь общества (и соответственно, концепция жизнеустройства и выражающее её законодательство):
• либо опирается на объективные закономерности и поддерживается ими, подтверждая практически истинность высказывания апостола Павла «…Бог не есть Бог неустройства, но мира. Так бывает во всех церквах у святых» (1-е Коринфянам, 14:33),
• либо противоречит им, вследствие чего общество терпит разного рода неурядицы: внутрисоциальные конфликты, рост статистики заболеваемости, экологические и экономические бедствия и т.п. — всё это закономерные следствия нарушения объективных закономерностей бытия человеческого общества в гармонии с Природой — в русле Божиего Промысла.
Т.е. необходимость соответствия концепции жизнеустройства общества в преемственности поколений и выражающего её законодательства объективным закономерностям бытия в Природе культурно своеобразных обществ и человечества в целом — объективная необходимость. Эта объективная данность едина и безальтернативна как для носителей атеистического миропонимания, которые признают объективность законов Природы, в том числе и тех, что действуют в отношении человечества и культурно своеобразных обществ в его составе, так и для носителей религиозного миропонимания, для которых в объективных законах Природы выражается Божие предопределение бытия Мироздания [26].
18
Неадекватная как в аспекте избыточности множества законов («Чем ближе государство к падению, тем многочисленнее его законы» — Публий Корнелий Тацит, годы жизни — примерно 55 — примерно 120 гг. до н.э.), так и в аспекте жизненной несостоятельности многих из них: законодательство, ориентированное на воспроизводство и охрану рабовладельческого строя — объективно жизненно несостоятельно. Это — объективная данность, подтверждаемая Историей, а не предмет спора о нравах, о «праве силы» и силе Правды.
19
Исходное выражение на латыни «Pereat mundus, et fiat justitia» означает несколько иное: «Пусть погибнет мир, но да свершится правосудие». Но культура древнего Рима была такова, что под свершением правосудия подразумевалось торжество законности, что подтверждается и другой древнеримской поговоркой: «Dura lex sed lex» — «Закон суров, но это закон». Поэтому формулировка «пусть рухнет мир, но восторжествует закон» не только не искажает духа исходного древнеримского выражения «Pereat mundus, et fiat justitia», но в большей мере выражает его, нежели прямой перевод «Пусть погибнет мир, но да свершится правосудие», поскольку в Риме был сформулирован и такой юридический принцип: «Supervacuum esset leges condere, nisi esset qui leges tueretur» — «Излишне издавать законы, если эти законы, будучи изданными, не будут проводиться в жизнь».
20
Как следствие «высшие силы» в этом случае предпочитают уничтожить общество, несущее порочную культуру и не желающее образумиться, в целях профилактирования гибели Мироздания. Это — тоже тот случай, который характеризуется юридическим принципом «незнание законов не освобождает от ответственности по ним», но действующим не в отношении юридических законов, а в отношении объективных закономерностей бытия Мироздания и культурно своеобразных обществ.
21
В этом причины краха прошлой глобальной цивилизации и региональных цивилизаций и государств в истории нынешней глобальной цивилизации, включая древний Рим и Византию.
22
Об этом см. в работах ВП СССР «Диалектика и атеизм: две сути несовместны», «“Мастер и Маргарита”: гимн демонизму? либо Евангелие беззаветной веры», «Основы социологии» (Часть 1).
23
В миру Дмитрий Александрович Брянчанинов (1807 — 1867). В 1822 г. по настоянию отца поступил в Николаевское военно-инженерное училище (располагалось в Михайловском замке, получившем вследствие этого название «Инженерный»), которое окончил в 1826 г. В то время, если говорить языком наших дней, это был один из лучших вузов России. Но ещё до окончания училища подал прошение об отставке, которое не было удовлетворено, и он отправился к месту службы в Динабургскую крепость (ныне г. Даугавпилс, Латвия). Однако в 1827 г. по болезни он вышел в отставку, после чего жил по монастырям, пока в 1831 г. не принял монашество. С течением времени он стал одним из выдающихся русских мыслителей XIX века, мнениям которого по судьбоносным вопросам жизни и развития России его современники не вняли. Причислен к лику святителей на поместном соборе РПЦ в 1988 г.
24
Брянчанинов И. Слово о человеке. — М. 1997. Либо см.: http://www.pravbeseda.ru/library/index.php?page=author&id=2.
25
Брянчанинов И. Слово о человеке.
26
Особое положение занимают атеисты-агностики, настаивающие на том, что Мир непознаваем либо убеждённые в том, что объективных закономерностей не существует, а жизнь — калейдоскоп случайностей, не связанных друг с другом причинно-следственными обусловленностями. Но с такими воззрениями — под опёку психиатра.
