Чужие миры (авторский сборник) - Васильев Владимир Николаевич (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
— Смерть-воздух, что ли? — предположил Боград. — В шахтах да копях такое случается: надышишься, и все. Почитай, пропал…
— Не похоже, — покачал головой чародей. — Смерть-воздух пахнет иначе. Ну-ка, други, давайте быстро! Проскочим, авось пронесет!
И впрямь проскочили. Неприятный запах остался позади, а путники скоро уперлись в стену, дойдя до тройного перекрестка. Прямо здесь хода не было, только влево или вправо. Свернули направо. Тарус не колеблясь выбрал направление.
Шагов через пятьсот коридор опустился на два с лишком локтя, и пол, и потолок. Путники, пригибаясь еще сильнее, спустились по шаткой металлической лесенке.
— Ишь ты! — удивился практичный Роксалан. — Чего удумали — лестницу из железа сотворить. Два меча, поди, извели, а то и все три…
— Гляди: осерчал! — засмеялся беспечно Дементий. — Тебе-то что? Чай, не твои мечи.
— Негоже металл зря переводить, — покачал головой Роксалан. — Могли бы и деревянную… того и гляди — ложки станут железные мастерить, чаши, телеги…
— Деревянная сгнила бы, — уверенно молвил Дементий, глянув на лестницу. — Клянусь Даждьбогом!
За спуском коридор сворачивал вправо. Вода тут уже не текла — стояла, как в болоте, поддерживая на плаву щепки, труху, сухие листья и прочий мусор. Путники брели, хлюпая, по голень в мутной жиже. Брести так, однако, пришлось недолго — то ли подъем незаметно пошел, то ли еще что, но вскоре лужа обмелела и вовсе пропала, а под ногами тек-журчал маленький слабый ручеек, как и раньше. Темные стены сочились влагой — и как только старая кладка ее выдерживала, не поддавалась?
Не замешкался и следующий спуск, на этот раз более глубокий, в добрый человеческий рост, а то и побольше. Вниз вела длинная лестница, тоже металлическая.
— Гей-гей, Роксалан! Гляди не свались: тут уж мечей дюжины две наберется! — хохотнул язва-Дементий. Роксалан только удрученно отмахнулся.
Сверху едва пробивался слабенький свет.
Оказалось, что в самом низу есть еще один ход, на третий, нижний ярус. Второй, средний, вел вправо; нижний — влево.
Тарус сперва повел по среднему — пролезть в нижний, как ни странно, мешала тяжелая лестница. Когда Вишена спускался, за рукав ему затекла коварная струйка неприятно холодной воды, и он сердито зашипел.
Прямой коридор живенько завел в глухой тупик, оставалось одно-единственное ответвление вправо. Сунулись туда. Коридор долго тянулся прямо, после чуть изогнулся, плавно-плавно, так и не разветвившись.
Закончился он тоже тупиком.
Тарус мрачно смотрел на монолитную плиту, насмерть вмурованную в оконечность стен. Хода тут не было никогда, виделось и слепцу.
— Эге! Да тут наверху дыра! — Тарус догадался поднять взгляд горе. — Ну-ка, приподнимите меня!
С факелом в руке чародей высунулся в небольшое квадратное окно, если дыру в потолке считать окном. Вперед уводил коридор, неотличимый от всех предыдущих; позади встала неровная стена.
— Полезли!
Путники один за другим выбирались наверх, на первый уровень.
— Стойте-ка, други! Чародей присмотрелся. — Так и есть! Это тот завал, от которого мы воротились.
— Не может быть! — поразились сразу несколько воинов, успевших выбраться наверх. Из дыры как раз лез Яр.
— Посветите-ка! — попросил он, присев на краю. Тарус протянул ему пылающий факел. Яр, смешно перекосившись, заглянул вниз.
— Точно, чародей! Вона, головешка внизу валяется, какую я тогда бросил.
Тарус секунду поразмыслил.
— Подождите тут, мы мигом. Боград, Роксалан, за мной!
Быстро достигли перекрестка. В правом коридоре все так же безудержно шумела вода, но никто боле не обольщался на этот счет — не успели еще просохнуть после вынужденного купания, пусть и короткого. Надпись со стрелкой в левом коридоре нашлась сразу — свеженькая, белая.
— Водит… — прошептал глухо Роксалан и нервно оглянулся. Враз стало как-то тревожно и неуютно.
— Тише, Роксалан, — прервал чикму Тарус. — Молчи-знай: Не буди лихо, пока оно тихо. Пошли назад, нижний ярус испытаем.
Вернулись к завалу, знакомой дорогой живо дотопали до длинной лестницы. Сдвинули ее, поднатужившись. Коридор, по которому они впервые вышли сюда, убегал вверх и влево. Нижний продолжался, вроде бы, прямо.
— Готовы? — спросил чародей. — Двинули!
Негромко затюкали подошвы сапог о металлические ступени-перекладины.
„Вниз. Дальше от солнца, от света и тепла. В сырую глубину подземелий… Что-то летучих мышей не видно боле, появились перед завалом и пропали…“ — думал Вишена рассеянно, перехватывая ладонями влажный металл. На этот раз коварная струйка с верхнего яруса угодила ему прямо за шиворот.
— Ух-х ты-ы! — взбодрился Вишена.
— Чего? — вопросительно уставился на него сверху Боромир. На лбу его красовался продолговатый синяк, выглядевший в неверном свете пламени совсем черным.
— Да ничего… — ответил со вздохом Вишена. — Вода холодная.
— Держи факел, — сказал Боромир и протянул горящую ветвь, берясь другой рукой за перекладину лестницы.
Когда они скрылись в ходе нижнего яруса, тьма надолго поглотила верхние коридоры. Лишь здесь, над лестницей, едва-едва пробивался сверху слабенький дневной свет.
Вдали затихали шаги, плески чавканье; Боромиров отряд забирался все глубже и дальше, в самое сердце горы, хотя никаких гор в степи, конечно, не было и в помине.
Этот ход мало отличался от предыдущих — та же древняя кладка, тяжелые капли на влажных стенах, низкий полукруглый свод, только воды, грязи и ила на полу скопилось побольше. Сапоги вязли, подземелье коварно сдергивало их с ног путников. Приходилось идти раскорякой, ступая у самых стен, где грязи нанесло не так много. Да еще голову не забывай пригибать, ход-то низок! Посмотрел бы кто на них — со смеху помер бы, точно. Скоморохи на ярмарках, и те так не ходят…
Воздух здесь был более сперт, чем наверху, даже факелы горели не так ярко, шипели погромче да часто фыркали на падающие с потолка капли.
Боромир ушел во главу цепочки, к Тарусу; последним шагал теперь Вишена. С факелом идти оказалось веселее: при свете и ступать удобнее, и стены рассмотреть можно. Совсем не то что в потемках, наугад, на ощупь, широко раскрывая глаза. Правда, неуютно давил смыкающийся за спиной мрак… Ранее позади топал-хлюпал Боромир-Непоседа, витязь крепкий и надежный, теперь же приходилось поминутно оглядываться. Пожарский обратился во внимание: губы сжаты, глаза прищурены, ухо востро… Вроде бы все спокойно, позади тяжкой пеленой клубится и оседает непроглядная темень, едва потревоженная светом тройки факелов. Подземелье, страна вечной ночи…
Ход никуда не сворачивал и не разветвлялся. Слабый уклон ясно давал понять, что путники спускаются все глубже и глубже. Тарус вел уверенно и невозмутимо, словно из гридны в сени.
Смутное чувство опасности и беспокойства охватило Вишену спустя часа три с лишком. Наползало оно вроде бы сзади. Путники почему-то ускорили шаг, не сговариваясь, хотя все давно уже притомились не на шутку. Почувствовали, что ли, эту чертовщину за спиной? Вишена не был уверен. Может, и так.
Оглядывался он теперь вдвое чаще. Что там, позади, гром и молния? Чу! Воды ли плеск? Послышалось ли?
Скосил глаза на изумруды — темны, как мрак подземелий. Однако успокоение не пришло. Вишена давно понял: волшебные каменья реагируют лишь на СВОЮ нечисть, на создания ЕГО, Вишены, мира.
Эх, ноги-ноги, выручайте! Хотя, куда бежать-то? Коридор, он и есть коридор. Эта тварь, что позади, все одно нагонит, ежели бегает как следует, быстро. Хорошо еще, что ход узок да невысок, знать, тварь не особо велика…
„Стоп! — подумал Вишена, оборвав скачущие в ритм шагам мысли. — Стоп! Откуда я знаю о твари?“
В этот же миг то, что сидело у него внутри, царапалось, шипело и нашептывало, вдруг сжалось в упругий комок, скукожилось и отступило. Отступило, но не ушло. Притаилось, ждет.
Холодный пот прошиб Вишену. Сильна тварь! Не заметил как грызть начала, как внутрь пробралась, в мысли, в разум. Эх-ма, Тарус далеко, уж он бы дал твари, надолго запомнила бы!
