Ангелы - Кейс Мариан (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗
Я решила не делать этого. Я прокралась обратно в кровать, доела конфету и пожалела, что у меня нет еще несколько сот таких же. В прошлом у меня бывали черные полосы, но не уверена, что хоть когда-то раньше мне было настолько плохо. Интересно, я когда-нибудь смогу это пережить? Буду снова себя нормально чувствовать?
Я всерьез сомневалась в этом, хотя сама не раз видела, как люди приходят в себя после ужасных событий. Посмотрите на Клер. Муж бросил ее в тот самый день, когда она родила их ребенка. И она оправилась после этого удара. Другие люди женятся и разводятся, проходят через это и снова женятся. А потом спокойно и легко произносят слова «мой первый муж», словно они не пережили ни единого приступа боли с того времени, когда он реально что-то для них значил, и до сегодняшнего дня, когда он не более чем действующее лицо вашей прошлой жизни. Люди привыкают и идут дальше. Но, свернувшись клубочком в темноте, я ужасно боялась, что не смогу привыкнуть. Это так и застрянет во мне, только с годами будет все хуже и хуже. Я перестану красить волосы и перееду в отчий дом, чтобы ухаживать за престарелыми родителями, пока сама не состарюсь. Никто из соседей не будет разговаривать с нами, и даже когда ряженые ребятишки в День всех святых позвонят нам в дверь, мы притворимся, что никого нет дома. Или выльем ведро холодной воды с верхнего этажа на их маски и костюмы. А нашей машине будет уже двадцать лет, но она все еще будет в нормальном состоянии. И мы будем надевать шляпы, когда соберемся куда-то ехать. Папа будет настаивать, что поведет он, хотя к тому моменту он усохнет так, что другие водители увидят лишь верхушку его шляпы над приборной панелью. А обо мне будут говорить: «Она когда-то была замужем. Говорят, даже с головой все было в порядке. Хотя в это трудно поверить».
Снова зазвонил телефон, возвращая меня к действительности. На этот раз агент Эмили. Ну, не Дэвид Кроу собственной персоной, разумеется, а кто– то из его обслуги. Чтобы назначить встречу в обеденное время.
Наконец Эмили выплыла из ванной.
– Ни единого волоска не осталось! Где там его номер?
Я отдала ей клочок бумаги, и она поцеловала его.
– Скольких людей надо убить, чтобы получить прямой телефонный номер Морта Рассела!
Она позвонила, в ходе разговора развеселилась, улыбнулась и несколько раз повторила:
– Спасибо. Мне тоже нравится ваша работа.
Потом повесила трубку и воскликнула:
– Угадай, что он мне сказал?
– Что ему очень-очень понравился твой текст?
– Угу. – Казалось, она только что меня заметила и сказала печально: – Дорогая!
– Еще был один звонок, – сообщила я. – Из офиса Дэвида Кроу. Ты пообедаешь с ним в «Клаб-Хаузе» в час дня?
– «Клаб-Хауз»? – Она схватила меня так, словно случилось нечто ужасное. – Он сказал «Клаб-Хауз»?!
– Вообще-то это была «она», но да. А в чем дело?
– Я скажу тебе, в чем дело, – отозвалась она, уйдя и вернувшись с книгой в руках. Перелистнув несколько страниц, она прочла: – «„Клаб-Хауз". Любимое место видных политиков. Здесь обедают воротилы Голливуда. Здесь они заключают контракты. Отличные стейки и салаты…» Вкусно поесть мне всегда нравилось. Но ты же видишь, что тут написано: «Любимое место видных политиков». И я туда пойду!
Тут она разрыдалась так, как рыдала, когда впервые услышала, что «Хотхауз» хочет устроить презентацию ее текста. Когда ливень слез стих, она, к моему удивлению, спросила:
– Хочешь пойти со мной?
– Но я не могу. У вас же деловая встреча.
– Ну и что? Хочешь?
Вообще-то можно, иначе что я буду делать? Сидеть в одиночестве на пляже и стараться не думать о своем распавшемся браке?
– Ладно. Но позволит ли он тебе взять меня с собой?
– Разумеется. У меня с их конторой сейчас что– то вроде медового месяца. Они ни в чем не могут мне отказать. Надо извлечь из этого максимум пользы. В прошлый раз я была слишком невежественна и не знала, что на этом можно нажиться. Мы сделаем вид, что ты – мой ассистент.
– Он не решит, что это ужасно? Я же почти ничего не знаю о Голливуде!
– Ну, тогда просто не задавай никаких вопросов. Просто улыбайся и много кивай. Пойдем, прошу тебя!
– Ну ладно.
Быстрый телефонный звонок, и все решено.
Погода изменилась. Небо перестало быть синим. Вместо этого солнце светило сквозь густые облака, заливая мир грязно-горчичным светом. Какой контраст с первыми пятью днями в Лос-Анджелесе. И не только погода была благоприятна в эти пять дней, но и мое состояние души. Тогда я думала, что несчастна, но сегодня мне было во сто крат хуже. И что еще ужаснее, я больше не могла списывать чувство страха или одиночества на смену часовых поясов. Они были лично мои.
Мы с Эмили ехали по бульвару Санта-Моника по направлению к Голливуду, и чем дальше мы отдалялись от моря, тем темнее становилось небо. Тут до меня дошло, что это смог, и я едва не подпрыгнула от радости. Итак, вот настоящий Лос-Анджелес. Как его рисуют на картинках: пальмы и пластические хирурги.
– Он женат? – спросила я. – Дэвид Кроу?
Эмили помолчала, а потом сказала:
– Прошу, прекрати издеваться над собой. Многие люди разводятся. Ты не такое уж исключение из правил.
«Клаб-Хауз» был шумным и многолюдным. Почти все столики были заняты четверками мужчин, которые, как ни странно, ели салаты и запивали их водой «Эвиан». Нас с Эмили проводили сквозь толпу к нашему столику. Дэвид Кроу еще не приехал.
Вдруг мне срочно захотелось бокала вина. Я спросила Эмили, могу ли я его заказать, но она с сожалением покачала головой:
– Прости, Мэгги, но предполагается, что ты всего лишь мой ассистент. Хотя мне самой не помешала бы пара стаканчиков. И штук двадцать суперкрепких сигарет без фильтра.
Она нервно забарабанила ногтями по столу в диком ритме расшатанной нервной системы. Я взяла ее руки в свои. Эмили посмотрела на меня с удивлением.
– Все будет хорошо, – сказала я, притворяясь, что держу ее руки в знак утешения.
– Спасибо, – ответила Эмили, высвобождаясь и снова начиная барабанить по скатерти. – О, слава богу, вот и Дэвид!
Воистину, слава богу.
Она указала на аккуратно подстриженного молодого парня, который выглядел приветливым и уверенным в себе. Значит, он скорее всего невротик, у которого никогда не было серьезных отношений и который по пять часов в неделю проводит на сеансах у врача. Мне говорили, это в духе Голливуда. Он помахал нам и широко улыбнулся, очень широко. Наш столик был недалеко от входа, но пока он добрался до него, прошло минут десять, поскольку он то и дело останавливался у других столиков, пожимал руки, выдавая любезности.
Наконец он приблизился к нам. Взял мою ладонь двумя руками и заглянул мне в глаза:
– Я так счастлив познакомиться с тобой, Мэгги.
Улыбаясь, он уселся за столик и продемонстрировал, что он в «Клаб-Хаузе» свой человек, даже не взглянув в меню.
– Салат «Кобба», только без авокадо, заправку подайте отдельно, – быстро сориентировал он официанта.
Потом Дэвид стал с энтузиазмом делиться сплетнями и интересными фактами из жизни других посетителей ресторана. Он был как бы нашим экскурсоводом.
– Как ты знаешь, структура власти в этом городе меняется каждое утро понедельника, – сказал он мне.
– В зависимости от кассовых сборов за первый уикенд, – пояснила Эмили.
– В точку! Видишь того мужика с подтяжками. Элмор Шинто. С сегодняшнего утра его карьера окончена. Он был исполнительным продюсером «Лунного камня». Проект стоил девяносто миллионов долларов. Общественное мнение считало его провальным. Они переснимали концовку четыре раза. В эти выходные фильм вышел на экраны и… Полный провал. У студии будут огромные убытки.
Мне страшно захотелось посмотреть на этого Элмора, потому что интересно взглянуть на человека, который на публике появляется в подтяжках, как герой «Шоу ужасов Рокки Хоррора». Но к своему разочарованию, я вспомнила, что «подтяжками» американцы называют зубные скобки. Элмор болтал и смеялся и вовсе не выглядел человеком, чья карьера погублена навсегда.
