Новогодний детектив (сборник рассказов) - Устинова Татьяна Витальевна (книги онлайн бесплатно серия TXT, FB2) 📗
– Я не хочу! – буркнула я.
– Надо, Федя, надо! – прошептала мне приятельница. – От тебя не убудет, я за все плачу, глядишь, еще и мужа на халяву себе оторвешь!
– Пятьсот рублей! – бухнув на стол ковшик с водицей, сказала, как припечатала, хозяйка.
Галка без задержки расплатилась. Затем последовало типичное сольное выступление артистки художественной самодеятельности кружка ветеранов и инвалидов, не впечатлившее меня ну нисколько! Галка же, напротив, сразу после завершения ритуала начала с любопытством оглядываться по сторонам, словно ожидая, что из сеней или из темного угла за печкой без задержки выпрыгнет мой суженый-ряженый. Выпрыгнула только тощая серая кошка, и я скептически хмыкнула:
– Ну и когда же мне обещанного мужа ждать?
– А и жди, – легко отговорилась бабка, вручая мне половинку тетрадного листа, исписанного крупными печатными буквами. – Вот тебе слова заветные, читай их каждое утро, помолясь да перекрестившись! Придет время, и будет тебе супруг!
– Бабушка, а у вас муж есть? – заерзала на трескучем диване Галка.
– А что ж ты думаешь? Был, и не один! – Заподозрив, что мы усомнились в ее профессионализме, обиделась ворожея. – Да я трех мужей до срока схоронила!
– Ух ты! – искренне восхитилась Галка, тоже уже почти дозревшая до идеи досрочных мужних похорон. – А кто же с вами остался? Или вы совсем одна тут живете?
– Зачем – совсем одна? – Бабка с прозрачным намеком убирала со стола. – Жиличка у меня есть, девочка молодая.
– Ну как же так? – хитрая Галка показательно расстроилась. – В доме есть молоденькая девочка, а калитку отпирать ходит старенькая бабушка! Вот молодежь пошла, совсем не уважают старших!
– Посмотреть бы в глаза ее бесстыжие! – сообразив, куда ветер дует, поддакнула я и огляделась, нет ли где фотографии молодой девочки.
Единственный женский портрет, украшающий стену над диваном, явно запечатлел саму хозяйку дома в бытность ее еще не бабушкой, а Девушкой-ягой. Зато за стеклом обшарпанного буфета обнаружился тетрадный листок, на котором крупными печатными буквами было написано: «Наталья Силина, ПТУ-33» – и два телефонных номера. Я записала их на бабкиной бумажке рядом с «заветными словами».
– Так ведь нет ее сейчас, Наташки-то! – заступилась за свою квартирантку бабка. – Она только к вечеру приезжает, а днем в городе учится да работает.
– Знаем мы эти работы, – поднимаясь, проворчала помрачневшая Галка. – Спасибо, бабушка! Провожать нас не надо, мы и сами дорогу найдем.
Естественно, пошли мы с ней не к калитке, а к флигелю на заднем дворе. В отсутствие жилички на двери домика красовался амбарный замок, а окно было закрыто деревянными ставнями, но распахнуть их ничего не стоило – достаточно оказалось повернуть щеколду. Солнечный свет залил маленькую комнату с выбеленными известью стенами, на одной из которых, прямо напротив окна, висела большая цветная фотография.
Это оказался портретный снимок молодой девушки с короткой стрижкой. Лицо у нее симпатичное, но заурядное, а вот волосы необыкновенные – ослепительно-рыжие, как морковка. Насыщенный цвет прически подчеркивали фантазийные серьги в виде зеленых бабочек. Девчонка на фото выглядела дерзкой и яркой. Оценив соперницу, Галка ахнула и схватилась за сердце. Я сочувственно похлопала ее по плечу:
– Галь, ты раньше времени ничего не придумывай, с этой девочкой еще ничего не ясно. А тебя Валера любит.
– То-то и оно! – непонятно прошептала Галка.
Думая ее порадовать, я отдала соседке листок с телефонами Натальи Силиной из тридцать третьего ПТУ, но Галку не проняло и это. На обратном пути в город она сидела, отвернувшись к окошку, и угрюмо молчала. На лестничной площадке мы без слов разошлись по своим квартирам, но не успела я, как собиралась, залезть под душ, как в дверь постучали. Я открыла и увидела на пороге Галку. На лице у нее было выражение отчаяния, в руке – бутылка текилы.
– Надо поговорить! – показав бутылку, мрачно сказала соседка и проследовала мимо меня на кухню.
Ясно было, что обсуждать мы собираемся отнюдь не вкусовые качества мексиканской огненной воды, однако я молча достала из шкафчика рюмки. Галка презрительно фыркнула, убрала их на место и поставила на стол чайные чашки.
– У-у-у-у! – протянула я, оценив размах предстоящего загула. – Неужели все настолько плохо?
– Ты даже не представляешь, насколько! – соседка нескупо разлила по чашкам обманчиво невинную желтую жидкость. – На вот, посмотри!
Она вытянула из кармана халата фотокарточку и протянула мне.
– Узнаешь?
– Откуда она у тебя? – удивилась я.
В первый момент мне показалось, что я снова вижу портрет рыжей жилички Бабы-яги. Волосы у девушки на снимке были оранжевые, стрижка та же самая, в ушах – незабываемые изумрудные бабочки… Однако, присмотревшись, я уловила отчетливое сходство и ахнула:
– Галка! Это кто – ты?!
Соседка глубоко кивнула и затянулась сигаретой так, что щеки провалились ямами:
– Я! Мне здесь двадцать, и я только-только познакомилась с Валеркой.
– Но ты же не рыжая! Ты шатенка!
– Я крашеная! – рявкнула Галка. – Мне сорок два, седины полно, да и не нравилось мне никогда быть красной, как морковка. Это Валерка от рыжих-бесстыжих всегда был без ума, я-то думала, это у него прошло, ан нет. Надо же, нашел себе вторую любовь, точную копию первой!
– Почему сразу – любовь, может, у него к ней платонические чувства? – сказала я глупость, в которую сама не верила. – Такая ностальгия по молодости?
– Ностальгия – это я понимаю, – Галка набулькала себе текилы и выпила ее залпом. – Ностальгия – это нормально. А только в платоническую любовь я, Танька, не верю! Ты сюда смотри!
Она постучала ногтем по фотографии.
– Сережки видишь?
– Такие же, как у той девушки!
– Не такие же! – Галка помотала головой. – Те самые! Мои собственные! Ты знаешь, у меня разных бирюлек больше, чем в ювелирном магазине, и эти серьги я давно не надевала – прическа у меня теперь неподходящая. Так что валялись сережки в шкатулке с украшениями, валялись… А сейчас я посмотрела – нет их там! Выходит, Валерка, сволочь, подарил мои серьги своей новой пассии! Похоже это на платонические взаимоотношения?
– Не похоже, – вынужденно признала я и от огорчения тоже хлебнула текилы.
Галка отодвинула в сторону чашку и аккуратно приложилась лбом о стол:
– Я дура! Не надо мне было слушаться Маринку!
– Какую еще Маринку?
– Парикмахершу мою! – Галка подняла голову. – Несколько месяцев назад Валерка вдруг заговорил о том, какая красивая у меня была прическа в молодости. И с таким, знаешь, восторгом говорил… Я и подумала: сделаю любимому мужу приятное. Пошла в парикмахерскую, показала мастерице свою фотографию допотопных студенческих лет и попросила перекрасить меня и подстричь по образцу. А она, парикмахерша моя, уперлась и ни в какую! Вам, говорит, Галина Дмитриевна, давно не двадцать, и цвет лица у вас уже не тот, чтобы оранжевые лохмы носить, да и волосы резать жалко, потом заново отпустить проблематично будет. Я и сдалась, осталась при своих полудлинных каштановых. А Валерка, видать, не зря те рыжие лохмы с трепетом вспоминал. Не иначе, он уже тогда закрутил с этой своей рыжей-бесстыжей!
– Ну, может, и закрутил, – сдалась я. – Так ведь это наверняка ненадолго! Валерке за сорок, девчонке вдвое меньше, что у них может быть общего?
– Дети! – веско сказала Галка и отбила свои слова новым ударом головой об стол. – У них вполне могут быть общие дети! А ты понимаешь, как Валерка хочет детей? Ты же знаешь нашу историю!
Страдалица многозначительно замолчала, и лицо у нее сделалось безжизненное, как маска. Я испугалась, что она снова отключится у меня дома, и опять возникнет проблема с ночлегом.
– Галя, хватить пить и плакать! – по возможности твердо (язык уже заплетался) сказала я. – Вставай, я отведу тебя домой!
Чудесным образом нам удалось переместиться с моей кухни в соседкину спальню, и там Галка рухнула, как подстреленная. Я понадеялась, что Валера вернется домой поздно, будить спящую супругу не станет и таким образом не нарвется на пьяный дебош.
