Фредди Меркьюри. Жизнь его словами - Брукс Грег (книги онлайн бесплатно TXT) 📗

Это дом с восемью спальнями в Кенсингтоне, в Западном Лондоне. Там повсюду мраморные полы и лестницы красного дерева. Даже есть сад в три четверти акра… в Кенсингтоне! Можете в это поверить? Недавно какой-то араб предложил мне за него четыре миллиона фунтов. Я рассказал об этом Элтону Джону, а он мне: «Давай, продавай быстрее и переезжай в стандартную квартиру». Но это дом моей мечты, и мне все равно, во сколько он мне обходится.

Я долго искал дом. Мне не нужны ярды земли, я просто хотел иметь красивый дом разумных размеров. Я городской человек. Деревенский воздух и коровий навоз не для меня!

Просто, пожив в Нью-Йорке и Мюнхене, я чувствовал, что хочу опять жить в Англии. Я хотел приобрести особнячок в Лондоне, но для этого нужно было много времени. Раньше я несколько лет жил в маленькой квартире все в том же Кенсингтоне. Так что я позвонил Мэри из Америки и попросил приискать для меня домик. Как только я увидел его, так сразу же в него влюбился, и через полчаса он уже был моим. Правда, он был в ужасном состоянии, а со всеми переделками, которые я задумал, я смог переехать туда только через год.

Я называю его загородным домом внутри города. Он очень уединенный, несмотря на то что находится в самом центре Лондона. Раз в месяц ко мне приходит вдохновение, и я приглашаю архитектора. «Почему бы нам не снести эту стену?» — предложил я однажды… Все заворчали, а архитектор вообще чуть не умер. В другой раз я вернулся домой совершенно пьяный после хорошего обеда — наверху у меня есть замечательная спальная зона, я превратил три спальни в одну дворцового размера — и в пьяном тумане я очень вдохновенно сказал: «Как было бы чудесно сделать стеклянный купол над всей этой спальной зоной». Архитектор дрогнул, но взялся за карандаш и сделал наброски в блокноте.

До этого я подумывал поселиться в Нью-Йорке. Я люблю Нью-Йорк. Это удивительный город. Но когда я представил, что буду жить здесь все время, то подумал: «Бог мой, это ведь совершенно другое дело!» Сохранять тот ритм, который вы набираете в Нью-Йорке, будучи в нем проездом, невозможно. Мне не понравилась эта идея. Я бы сдох в первую же неделю.

Я собирался уехать из Англии и попробовать это в качестве эксперимента, я даже попытался подыскать себе жилье на Западной Авеню. Я нашел чудное местечко, и чуть было его не купил. Это было до кабинета Тэтчер. Но потом мы вернулись в Англию, а там она, и я подумал: «Почему нет?» Но к деньгам это не имело никакого отношения [49].

Работа слишком меня измотала. Мне все это надоело, и я решил, что мне действительно необходим длительный перерыв. Тогда я только что купил квартиру в Нью-Йорке и захотел немного там пожить. Я очень долго ее искал, и как только купил, сразу же туда вселился. Таким образом, на время я предпочел ее своему лондонскому дому. В то время я как раз работал с Майклом Джексоном.

Я люблю Нью-Йорк. Он агрессивен и возбуждающ, и, конечно же, там интересно. Мне также нравится Мюнхен, где я провел много времени. Там очень безопасно и очень красиво. Там мы записывали наши альбомы, и я понял, насколько там безопасно. Мюнхен как деревня. Я находился там так долго, что со временем люди даже переставали мной интересоваться. Меня совершенно никто не доставал. У меня там много друзей, все они прекрасно знают, кто я такой, но относятся ко мне как к обычному человеку и принимают меня таким, какой я есть. Это дает мне прекрасную возможность расслабиться. Я не люблю, когда мне приходится закрываться и прятаться. Вот уж чего бы я не хотел. Меня бы это взбесило. Но еще раньше я сошел бы с ума.

Мне нравится чувствовать, что я могу делать абсолютно то же самое, что и все остальные: ходить на вечеринки, общаться, и все это без всякого напряжения. Если бы я остался в этом городе, это был бы самый замечательный отдых для меня. Ты можешь просто гулять где угодно, не беспокоясь о том, где припаркована твоя машина. Здесь же, в Лондоне, всегда кто-нибудь обязательно поцарапает твой дорогой автомобиль или еще что-нибудь сделает, и приходится иметь шофера, который следил бы за этим. Но в Мюнхене такого не случается. Там я действительно могу гулять по улицам. В Англии невозможно даже через дорогу перейти. Мне приходится все время оставаться в машине. Нью-Йорк очень небезопасен, там я никогда не выйду на улицу просто так. Это было бы просто глупо. Приходится быть осторожным.

Я люблю нью-йоркские клубы. Помню, однажды я захотел пойти в клуб Gilded Grape, о котором я слышал много интригующего, но все советовали мне не делать этого или же, по крайней мере, обзавестись скоростным пуленепробиваемым автомобилем и держать его снаружи. Каждый норовил предостеречь меня от посещения этого клуба, что, конечно же, еще больше меня заводило. Не успели мы там появиться, как разразилась грандиозная драка, завершившаяся у нашего столика. Стулья разбивались в хлам, кулаки так и свистели, повсюду была кровь. Билли [Джин Кинг] [50]так и оцепенела, а мне это понравилось. Я сказал ей, чтобы она не волновалась, и в самый разгар драки схватил ее в охапку и утащил на танцпол. Это было гораздо веселее, чем уютный обед в комфортабельном гостиничном номере.

Когда я в Нью-Йорке, я просто иду в разгул. Это город Греха с большой буквы. Оттуда надо вовремя сбежать, потому что, стоит задержаться там на день дольше, чем нужно, — и он тебя проглотит. Он очень затягивает. Все эти возвращения в восемь-девять часов утра, полоскания горла, чтобы ты еще мог петь. Это настоящее место. Я люблю его.

Иногда в одинокие ночи я представляю, что лет эдак в пятьдесят заберусь в Garden Lodge [51]как в последнее убежище и начну обустраиваться там как дома. Когда я стану старым и седым, когда все закончится и я не смогу надевать свои привычные костюмы и скакать по сцене, у меня есть куда отступить — это мой чудесный дом. А пока мне нравится возмущать публику своей музыкой.

Глава шестнадцатая

Fame And Fortune… [52]

Нельзя отделить успех от денег.

Деньги могут представляться чем-то вульгарным, но они прекрасны. Я очень хорошо справляюсь с богатством — я трачу, трачу и трачу. А зачем тогда деньги, если не для того, чтобы их тратить? Я трачу их так, словно они ничего не значат. Да, у меня много денег, но честное слово, я не смогу сказать, сколько у меня на счету. Так уж я устроен. Я просто выхожу из дома и трачу. Я не из тех, кто запихивает деньги под матрас и пересчитывает их каждую ночь. Я не похож на тех звезд, которые трясутся над каждой своей копейкой. Я знаю нескольких людей, которые после концерта бегут домой подсчитать, сколько же они теперь имеют, но я не из их числа. Мне совершенно наплевать на деньги. Я просто думаю, что их надо тратить.

Я единственный член группы, для кого деньги не слишком дороги. Я единственный, кто тратит их тут же. Они просто уходят — на одежду, на всякие милые вещицы, которыми я люблю себя окружать.

Все, чего я хотел от жизни, — это иметь много денег и тратить их. Я всегда знал, что буду звездой, а теперь, кажется, и остальной мир согласен со мной. Но из-за того, что я успешен и имею много денег, многие жадные люди обдирают меня. Но это то, с чем я научился разбираться. Чем выше я забираюсь по лестнице, тем выше я воздвигаю забор вокруг себя. Чем больше я открываюсь, тем больше боли мне причиняют.

Кстати говоря, через два или три года, после того как мы стали группой, мы чуть было не распались. Мы чувствовали, что что-то идет не так, вокруг нас было столько акул, и все это очень сильно нас выматывало. Но что-то внутри заставляло нас продолжать, и мы учились на собственном опыте — и хорошем и плохом. Мы практически ничего не зарабатывали вплоть до нашего четвертого альбома A Night At The Opera. Большинство наших доходов уходили на судебные издержки и прочее.