Начало - Шрайбер Эллен (книги полностью TXT) 📗

Александр молчал.

— Я была такая глупая. Ты — самое интересное, что вообще есть в Занудвилле. Ты, наверное, думаешь, что я веду себя по-детски?

Он так и не проронил ни слова.

— Скажи что-нибудь. Хотя бы обзови как-нибудь! Скажи, что ненавидишь меня.

— Я знаю, что между нами больше сходства, чем различий.

— Правда? — удивилась я.

— Это сказала мне бабушка.

— Она говорит с тобой? — спросила я, почувствовав неожиданный холодок.

— Нет, глупенькая! Она же мертвая. Я видел цветы.

Александр протянул мне руку.

— Я хотел бы показать тебе кое-что, — с таинственным видом сказал он.

— Свою комнату? — спросила я и схватила его за руку.

— Да, оно находится в моей комнате. Все уже готово.

— Оно?

Мое воображение разыгралось. Что делает Александр там, наверху, в своей комнате? Что такое это самое «оно», живое или мертвое? Он повел меня наверх сперва по парадной лестнице, потом по скрипучим мансардным ступенькам. Это была его лестница.

— Тебе пора узнать мои секреты, — открывая дверь, сказал Александр. — Или, по крайней мере, большинство из них.

Было темно, если не считать лунного света, который проникал сквозь крохотное оконце мансарды. Обстановку составляли потертое, но уютное кресло, стул и двуспальная тахта с черным стеганым одеялом, брошенным поверх красно-коричневых простыней. Постель такая же, как у любого подростка, вовсе не гроб.

Тут я заметила картины. Биг-Бен с летучими мышами, кружащими перед циферблатом, замок на холме, перевернутся Эйфелева башня. Одна картина изображала пожилую пару в готических нарядах, обведенную красным контуром сердца, на другой, с видом местного кладбища, бабушка Александра улыбалась над своим надгробным камнем. Еще на одной была изображена толпа ряженых, собиравших подношения на Хеллоуин, — вид из окна мансарды.

— Это картины из моего мрачного периода, — пошутил Александр.

— Они впечатляют, — сказала я, подойдя поближе.

Все вокруг, даже пол, было заляпано красками.

— Просто фантастика!

— Я не был уверен в том, что они тебе понравятся.

— Они невероятны!

Я заметила в углу холст на мольберте, накрытом простыней.

— Не бойся, не укусит.

Я остановилась перед холстом, гадая, что таится под простыней. В кои-то веки воображение меня подвело. Я взялась за уголок простыни, медленно, как когда-то открывала зеркало в подвале, откинула ее назад и остолбенела.

С картины на меня смотрела я сама, одетая для Снежного бала. Красная роза была прикреплена к моему платью, на руке у меня висела корзинка-тыковка, в одной руке я держала «сникерс», на другой красовалось паучье колечко. Над моей головой мерцали звезды, вокруг мягко падал снег.

Я ухмылялась, показывая накладные вампирские клыки.

— Надо же, как похоже! Вот уж никогда не думала, что ты художник! Я знала, что ты делал те рисунки, которые хранятся в подвале, помню и краску на обочине дороги. Но такое мне и в голову не приходило.

— Так это была ты? — задумчиво спросил он.

— А что ты делал посреди дороги?

— Я шел на кладбище, чтобы нарисовать надгробие моей бабушки.

— А разве художники не используют краски в тюбиках?

— Я смешиваю их сам.

— Мне и в голову такое не приходило. Ты художник. Теперь все понятно.

— Я рад, что это тебе нравится, — с облегчением сказал Александр. — А сейчас нам, пожалуй, стоит вернуться к остальным. Не следует множить слухи.

— Наверное, ты прав. Ты ведь знаешь, как распространяются сплетни в нашем городке.

— Не странно ли это? — спросил Александр, когда мы вернулись на лужайку и смешались с толпой горожан, одетых в черное. — Сегодня вечером мы не отверженные. — Он подал мне содовую.

— Вот и давай этому радоваться. Завтра все вернется в обычное русло.

Все вокруг улыбались и веселились, но тут я заметила вдалеке фигуру.

Кто-то неторопливо бежал по подъездной дорожке.

— Тревор! — ахнула я. — Что он здесь делает?

— Он монстр! — орал футболист, приближаясь к тусовке. — Как и вся его семейка!

— Опять все сначала! — возмутилась я.

Все уставились на Тревора.

— Александр, возвращайся в дом, — попросила я, но он не сдвинулся с места.

— Он шатается по кладбищу, как конченый урод! — заявил Тревор, указывая на моего гота. — У нас в городе не было летучих мышей, пока он не приехал.

— В этом городе не было придурковатых лузеров, пока не объявился ты! — отрезала я.

— Рэйвен, успокойся, — строго предупредил отец.

— Хватит! — заявил Мэтт и направился к однокласснику.

Джек Паттерсон последовал за ним.

— Послушайте, на меня было совершено нападение! — воскликнул Тревор, указывая на царапину на шее. — Напала летучая мышь. Теперь мне придется делать уколы от бешенства!

— Кончай, Тревор, — устало сказал Мэтт.

— Это случилось по дороге сюда. Я позвонил тебе домой, и твоя мать сказала, что ты на вечеринке у придурков, живущих в особняке. С чего это вдруг? Почему ты не со мной, а с ними?

— Ты сам виноват, — ответил Мэтт. — Можешь трепаться на эту тему по дороге домой, в машине. Вообще-то, Трев, ты меня уже достал.

— Но я же прав! Они вампиры! — закричал Тревор.

— А я правильно сделал, что не пригласил тебя, — сказал Мэтт.

— Вы, ребята, совсем спятили. Тусуетесь с уродами! — воскликнул Митчелл и сердито оглядел нас всех.

— Ладно, Тревор, кончай, — сказал мой отец, шагнув к нему.

— Я не имел к этому никакого отношения, — смущенно сказал Александр.

— Я думаю, это и так ясно, — заявила я.

— Но… — начал Тревор, сердитые глаза которого жаждали крови.

— Я не хотел бы звонить твоему отцу, — сказал мой отец и положил руку на плечо парня.

Футболист кипел от злости, но уже начал выдыхаться. Здесь не было никого, кто клюнул бы на его подначки и встал бы на его сторону, ожидая, когда он забьет победный гол, не было хихикающих девчонок, которые рады были вниманию футболиста, и ему оставалось только уйти.

— Ну, погодите. Мой отец всем в этом городе заправляет!

Это было единственное, что он мог сказать.

— Приложи лед, глядишь, и остынешь, — посоветовала моя мама, прямо как заправская медсестра.

— Ему не лед нужен, мама, а шприц с транквилизатором.

Все мы проводили Тревора взглядами. Он дошел до ворот и скрылся из виду.

— Что ж, мы планировали «поющую телеграмму», [17] но, должно быть, на почте все перепутали, — пошутил мой отец.

Все облегченно рассмеялись.

Позднее, когда Александр попрощался со своими соседями, а я прибирала стол для напитков и закусок, ко мне подошла Беки.

— Прости, — сказала подружка.

— Ты собираешься извиняться всю оставшуюся жизнь?

Я крепко, прямо как Руби меня, обняла ее.

— До завтра, — сказала Беки.

Глаза у нее были усталыми.

— Я думала, что твои родители уже ушли.

— Они же фермеры, ранние пташки. Кто рано встает, тому Бог подает.

— И с кем же мы тогда поедем? — растерянно спросила я.

— С Мэттом.

— Мэтт?

Беки виновато улыбнулась.

— Он не такой сноб, каким кажется.

— Я знаю. Кто бы подумал!

— Он никогда раньше не ездил на грузовичке. Как ты думаешь, он говорит это каждой девушке?

— Нет, Беки, я думаю, что он серьезно!

— Идем, Беки, — позвал Мэтт точно так же, как он звал Тревора.

— Я подойду через минутку, — сказала я.

Я помогала Джеймсону убирать оставшийся мусор, когда по лестнице спустился Александр в плаще, накидке с капюшоном, зачесанными назад волосами и накладными вампирскими зубами.

— Вампир моей мечты, — сказала я.

В коридоре он привлек меня к себе.

— Ты пыталась выручить меня сегодня, — сказал он. — Я буду вечно тебе благодарен.

— Вечно?.. — промолвила я с улыбкой.

— Надеюсь, что когда-нибудь смогу отслужить.

Я хихикнула, когда он ущипнул меня за шею.

— Мне не хочется уходить, — жалобно сказала я. — Но Беки ждет. До завтра, да? Мы снова встретимся во время летучих мышей?