Убийца Леди - Макбейн Эд (бесплатная регистрация книга txt) 📗
Что же делать? Если он поспешит, включит сирену и помчится на полной скорости, он успеет доехать за десять минут. Еще десять минут на разговор с Джоу… если он у невесты… и десять минут на то, чтобы вернуться в участок. К половине восьмого он будет в отделе. А может быть, Джоу опознает подозреваемого? Может быть, может быть…
Хоуз зашел в аптеку, где стоял телефон-автомат. Полистал справочник, нашел адрес Фелиции Паннет и записал его. Для начала он решил ей позвонить. Если Джоу Корта там нет, звонок сэкономит ему массу времени.
Он повторил про себя номер, зашел в будку и позвонил.
Короткие гудки. Занято!
Он повесил трубку и стал ждать. Потом набрал номер снова.
Занято!
Черт побери, уходит драгоценное время! Если телефон занят, значит, дома кто-то есть! И уж конечно, не стоит терять последний час на ожидание в телефонной будке. Хоуз вышел из аптеки и сел в машину.
Едва отъехав от обочины, он включил сирену.
Глава 14
Площадь Нейтана Хейла делит остров Айсолу почти пополам. В середине площади высится статуя патриота, павшего в Войне за независимость; сама же площадь является центром деловой части города. Дорогие магазины, книжные лавки, аптеки, автосалоны, отели и новый гигантский стадион создают в районе площади обстановку деловитости и суеты. Даже жара ни в коей мере не уменьшает деловой активности и сопровождающей ее суматохи. Жара вообще очень редко влияет на гонку за длинным долларом.
Памятник Нейтану Хейлу кажется олицетворением славного прошлого. Видимо, тогда людей заботили лишь духовные проблемы. Нейтан Хейл благодушно взирает на копошащихся вокруг потомков; видимо, и в те далекие времена деловая хватка и дух наживы не считались зазорными. И жара ни в коей мере не препятствует этим благородным качествам. Однако статуя стоит словно выше и вовне современных забот. А немногочисленные горожане, как законопослушные подданные, сидят на лавочках, окружающих статую, кормят голубей, читают газеты или просто глазеют на девушек в легких летних платьицах. Смотреть на девушек в летних платьицах, видимо, любимое занятие горожан — еще одно, которому не в силах помешать жара.
Остановившись на площади перед красным сигналом светофора, Хоуз тоже стал смотреть на девушек в прозрачных платьицах. Поток тронулся, сирена взвыла, полицейская машина рванула вперед, девушки остались позади. Хоуз развернулся, услышал, как позади ругнулся мотоциклист, и круто повернул в переулок, где жила Фелиция Паннет. Припарковав машину у тротуара, вытащил ключ из зажигания, распахнул дверцу и помчался ко входу в дом, перемахивая через две ступеньки.
На двери была карточка с надписью: «Фелиция Паннет». Хоуз нажал на кнопку звонка и положил руку на ручку внутренней двери. Замок щелкнул, пружина отскочила. Хоуз распахнул дверь и оказался в холле первого этажа. Лифт, разумеется, находился в другом конце коридора. Закон подлости! Он бросился было к лифту, но вспомнил, что не запомнил номер квартиры Фелиции. Ругнувшись про себя и бормоча что-то насчет того, что поспешишь — людей насмешишь, Хоуз вернулся в холл, отпер наружную дверь, поставил ногу на порог, чтобы замок не защелкнулся, и высунул голову на улицу, чтобы прочесть на почтовом ящике номер квартиры — 63.
Он вернулся к лифту, нажал кнопку вызова и стал ждать. Судя по светящемуся табло, лифт стоял на седьмом этаже. Что там стряслось? Или кнопка вызова сломалась, или лифт застрял? Хоуз снова нажал кнопку. Лифт как приклеенный стоял на седьмом этаже.
Хоуз прямо видел перед своим мысленным взором двух пожилых матрон, которые не спеша обсуждают свои болячки. Одна стоит в лифте и держит дверь открытой, дожидаясь, пока подруга засунет ключ от квартиры в сумочку. А может, парнишка-рассыльный выносит из кабины лифта пакеты с продуктами на целую неделю и подпер дверь лифта своей тележкой? Он снова нажал кнопку. Проклятый лифт не трогался с места. Хоуз посмотрел на часы и побежал вверх по лестнице.
Добежав до шестого этажа, он выдохся и насквозь пропотел. Поискал глазами дверь 63-й квартиры. Вот она! Нажал черную кнопку звонка. Никакой реакции. Он нажал снова. В этот момент в шахте что-то загудело. Освещенная кабина лифта поползла вниз.
— Кто там? — спросил голос из квартиры. Низкий и спокойный женский голос.
— Полиция, — ответил Хоуз.
Послышались шаги. Звякнула задвижка глазка. В глазок видно было только в одну сторону, так что женщина могла видеть Хоуза, а он ее — нет.
— Я не одета, — сказал голос. — Придется вам подождать.
— Пожалуйста, побыстрее, — попросил Хоуз.
— Я оденусь так, как сочту нужным, — ответили из-за двери, и Хоуз понял, что ему сделали выговор.
Задвижка глазка снова звякнула. Хоуз прислонился к стене и стал ждать. На лестничной клетке было жарко. Уличные запахи смешивались с ароматами кухонь — в этот час жильцы готовили ужин. А запахи стряпни, в свою очередь, накладывались на духоту. Невыносимо! Хоуз достал носовой платок и высморкался. Не помогло.
Вдруг он осознал, до чего сильно проголодался. У него маковой росинки не было во рту с самого утра, когда детективы начали гонку по всему городу. Желудок начал требовать свое.
«Скоро все будет кончено, — подумал Хоуз, — так или иначе. Скоро можно пойти домой, побриться, надеть чистую белую рубашку, повязать галстук, надеть серый легкий пиджак и поехать за Кристиной Максвелл. Ты не обещал, что повезешь ее в хороший ресторан, но ты все равно закажешь хороший ужин. Вы закажете какие-нибудь крепкие коктейли в высоких стаканах, до половины набитых льдом. Затем потанцуете в прохладном зале, оснащенном кондиционером, а потом ты проводишь мисс Максвелл домой и напросишься выпить еще по стаканчику на ночь».
Звучит заманчиво!
«Жаль, что я не работаю в рекламном агентстве, — подумал Хоуз. — Я бы уходил с работы в пять, а сейчас, в это время, уже сидел бы в ванне, полной мартини…»
Время!
Он посмотрел на часы.
Господи, да что же она так возится? Он нетерпеливо потянулся к кнопке звонка. Он готов был снова позвонить, когда дверь открылась.
Фелиция Паннет определенно была самой хладнокровной особой, какую он видел за целый день. За всю неделю. За год. К ней невозможно было подобрать другое определение. Холодная. Хладнокровная. Холодная рыба, мужик, как сказали бы знакомые наркоманы.
У нее были прямые черные волосы. Такая стрижка на тюремном жаргоне, кажется, называется «Паучий домик» или «Блошиный домик» — в общем, имеет отношение к каким-то насекомым. Как бы ни называлась стрижка, она была крайне короткой, кроме челки, закрывающей лоб.
Глаза — голубые. Но не синие. Такие голубые глаза часто встречаются у блондинок или у рыжеволосых ирландок. Но у блондинок и рыжих светлые волосы смягчают резкость голубого цвета; а волосы Фелиции Паннет цвета воронова крыла делали ее холодные глаза прямо-таки ледяными.
Нос у нее, как и волосы, был укорочен. Операция была выполнена безукоризненно, но Хоуз со ста шагов мог определить, что дамочка прибегла к помощи пластического хирурга. У Фелиции Паннет был идеальный американский носик. Девицы с такими носиками проводят время в загородных клубах и с бокалом мартини в руке небрежно обсуждают последние литературные новинки. Хладнокровный носик хладнокровной женщины. Губы, не тронутые помадой, тонкие и бескровные. На долю секунды Фелиция Паннет напомнила Хоузу актера, играющего в ужастиках вампиров, но потом впечатление пропало.
— Сожалею, что заставила вас ждать, — сказала Фелиция. Однако в голосе ее вовсе не слышалось сожаления.
— Все в порядке, — отозвался Хоуз. — Можно войти?
— Прошу.
Она не потребовала показать удостоверение. Он прошел вслед за ней в квартиру. На ней были ярко-голубой свитер и черная юбка. Ремешки светло-голубых сандалет облегали длинные, узкие ступни. Ногти на ногах были покрашены ярко-красным лаком, как и ногти на холеных, тщательно ухоженных руках.
Квартира выглядела такой же холодной, как и ее хозяйка. Хоуз не разбирался в современных интерьерах, но понимал, что обстановка квартиры куплена не на дешевых распродажах на Кричтон-авеню. Такую мебель надо ждать чуть ли не девять месяцев, ее делают по индивидуальным заказам. Во всем чувствовалась роскошь.
