Ночь с пылким негодяем - Хоукинз Александра (книги бесплатно полные версии txt) 📗
— Неверно. Это вы сами хотите быть чужой.
— В этом мы никогда не придем к согласию. Я, лорд Сэйнтхилл, всего лишь живое свидетельство того, что лорд Гриншилд был безответственным человеком в юности, по крайней мере какое-то время. — Она выпрямилась и встретилась с ним взглядом. — Он заплатил чужим людям, чтобы его ошибка исчезла. Его больше всего волнует то, что я теперь в Лондоне и что меня нельзя ни подкупить, ни запугать.
Кэтрин отвернулась и начала зажигать остальные свечи в канделябре. Тихий вздох Сэйнта она ясно услышала.
— Вы не узнаете, чего на самом деле хочет Гриншилд, пока не поговорите с ним.
— Моя жизнь меня вполне устраивает, Сэйнт. — Ее губы тронула грустная улыбка. — Знатный отец и ночные маскарады не превратят меня в благородную даму, которой можно показываться на людях в обществе красивого маркиза.
Она вставила в гнездо последнюю свечу.
— Ваш кучер уже…
Сэйнт поставил фонарь на пол, крепко взял ее за плечи и резко развернул лицом к себе.
— По-вашему, мне все равно? Думаете, все, что я делаю, я делаю ради себя?
Кэтрин настолько обескуражила его неожиданная резкость, что она ответила не раздумывая:
— Я не доверяю себе. Когда я оказываюсь рядом с вами, здравый смысл как будто покидает меня. Зачем вы пришли сюда, Сэйнт? — Ее пальцы сжались на его руках так же сильно, как его пальцы сжимали ее плечи. — Я не гожусь в спутницы человеку вашего положения, и есть другие… другие женщины, достаточно сообразительные, чтобы извлечь выгоду из подобных обстоятельств. Если вы этого хотите, то тратите время не на ту.
— По-вашему, мне нужно это, Кэтрин?
Она поежилась от того, что он таким резким тоном произнес ее имя.
— Вам кажется, что я снисхожу до вас? — Ответа он не стал дожидаться. — В первый раз вы признались мне в этом. Думаете, я знакомлю куртизанок со своими друзьями и их женами? Я никогда не старался соответствовать своему прозвищу, но даже я не настолько ничтожен.
— Я никогда не…
Он безжалостно перебил ее:
— Как вы могли проводить столько времени со мной и при этом думать, что нам нельзя быть вместе?
К неимоверному удивлению и стыду Кэтрин, перед глазами у нее все поплыло от слез.
— Я не могу рисковать своей репутацией. — И сердцем. — А вы, как и отец, вольны оставить меня, когда вам вздумается.
Он наклонил голову так низко, что их носы едва не соприкоснулись.
— Я знаю, что вы становитесь упрямой, когда дело касается аристократов, но я хочу, чтобы вы запомнили следующее: я не ваш отец. — Он четко произносил каждое слово. — Прекратите фантазировать о моих намерениях и судить меня по моим прошлым поступкам.
Слезы высохли. Теперь ей хотелось кричать от бессилия. Этот человек умел убеждать. Он был великолепным спорщиком и мог водить ее кругами, пока она не запутается и не выдаст себя.
— Что вы хотите этим сказать?
Наверное, смятение читалось в чертах ее лица, потому что он взял его обеими руками и большими пальцами отвел пряди волос.
— Милая Кэтрин, неужели вы жили так замкнуто, что ни один мужчина никогда не ухаживал за вами?
Она отвела глаза в сторону, делая вид, что ошеломлена. Нет, не скромность была причиной ее поступков. Хоть она как Кэтрин вела спокойную и безмятежную жизнь, разум и тело ее были совсем не так безгрешны, как ему казалось. Оттого, что он так ошибался в ней, ей стало стыдно. Общаясь с ней как с мадам Венной, он, по крайней мере, знал, что она шлюха и лгунья.
— Что это? Вы плачете? — Сэйнт прижал губы к ее щеке, перехватывая покатившуюся слезинку. — Мне больше нравится, когда вы сердитесь.
Кэтрин шмыгнула носом, покачала головой и тихонько засмеялась. Нежный Сэйнт был опасен для ее сердца. Его доброта делала ее слабой, отчего ей становилось страшно, а она имела дурную привычку, охваченная страхом, идти ва-банк. Это было одной из причин того, что шесть лет назад она вычеркнула его из своей жизни.
— Нельзя вам ухаживать за мной.
— А, так вы все слышали! Я думал, вы не обращаете внимания на то, что я говорю, — поддразнил он ее и легонько потянул за мочку правого уха. — А я, к вашему сведению, волен делать все, что хочу, мисс Деверолл.
Смеяться было нельзя — это обнадежит его.
— Вас ждет кучер.
Он сжал губы, сдерживая усмешку.
— Я знал, что вы особенная. Обычно женщины умоляют меня остаться, когда я пускаю в ход свои чары.
— Ах, как вам не повезло на этот раз! — сочувственным тоном промолвила Кэтрин и подняла с пола фонарь. — А теперь ступайте, пока мы с вами слуг не разбудили.
— У вас твердый характер, мисс Деверолл.
«Пусть это будет так, ради блага нас обоих», — подумала она.
— Уходите. — Она протянула ему фонарь.
Сэйнт застонал. Кэтрин улыбнулась, видя, как ему не хочется уходить. Но она не могла ощущать себя рядом с этим охваченным страстью джентльменом всего лишь Кэтрин Деверолл. Он протянул руку к фонарю, но пальцы его обхватили ее запястье и резко потянули к себе.
Оказавшись крепко прижатой к его груди, она откинула голову, намереваясь что-то сказать, но Сэйнт, как видно, на это и рассчитывал. Его губы накрыли ее уста так, словно они сто раз до этого соединялись в поцелуе. Наслаждаясь тем, как его горячая плоть властно прижимается и скользит по ее губам, она подумала: «Бог ты мой, как же он здорово целуется!» Боясь пролить на него горячее масло, она крепче сжала фонарь.
Когда он оторвался от нее, в его глазах читалось раскаяние.
— Нет, я не могу. — Он отступил на шаг.
Кэтрин кивнула и слабо улыбнулась. Какая-то часть ее хотела, чтобы он остался, пусть даже это усложнило бы ее жизнь так, что Сэйнт и представить себе не мог.
— Постойте! — воскликнула она, когда он открыл дверь. — Фонарь.
Он, беря фонарь, поймал ее пальцы.
— Это и есть ухаживание, мисс Деверолл.
Вот же упрямец!
— Если вы забыли, лорд Сэйнтхилл, требуется согласие леди.
— О, она согласна, мисс Деверолл, — отозвался он, и взгляд его был таким же нежным, как и губы. — Покойной ночи, и пусть я вам приснюсь.
Он закрыл дверь, прежде чем она успела что-то сказать.
Кучер уже ждал его, когда он вышел из дома Кэтрин Деверолл.
— Что, сорвалось? — осклабился кучер, открывая дверцу кареты перед Сэйнтом. — Она дама не промах, как я погляжу.
Сэйнт лишь зарычал и вручил ему фонарь. Эта женщина одурачила его. Он пригнулся, забираясь в карету.
— Едем домой. Но сначала заглянем в одно место. В «Золотую жемчужину».
Кучер оглянулся на дом и захлопнул дверцу.
— Да она из вас узлы вяжет, а?
— Ничего, развяжусь, — уверенно ответил он, и кучер усмехнулся. Сэйнт откинулся на кожаную спинку сиденья и уловил легкий аромат духов Кэтрин. — В «Золотой жемчужине» я задержусь ненадолго, нужно лишь передать одно послание.
Глава 22
Превращение Кэтрин Деверолл в мадам Венну было сравнительно простым делом. Никто на улице не обратил внимания на неприметно одетую женщину с закрывающей лицо густой вуалью, которая вошла в «Золотую жемчужину» через черный ход. Работники заведения привыкли к ее переодеваниям и страсти к скрытности. За молчание она им щедро платила. Те, кому она была известна как мадам Венна, считали ее эксцентричной особой, а те немногие, кто знал ее как Кэтрин, понимали, насколько велика ее потребность вырваться из золотой клетки, которую она для себя построила.
— Как она? — спросила мадам Венна, входя в одну из спален, в которых отдыхали ее девочки. Анна, Хонора и Эстер расступились, давая ей подойти к лежавшей на кровати молодой женщине. — О, Мина!
Кулаки ее сжались, когда она опустилась на край кровати. Какой-то мерзавец избил Мину и ударил несколько раз по лицу. Ранка на коже и уродливо раздувшаяся скула указывали на то, что на пальце у него был кольцо.
