Горец. Гром победы - Старицкий Дмитрий (бесплатные книги онлайн без регистрации .txt, .fb2) 📗
– Это шантаж? – поднял я правую бровь.
– Да, – мило улыбнулась Элика. – Еще какой.
И вкусно поцеловала меня в губы.
Весь день жена таскалась за мной хвостиком. Я не стал ей препятствовать – пусть посмотрит на мою работу. Может, проникнется…
Но и дополнительные неудобства это создавало. Конечно, приятно видеть завистливые взгляды на твою женщину, но все хорошо в меру. Семейных пока в городе мало. Шлюх в борделях и тех на всех не хватает. А пленные некоторые так вообще уже третий год от спермотоксикоза за колючей проволокой опухают. Так что усиленная охрана стала не лишней.
Показал жене аэродром, дирижабль снаружи (внутрь залезать – надо было у Плотто разрешения спрашивать, а мне не хотелось первым «проявлять слабость») и рассказал ей, как мы с подобного аппарата бомбили Щеттинпорт и как сбили вражеский дирижабль нашим с Гочем пулеметом. Потом дошло и до моих самолетов, которые после дирижабля Элику совсем не впечатлили. Получилось, как после показа чужого слона хвастать собственной моськой. Женщина все же в большинстве своих суждений опирается на внешний вид, а не на сущность технического прорыва. А какой внешний вид у кустарных этажерок? Это же не Су-35 и даже не «кукурузник» По-2.
Двигательный стенд, на котором все еще работал на отказ паровик Урса. Неделю уже пашет, успевай только керосин и воду доливать да маслом шприцевать. Для авиации это достижение, учитывая, что конкретно эта машина облегчена до предела.
А Урс еще один стенд ладит, проверочный – как себя двигатель поведет на виражах. Крутить новый стенд будет еще одна паровая машина.
Деньги летят…
В отличие от наземной техники, военное ведомство и Имперское министерство промышленности на авиацию мне ни копейки не выделили. Не видели смысла.
– Это хорошая инициатива, – похвалил я Урса. – Но надо еще проверить, будет ли твой паровик работать не только при резких наклонах, но и «вверх ногами».
– А разве так возможно? – удивился он.
– В воздухе везде опора, – ответил я ему словами русского героя Нестерова. – И никто не знает, что нас ждет на высоте.
– Ты такой умный, – шепнула Элика, прижимаясь к моему плечу.
– Не подлизывайся, – улыбнулся я ей и снова повернулся к Урсу. – Завтра к обеду жду от вас план испытаний на следующий месяц и моторов, и самих самолетов. В мое отсутствие вы полноправный руководитель проекта «Авиа».
Мне это временное назначение ничего не стоило, а Урсу было приятно.
Озадачив авиастроителей, сели в салон-вагон и покатили на полигон к Щоличу.
Обедать.
Заодно посмотреть, как идет испытание платформ, которые я задумал под будущие броневики для прорыва Западного фронта. Они отличались от уже освоенных тракторов и тягачей только компоновкой. Общее у них – паровая машина Урса и движительная группа на основе трактора ДТ-75.
Особо выделялся прототип бронетранспортера, который задумывался по полугусеничной схеме типа американского «скаута» времен Второй мировой. Все остальные были просто гусеничные. И только в одном применялось три тележки опорных катков вместо двух.
На классический танк с пушечной башней кругового вращения даже не замахивался – помнил я об их весе по опыту строительства бронепоездов. И не видел пока технологических возможностей их облегчить. Разве что применить пушки мелкого калибра – тридцать семь миллиметров. Но для непосредственной поддержки пехоты в наступлении могущество таких снарядов очень малое. Проще делать такие бронники чисто пулеметными. Малокалиберная пушка эффективна разве что для городского боя, и то ее требуется ставить с высоким углом возвышения, а это непросто.
К тому же нет у меня карусельного станка, который хотя бы метровую окружность отфрезеровал в погоне. Так что о башнях придется на время забыть.
Поставленную генштабом задачу – прорвать полевую оборону противника – еще никто не отменял, а именно под нее деньги и дадены. Так что в основном пока в эскизах разной компоновки штурмовые самоходные артиллерийские орудия и пулеметные бронетранспортеры.
Длинную платформу с дополнительной колесной тележкой построили в самый последний момент, когда нам сообщили, что республиканцы стали серьезно расширять свои траншеи. Иной раз до шести метров. И углублять их больше чем в полный профиль. В атаку лезут наверх по лестницам.
Давал я инженерам только эскизы свои и наброски, а вот конструирование и чертежи полностью легли на их плечи. Отлично они справились, как погляжу.
– Что ж, – подвел я итог демонстрации, – выглядит все неплохо, бегают аппараты задорно.
Поглядел пристально в глаза каждого из группы инженеров «танкового проекта», но нерешительности в их лицах не увидел.
– Когда мне от вас ждать прототипы в броне?
– К осени, ваша милость, вряд ли раньше, – ответил за всех руководитель проекта инженер Хорн. – Есть проблемы, связанные с газовой сваркой броневых листов. Особенно гнутых. Там…
– Бросайте вы эти эксперименты с гнутьем брони, – оборвал я его. – На это нам денег не выделили.
Двинул я аргумент, который все понимают. Но на самом деле они тут упертые поклонники паровозной эстетики. Подавай им все округлое да нелинейное.
– Делайте все угловатым, только не плоским, – выдал я ценное указание. – Учитывайте заранее рациональный наклон брони по отношению к нормали. Чтобы снаряд от нее рикошетил. А если не срикошетит, то чтобы пробить ему пришлось бы большую толщину броневой стенки по гипотенузе. И никаких заклепок. Даже картечь, поставленная на удар, их вышибает. Проверено на бронепоезде.
Инженеры не возразили. Стоят перетаптываясь. Мыслят что-то свое. Им же не просто воплощать мои идеи в металл нужно, им еще и собственного творчества хочется, ради которого они ко мне и прибились в основном.
Повернулся к Щоличу.
– Милютин, у тебя с учебной артиллерией все в порядке на полигоне?
Майор только пожал плечами.
– Пушки есть всех конструкций до трех дюймов. Шестидюймовка только одна, правда, не рабочая, без замка, только чтобы обучить водителей ее таскать на крюке. И то они второй лафет уже ломают у нее. Минометы. Вот и все. Снарядов, правда, полная линейка всех типов на складе и в достаточном количестве.
Элика несколько отошла в сторону от скучных разговоров нашей группы и, не заметив, как вступила в грязь, рассматривала шестерку тягачей, выстроившихся в один ряд после занятий. Курсанты уже строем уходили в столовую, и ей никто не мешал. А я, глядя на жену, подумал, что женщины есть женщины и обувь надевают не в соответствии с погодой или обстоятельствами, а именно ту, что подходит к их платью. И вздохнул… пропали туфли. Такие только в Гоблинце и купишь. Приглашать надо таких производителей в свой город, хотя бы в виде фирменных магазинов.
– А больше и не надо, – констатировал я, когда Щолич закончил свою тираду. – Гоните испытания броневых листов всеми снарядами прямой наводкой по броне, установленной под разными углами. Под протокол. Не забудьте и одиннадцатимиллиметровый «гочкиз». Это надо сделать, прежде чем варить корпуса бронеходов.
– Такого нет в смете, Савва, – покачал головой Щолич. – Расход снарядов тут ожидается такой… Сам понимаешь…
– Нет, так будет, – ответил я. – Пока я тебе записку дам. Альта выделит необходимые средства, потом проведем все взаимозачетом с ГАУ. А снаряды спишем, не волнуйся. Испытания есть испытания.
– Как скажешь… – согласился Щолич. – Только ты мне приказ письменный дай.
Начальник полигона давно уверовал, что когда я говорю о деньгах, то ко мне стоит прислушиваться. (Кстати, счет полигона мы с самого начала открыли в «Бадон-банке», для удобства.) Но вот задницу свою прикрыть Щолич никогда не забудет.
– Как ведут себя новые траки? – снова развернулся я к инженерам.
Хорн почесал в затылке… Мелкозвенчатый трак был моей инициативой, и, видимо, ругать его инженеру не хотелось из осторожности.
– Смелее, – подхлестнул я его.
– Лучше, чем те, что раньше стояли на тракторах, но все же это не то, что хотелось бы, – ответил он дипломатично.
