Плохая (СИ) - "Adrialice" (книги регистрация онлайн бесплатно .TXT) 📗
Вот уже несколько дней я ни с кем не говорила, и почти ничего не ела. Но, когда позвонил Джек, я взяла трубку.
- Да?- Мой голос был хриплым и тихим.
- Привет. Ты как?
- Я в порядке.
- Я слышу,- он не поверил мне ни на секунду. Правильно, я лгала.- Я хотел тебе напомнить – сегодня суд. Ты поедешь?
- Да,- я очнулась от апатии. Суд – это важно.- Ты заберешь меня?
- Заберу. Заеду за тобой через час.
- Хорошо, я буду готова.
Я отложила телефон и поднялась с кровати. Голова тут же закружилась, и мне пришлось присесть назад, чтобы не упасть. Во всем теле была дикая слабость. Придется спуститься и поесть, иначе рискую прямо в зале суда упасть в обморок. Да, и душ принять надо.
Второй раз я вставала медленнее. На нетвердых ногах дошла до душа и разделась. Горячая вода ударила по нервным окончаниям, заставляя меня вздрогнуть. Запах фруктового геля для душа казался чуть ли не оскорблением для моего нынешнего состояния. Интересно, есть гели с запахом боли или отчаяния? Может быть, с запахом безнадежности? С запахом разбитого сердца? Я бы закупила партию, весь ассортимент. Или эти запахи мы вырабатываем сами? Тогда это не честно. И теперь я вынуждена пахнуть фруктами. А ведь это невербальная ложь. Запах фруктов – это что-то позитивное, жизнеутверждающее, веселое. Он никак не вязался с тем, что чувствовала я сейчас. Но выбора у меня не было.
Из одежды я выбрала черные штаны и черную футболку. «Веселый» наряд довершали черные ботинки. Может, я таким образом компенсировала фруктовый запах? Не знаю. Но ничего другого надевать не хотелось. Браслеты с шипами остались лежать на столе.
В доме было тихо. Мама была на работе, отец спал на диване под бубнеж телевизора. На столике стояла пара жестяных банок из-под пива. Я молча прошла на кухню и заглянула в холодильник. Слипшиеся спагетти с сыром не вызывали аппетита, они были похожи на непонятную однородную массу с желтыми прожилками. Фу. Вместо них я достала из холодильника банку консервированной кукурузы. Она была ничего. По крайней мере не вызывала отвращения. Я съела чуть больше полбанки и запила это холодным чаем. То еще пойло. Но лучше им, чем пивом. Вряд ли меня поймут, если я явлюсь на суд выпившая.
Через несколько минут к дому подъехал Джек. Я увидела его машину через окно, между листьями алоэ. Бедное растение чахло, ожидая, когда его, наконец, польют. До сих пор не пойму, зачем мама притащила его. Ради уюта? Тогда она облажалась – вид вялых поникших листьев-веток (не знаю, как это назвать) вызывал только жалость, и еще больше подчеркивал пустоту дома. Это даже домом не назовешь – стены и крыша, под которой живут несколько человек.
Я взяла сумку и вышла из дома. Как только я села в машину, Джек нахмурился.
- Ты выглядишь, как привидение. Что ты вытворяешь с собой?
- Ничего. Поехали.- Машина завелась и выехала на дорогу, но Джек не собирался так просто оставить эту тему.
- Джен, ты вообще спала эти дни?
- Да. И все еще надеюсь проснуться.
Джек понял, о чем я. Он только тяжело вздохнул и вернул свой взгляд на дорогу. Иногда я мечтала о том, что это только сон, кошмар, от которого я могу проснуться. И когда проснусь, рядом будет Гэбс, которому я расскажу о своем сне. Он рассмеется и обнимет меня, сказав, что все хорошо. И я поверю. Но вместо этого я просыпаюсь каждое утро и понимаю, что вот она – новая реальность.
Чем ближе мы подъезжали к зданию суда, тем больше все внутри меня дрожало. Сегодня решится не только судьба Гэбса, но и моя. Не смотря на то, что он говорил, я приду к нему в тюрьму. А если не выйдет, я приду снова. И так далее. Он считает, что поступает, как лучше. Что ж, у меня свое понятие «лучше», и я буду действовать согласно ему. И не важно, что на это скажет Гэбс. Но хотелось бы знать глубину задницы, в которую мы вляпались.
- Эй, перестань дрожать,- Джек положил ладонь на мое плечо.
- Джек, у него хороший адвокат?
- Хороший.
- Лучше бы ему быть таким. Иначе я убью его и буду сидеть вместе с Гэбсом,- я говорила эти слова без улыбки, заставив Джека испугаться.
- Надеюсь, это была шутка.
- Посмотрим.
Мы вышли из машины и направились в здание окружного суда. Светлый камень, высокие колонны – раньше я восхищалась бы красотой этого места, сейчас же мне хотелось нахрен взорвать его. Пока мы шли в зал заседаний, я особо не смотрела по сторонам. Зачем? Чтобы потом видеть это место в кошмарах? Когда в зал ввели Гэбса, я не смогла сдержать вздох. Боже, я так скучала по нему! Так хотелось сейчас наплевать на все и броситься туда, к нему. Он нашел меня глазами, бегло осмотрел, и в его взгляде промелькнула боль. Да, родной, я выгляжу не очень, уже в курсе.
Все расселись, суд начался. С самых первых слов я вслушивалась, пыталась разобраться, но чертовы юристы будто говорили на китайском. Поэтому мне был доступен лишь общий смысл их речей. И, судя по обвинениям, мы в полном дерьме. Если Гэбса признают виновным во всем этом, то ему светит лет двадцать, я думаю. Боже, не допусти этого! Представитель стороны обвинения был полным засранцем. За то, что он говорил, мне хотелось выцарапать ему глаза. Он же совсем не знает Гэбса, а говорит такие вещи! В какой-то момент моего злобного шипения Джек положил ладонь сверху на мои сжатые в кулаки кисти. Он пытался меня успокоить. Но, когда обвинитель сказал, что Гэб написал признание в незаконной покупке оружия, у меня все внутри оборвалось. Что? Зачем? Джек сильнее сжал мои руки, напоминая, чтобы я держала себя в руках. Ногти до боли впивались в кожу ладоней, но я терпела. Обвинитель закончил и вышел адвокат Гэбса. Я напряглась, чтобы не пропустить ни слова. Он говорил о заключении баллистиков, согласно которому пуля из живота Гэбса совпадает с пулями, которыми были убиты другие участники перестрелки. А также о том, что из пистолета, найденного у Гэбса, в тот день не стреляли, на нем не было остатков пороха. А еще что-то о том, что на другом найденном в том месте оружии не было отпечатков пальцев Гэбса. На обвинение в бандитизме адвокат ответил, что у всех членов банды сзади на шее была татуировка красной розы, обвитой колючей проволокой. У Гэбса ее нет. Члены убитой банды занимались торговлей оружием, и Гэбс приехал к ним за покупкой пистолета, в чем он признался. Но, пока он был там, приехали члены конкурирующей банды, и устроили перестрелку. Гэбс пытался скрыться оттуда, но был ранен.
Все звучало так логично, что я задумалась – он, действительно, поехал туда за этим? Или это хорошо продуманная история для защиты? В любом случае, главное, чтобы это сработало.
- Ваша честь, у мистера Митчела нет разрешения на ношение оружия. И у него уже есть один пистолет. Откуда нам знать, что он не собирался убить кого-то? Для чего-то же он покупал оружие?- Влез обвинитель.
- Протестую, ваша честь,- ответил адвокат.- Это догадки. Мой подзащитный живет в неблагополучном районе, он также мог покупать оружие для защиты. К тому же, в наше время у многих есть разрешение на ношение оружия, при этом, они живут в безопасных районах. С таким же успехом мы можем подозревать их всех в планировании противоправных действий.
- Протест принят.
Я даже выдохнула от облегчения. Адвокат, действительно, знал свое дело. Возможно, все обойдется малой кровью. Конечно, все обвинения не снимут – Гэбс признался в покупке оружия, к тому же при нем была его пушка – но можно надеяться на минимальный срок. Это не так страшно. Это не двадцать лет.
Свидетелей перестрелки не было, поэтому допрашивать больше было некого. Судье предстояло вынести приговор на основе доказательств и выслушанных линий обвинения и защиты. Я надеялась, что этого было достаточно, чтобы судья сняла почти все обвинения. Когда она удалилась для принятия решения, меня снова стало немного колотить. Время тянулось адски медленно, будто кто-то включил замедленную перемотку. Мы с Джеком вышли в холл; он принес мне стаканчик кофе и сунул в руки. Я сделала жадный вдох, наполняя легкие ароматом кофе, пытаясь отвлечься хоть на минуту от происходящего. Нервы были натянуты, как струны.
