Воля Небес (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич (книга жизни TXT, FB2) 📗
В одной из таких пещер нас и настигает туман, густой и вязкий, как взбитые сливки. В его клубящихся недрах я ощущаю что-то зловещее — всплеск первородной энергии, чуждой и враждебной. И в тот же миг из молочной пелены выныривают крылатые яогуаи — древние твари, больше похожие на порождения кошмара, чем на диких зверей. Их компактные тела, помесь летучей мыши и хищной птицы, пульсируют аурами невероятной силы.
Противники кружат вокруг нас смертоносным хороводом, пытаясь разделить и лишить укрытия. Один за другим они бросаются на живой щит, прорывая его своими когтистыми лапами. Бесконечный поток диких тварей обрушивается на нас, грозя вот-вот смять и растерзать.
Я быстро убеждаюсь, что эти создания, как и подобает яогуаям, отнюдь не простые животные. В их действиях сквозит незаурядный интеллект, присущий разумным существам, достигшим высокого этапа культивации.
Враги не просто инстинктивно атакуют, полагаясь на численное превосходство — они явно следуют продуманной тактике. Часть зверей остаётся в воздухе, непрерывно нападая сверху и отвлекая наше внимание. Другие тем временем заходят с флангов, стремясь отсечь пути к отступлению. Самые крупные и мощные особи группируются в центре, готовясь нанести сокрушительный удар. Их слаженность и безупречное взаимодействие свидетельствуют о высоком уровне организации, немыслимом для обычных животных.
Прежде я однажды уже встречал яогуая — медведя Урсара, но до сих пор мне не доводилось сталкиваться со столь многочисленной и хорошо координированной стаей подобных существ.
Бой предстоит вдвойне непростой, ведь противник обладает не только звериной мощью и свирепостью, но и незаурядными тактическими способностями, обретёнными за долгие годы совершенствования.
— Наоки, назад! — кричу я. — Мне нужно пространство для манёвра.
Она кивает и формирует хлёсткие водные потоки, привлекая внимание мелких яогуаев. Те набрасываются на волшебницу роем разъярённых ос, но меня ждёт куда более опасная добыча.
Краем глаза я вижу, как вспыхивает серебряным светом клинок Лунной Волны в руках Наоки, придавая её техникам новую мощь. И всё же, раскрыть в полной мере потенциал небесного оружия ей ещё только предстоит.
В этот миг из глубин тумана выныривает истинный хозяин этого ущелья. Его могучее звериное тело покрыто мехом и переливается золотом и пурпуром, словно древний властелин ущелья соткан из солнечного света и сумеречных теней. Крылья врага, огромные и многослойные, походят на крылья дракона из легенд. К телу прижаты четыре лапы, увенчанные бритвенно-острыми когтями, не уступающими размером коротким мечам.
Два пылающих огонька его глаз пронзают меня насквозь. Молнии пляшут вокруг, будто призванные его присутствием, а небеса отвечают раскатами грома и обрушивают на нас стену дождя
Взмахи исполинских крыльев рождают неистовый гул и ураганные вихри. Движения яогуая преисполнены грации и мощи — он не просто летит, а танцует в потоках ветра, повелевая самой стихией. Камни и валуны взмывают в воздух и кружатся вокруг него безумным хороводом, а небо прорезают ослепительные росчерки молний.
Монстр танцует вокруг меня смертоносный танец, разя когтями, лапами и бритвенными краями крыльев. В ответ я призываю Краги, и древний зачарованный металл покрывает мои руки живой бронёй, накапливая силу каждого удара.
Увернувшись от очередной атаки, я с силой погружаю кулаки в каменное ложе ущелья, я высвобождаю всю мощь Оплетающего Побега. Земля буквально взрывается вокруг, выстреливая бамбуковыми копьями, что не уступают в крепости первоклассной духовной стали. Они стремятся пронзить врага, но тот молниеносно набирает высоту.
Через мгновение нас с Наоки уже окружает небольшая рощица, укрывая от неистовства стихий.
Оппонент взмывает всё выше под облака и внезапно, сложив крылья, пикирует вниз. Воздух свистит, пронзённый его стремительным рывком. Но и я не остаюсь в долгу — Длани Асуры вспыхивают поверх моих кулаков, сливаясь воедино с Крагами и приобретая изумрудный окрас. Сама суть древесной стихии наполняет моё тело, и я готовлюсь встретить врага одним решающим ударом. Огромный поток Ки концентрируется в перчатках на кончиках моих костяшек.
Небо и земля содрогаются, когда мы сталкиваемся — человек и зверь, две изначальные силы. Моя духовная энергия вспыхивает ослепительным потоком, выбрасываясь вовне. Время застывает, и в этом застывшем мгновении крылатый змей осознаёт, что противостоит отнюдь не простому смертному. А потом гремит взрыв, и исполинская туша яогуая отлетает прочь, скрываясь в клубах тумана.
Оставив воющего от боли врага позади, я возвращаюсь к Наоки и помогаю ей расправиться с прислужниками чудовища. Увы, передышка оказывается недолгой — грозная аура великого яогуая уже приближается вновь. Я готовлюсь к следующему раунду, призывая силы земли и дерева, но внезапная вспышка меняет картину боя. Туман распадается лоскутами, и полчища мелких тварей с визгом разлетаются прочь. Для нас же эта короткая передышка становится долгожданным даром Небес.
Вот только куда двигаться дальше? Ущелье расползается десятком троп, и каждая может оказаться ловушкой.
— Что думаешь, Рен? — Наоки с тревогой вглядывается в туманную даль.
— Доверюсь сердцу, — пожимаю я плечами, вспоминая слова учителя и Сакуры.
Порой разум — плохой советчик. Чтобы постичь тайны мироздания, адепт должен прислушаться к голосу стихий и довериться интуиции. Только так можно найти путь через лабиринт иллюзий и испытаний. И я собираюсь последовать этой древней мудрости — здесь и сейчас, в самом сердце Ущелья Поющих Ветров.
— И что же нашёптывает тебе сердце? — усмехается Наоки, лукаво поблёскивая глазами.
Ответить не успеваю — стихии вновь приходят в неистовство, и вокруг закручиваются вихри, безжалостно высушивая мою рощицу. Земля вытягивает последние крохи сил из деревьев, и прямо из воздуха возникают песчаные смерчи. Молнии сплетаются в ослепительный венец, и там, где они касаются камня, тот плавится и стекает вязкой лавой.
Ярость стихий достигает апогея — порывистый ливень хлещет нас с такой силой, что приходится пригибаться. Наоки вскидывает Лунную Волну, и клинок послушно рассекает потоки, подчиняя их воле хозяйки. Однако на смену дождю приходит гроза, и рокот грома сливается с раскатами молний. Они бьют без разбора — и в тумане, и в небесах над головой, непредсказуемые и неумолимые.
Стены ущелья охватывает какое-то безумие. Они то смыкаются, то расходятся, и это зрелище способно свести с ума слабого духом адепта. Буйство стихий замирает лишь на миг, чтобы вспыхнуть с новой силой. Яогуаи атакуют волна за волной, возникая в самых неожиданных местах. То из расщелины в камне, то из тёмного зева пещеры. А порой сами стены оживают и принимают чудовищные формы — помесь медведя и обезьяны, да только из камня.
Есть в происходящем и враг пострашнее — духи ветра, сотканные из чистой стихийной энергии. С ними не сразишься в открытую — у них нет плоти, лишь концентрированные потоки воздуха, что остриём меча прорезают даже скалы. Я пытаюсь отогнать их всплесками ауры, но это всё равно что сдувать мошкару — бесполезно. Да и как поймаешь ветер?
Чем глубже мы забираемся в недра лабиринта, тем чаще упираемся в тупики. Время застывает, словно навеки замерев на границе дня и ночи, и сумеречный час всё длится и длится.
Мы не сдаёмся, упрямо пробиваясь вперёд. Слов почти не остаётся — мы научились понимать друг друга без них. Да и говорить тут опасно — стоит приоткрыть рот, как ветер набивает его песком и мерзкой пылью. Даже моя растительная защита не всегда спасает — этот пронырливая гадость умудряется просочиться в любую щель.
Долгий петляющий коридор в очередной раз упирается в глухую стену. Ни намёка на проход.
— Аранг это всё задери! — не выдерживает Наоки и со злостью пинает камень. — Мы словно вечность тут плутаем! Проклятый тупик!
— … ик,…ик, — передразнивает ущелье людские голоса эхом.
