Он, она и пушистый детектив - Полякова Татьяна Васильевна (читать книги регистрация .TXT) 📗
– Только готовила это совсем не ты, а Аришка.
Хозяйка метнула в него обжигающий взгляд. И тут произошло нечто, смысла чего в первый момент никто не понял. Кто-то – например, брат хозяина Вениамин – даже рассмеялся, решив, что его родственник просто дурачится. Да и все поначалу решили, что это прикол такой. Хватив виски, хозяин, субтильный Гена, вдруг захрипел, стал ловить ртом воздух. Потом он неловко осел на стуле. На губах его показалась пена. А затем он, опрокинув свой стул, повалился на пол.
– Ну, будет, Гена! – недовольно высказалась Марина. – Полно дурачиться!
Но только Гена не отвечал. Он неловко дернулся на полу, а потом вытянулся и недвижимо замер. Все словно остолбенели. Марина бросилась к мужу и стала трясти его:
– Гена, Гена, да что с тобой!
Но тот не отвечал, и только голова его безвольно моталась по полу.
– Марина, оставь его! – гаркнула продюсерша Эльвира. А потом обратилась ко всем: – Есть здесь врач? Умеете оказывать первую помощь? – Меня когда-то, в школе милиции, учили – но было это кучу лет назад, и к живому человеку свои скромные умения я бы применять никогда не рискнул. А так как никто, включая меня, не двинулся с места, она бросила: – Надо вызывать «Скорую», – схватила свою сумочку и нажала на телефоне кнопку быстрого доступа.
Дальнейшие события показали, насколько современный человек, не исключая такого бравого мэна, как я, бывает беззащитен и беспомощен перед лицом вдруг нагрянувшей смерти. Да, мы попытались что-то сделать. Неумело орудовали, вроде осуществляя искусственное дыхание. Расстегнули Гене рубашку до пупа. Пытались вдувать ему воздух в рот. Но все было бесполезно. Он не шевелился и не дышал. Постепенно до нас стал доходить весь ужас создавшегося положения. Прямо на наших глазах уходил из жизни сравнительно молодой, полный жизни (несмотря на всю свою худобу) человек. Да, практически – ушел. Он не дышал, лицо его замерло и обострилось. И мы ничем не смогли ему помочь, только растерянно и бестолково толкались у тела. Марина подложила своему мужу подушку под голову. Она тихо заплакала. Полный ее сын Андрюша выглядел остолбеневшим – проводок из уха он тем не менее не вынул. На пороге кухни стояла и смотрела во все глаза на происходящее Ариша.
Примерно через двадцать минут – удивительно быстро, учитывая чертову даль, в которую мы забрались, – явилась «Скорая помощь». Фельдшер со скучающим лицом послушал пульс, даже приладил на безжизненной руке хозяина манжетку переносного кардиографа. Но из прибора потянулась печальная, ровная, не отягощенная зубцами линия. Все было кончено. Фельдшер снял с дивана покрывало и накрыл им бедного хозяина с головой.
– Внезапная смерть, – проговорил он на прощание. – Возможен криминал. Я должен сообщить в полицию.
Марина снова заплакала. На лице брата Вениамина вдруг промелькнула мгновенная торжествующая гримаска. И только прислуга Арина, прибежавшая из кухни, вдруг бросилась сверху на прикрытое пологом тело Гены и стала по-бабьи причитать над ним и плакать.
Я подошел к кушаньям и напиткам, что потреблял перед смертью покойный. Понюхал. Его бокал источал очевидный запах миндаля.
– Господа, – проговорил я, – а ведь хозяин, вполне вероятно, был отравлен.
На миг воцарилась тишина. Замерла и затихла на теле оплакивавшая Геннадия прислуга. А затем послышался строгий голос продюсерши Эльвиры: «Внимание! Я прошу всех выслушать меня! Кто это сделал? Я предлагаю тому, кто совершил убийство, признаться прямо сейчас, до прихода полиции».
Моя Катя, вся побледневшая, ни кровинки в лице, вцепилась мне в руку. Ее ноготки впились мне в ладонь. Немая сцена продолжалась. Все переводили взгляды друг на друга. Эльвира – на Марину. Вениамин – на юношу Андрея. Вера – на нас с Катей. И только Ариша, казалось, не замечала ничего, стояла на коленях у тела и оплакивала формально чужого ей человека. Впрочем, чужого ли? С какой стати она так убивалась?
И тут снова высказалась продюсерша. В пиковой ситуации особенно заметно стало, что она женщина, привыкшая командовать и повелевать.
– Раз никто не хочет признаваться – я не желаю, чтобы в моих делах и моей личности копались всякие малограмотные районные полицейские. Екатерина мне поведала, – ее взгляд устремился прямо на меня, – что вы, Павел, являетесь частным детективом. Это так? – Я смиренно подтвердил, что она права. – Тогда вам следует, – голос дамы звучал непреклонно, – раскрыть это дело, здесь и сейчас, до того момента, как тут начнут шнырять отечественные полисмены, доморощенные Шерлоки. Чтобы мы им предъявили уже готового обвиняемого, желательно вместе с его признанием.
Признаться, я слегка потерялся.
– Но дело так быстро не делается. – Пробормотал: – Подумать только, вы хотите, чтоб я раскрыл убийство, да еще в пожарном порядке, до приезда полиции.
– Не кокетничайте, – отрезала Эльвира. – Кто знает, когда полицейские до нас доберутся. Сегодня праздничный день, все пьют, и полисмены не исключение. Берите, Павел, бразды правления в свои руки.
Я оглянулся по сторонам. Катя смотрела на меня с надеждой. Она шепнула: «Давай, дорогой, у тебя получится». Да и остальные – Вениамин, «графиня» Вера, хозяйка Марина и даже малахольный Андрей взирали на меня, словно я был если не мессией, то его младшим братом.
– Ради бога, – развел я руками. – Я попробую. Но я ничего не обещаю. – И я как бы мысленно нацепил на себя мундир расследователя и через минуту, ощущая себя в новом качестве – на работе, обратился к вдове: – Я вижу, в доме много видеокамер. Как и где я могу получить к ним доступ?
Взор Марины заметался:
– Я… я не знаю. Этим только муж занимался. Я представления не имею, как тут все устроено. Есть ли пульт какой, или он через компьютер всем управлял? Нет, нет, я совершенно ничего не знаю.
– Тогда это отложим. Давайте так. Я побеседую с каждым из вас. В отдельной комнате. А остальные, прошу вас, по ходу, не обсуждайте с товарищами по несчастью обстоятельства дела. А первой, – я обратился к продюсерше, – я попрошу вас.
Она криво усмехнулась:
– По принципу, кто предложил, тому и отвечать? Что ж, идемте. – И она сама указала мне на кухню. Да, это помещение, смежное со столовой-гостиной, и мне представлялось наиболее удобным для опросов свидетелей. Все рядом, далеко ходить не надо. Мы вошли в кухонное помещение, и я закрыл за нами дверь в столовую. Продюсерша первая заняла место за столом. Я уселся напротив.
– Кто убил Геннадия? – с места в карьер спросил я, внимательно отсматривая реакцию визави.
– Помилуйте, откуда я знаю?!
– Вы убили его?
– Нет. – Тут, по моим наблюдениям, она, как мне показалось, не соврала. Но все-таки что-то она скрывала, какой-то камень за пазухой имела. Я продолжил опрос:
– Кому выгодна смерть Геннадия? Кто выгодоприобретатель?
– Представления не имею.
– Наверное, Марина? – подсказал я. – Она жена. Она и сын, они ведь все после него наследуют?
Продюсерша покачала отрицательно головой:
– Не так все просто. Насколько я знаю, они официально были не расписаны. Жили, что называется, во грехе. И только собирались пожениться. Вроде бы этим летом, на Петра и Февронию, планировали и обвенчаться, и расписаться.
– А сын, этот Андрей?
– Он только ее, Марины, отпрыск. К Гене никакого отношения не имеет. От первого Марининого мужа – они развелись лет пятнадцать назад.
– Как они вообще жили, хозяйка и покойный? Насколько были обеспечены? Чем зарабатывали?
– Я с ними знакома давно, сначала с Мариной, потом и с Геной. Они вместе живут уже лет десять или, скорее, двенадцать. Гена из очень богатой, старой артистической семьи. Тоже, как и Марина, закончил театральный. Особых звезд с неба не хватал. Как я понимаю, все – дом, карьера и деньги – было на ее плечах. А он по жизни порхал. Увлекался то тем, то другим, то пятым, то десятым. В последнее время, например, стал упертый веган и йогой очень серьезно занялся. В Индию ездил за просветлением. Впрочем, эпизодики и кое-какие небольшие роли режиссеры ему подкидывали. Сказывалась поддержка Марины и старых друзей, – под «старыми друзьями» продюсерша, похоже, имела в виду себя. – Однако Гена изначально был человеком небедным, и не все родительское состояние успел профукать. Этот дом, к примеру, где мы находимся, – как я знаю, построен на Генины деньги. Они как раз продали участок, доставшийся ему от родителей – запущенный, зато находящийся рядом с Москвой, и на вырученные средства этот дом возвели и обустроили. Вдобавок ему осталась роскошная квартира в центре Первопрестольной, они с Мариной ее сдают.
