Честь виконта - Санд Жаклин (книги онлайн полные .TXT) 📗
– Как обычно? Что ты имеешь в виду?
– Он нервничал или, может быть, казался беспокойным?
– О нет. Ничего подобного. Мы чудесно провели вечер. Играли в карты с Патриком и Жюстиной, смеялись, рассказывали друг другу забавные истории. Мы даже… – Она пересилила условности – даже между близкими родственниками или друзьями не было принято о таком говорить, но Мари все-таки произнесла: – Мы поднялись в спальню, и только потом он сказал, что ему нужно немного поработать. Но никакого беспокойства, нет. Все было… чудесно. Он был очень нежен. Как будто знал…
«Он знал», – подумала Ивейн.
Теперь, после слов Мари, уверенность, что Сезар прав в своих предположениях, только окрепла. Жюльен умер, не просто уронив свечу на ковер и не заметив этого, Жюльен не заснул над газетами или деловыми письмами. Он знал, что уйдет в кабинет и оттуда не вернется. Почему? Что его заставило? Что такого таил в себе тот огонь, который Жюльен, отец семейства и счастливый супруг, добровольно принял на себя? О Господи, что же это за манящая геенна огненная – отчего от нее не могут отказаться?
Ивейн подошла к кузине и крепко обняла ее; Мари вцепилась ей в рукава, но не плакала, а только тихо прерывисто дышала.
– Все будет хорошо, – прошептала графиня де Бриан, не любившая нежностей, не привыкшая утешать, не признававшая большой любви, – все будет хорошо, Мари. Он сейчас на небесах.
– Да, – прошептала вдова де Буавер, – я знаю.
Глава 17
Упрямство виконта де Моро
– Мадемуазель! Мадемуазель!
Ивейн разлепила веки. Она просидела у постели спящего виконта до шести утра, а затем отправилась спать. И проспала не больше двух часов, как ее снова разбудили. Вторая почти бессонная ночь подряд – это утомляло.
– Да, Жизель?
– Наш гость собирается уезжать!
Ивейн мгновенно проснулась:
– Помоги мне одеться.
Платье застегнулось в рекордные сроки, и несколько минут спустя графиня уже спешила вниз. Волосы не уложены, но это ерунда и глупость; здесь все свои, а виконт почти что свой.
Почти что свой виконт сидел на краю кровати и выглядел очень бледным, но вполне живым; одет он был в рубашку, рукава которой оказались ему коротковаты, и жилет, а сюртук валялся рядом. Откуда взялась эта одежда, гадать не приходилось: тут же в комнате находился Патрик де Буавер. Господа обменялись одеждой: Сезар помог Патрику после пожара, а тот теперь отдарился. Как мило.
– Что за глупости? – с порога начала Ивейн. – Куда это вы собрались?
– Вы похожи на фурию, – сказал Сезар, щурясь. – Не так ли?
– Что за черт, виконт! Какая разница, на кого я похожа! Вам нужно лежать!
– Мне нужно добраться домой, – возразил он, – и я это сделаю. А дальше посмотрим.
– Мэтр Штрауб сказал…
– …что ничего серьезного не случилось. Я слышал часть вашей ночной беседы. Патрик, помогите мне.
Молодой де Буавер немедля поспешил на выручку; Ивейн только зубами скрипнула. Как, как можно после этого считать мужчин разумными существами, призванными нести миру радость и процветание? Да у них мозгов, как у новорожденного ягненка, и тот умнее – не пойдет из загона, так как ножки подгибаются. Мужчины хуже. Хуже ягнят, хуже букашек и змей, хуже всего на свете. Венец творения – женщина, что бы там себе ни думала мужская часть человечества.
Графиня де Бриан подавила желание высказать все это двум идиотам и просто загородила дверь.
– Вы обещаете мне? – Ее голос зазвенел. – Обещаете, что не станете делать глупостей?
– Сударыня, каждый из нас может ошибаться, – философски протянул виконт; у Ивейн появилось чувство, будто он над ней издевается. Однако он стоял на ногах, пускай и при помощи Патрика, и графиня понимала: Сезара ей не остановить. В глазах его горел мрачный огонь, а на пути таких огненноглазых лучше не вставать, будь ты хоть самая умная женщина в мире. Самые умные в таких случаях отходят в сторонку. Ивейн вздохнула и уступила дорогу.
У крыльца стояла коляска виконта – надо же, как успел все провернуть, наверняка кто-то из слуг в доме ни свет ни заря сбегал на улицу Вожирар. В коляске поджидал верный Флоран, и с его помощью и помощью Патрика раненый устроился-таки на сиденье. Ивейн не нравилась бледность виконта, однако он и обычно ярким цветом лица не щеголял. Может, и правда все обойдется?
– Я отошлю Трюшону записку, – сказал Сезар, – и встретимся сегодня у меня. В семь вас устроит?
– Меня устроит, чтобы вы весь день пролежали в постели, – буркнула Ивейн, – а к семи я приеду.
– Отлично. И спасибо вам за все. – Он слабо кивнул, Флоран окликнул кучера, и коляска покатила прочь. Графиня проводила ее глазами, а затем перевела взгляд на Патрика и только тут поняла, что он одет торжественно, хотя и во все черное.
Ах да. Похороны. Еще одна обязанность, которую сегодня предстоит пережить.
– Патрик, – повинуясь интуиции, спросила Ивейн, – ты что-нибудь знаешь о делах отца?
Молодой де Буавер нахмурился.
– В смысле?
– Он посвящал тебя в какие-либо дела?
– Конечно. Дела поместья, наши финансовые процессы. Ведь я наследник.
– Было ли еще что-то, из-за чего его могли… преследовать?
Она не знала, как спросить, и спросила так. Патрик подумал, покачал головой.
– Я ничего такого не помню. – И, отвернувшись, добавил: – Я очень любил отца, хотя, возможно, и не оправдывал его надежд.
– Что ты такое говоришь? Да Жюльен в тебе души не чаял. Мари постоянно твердила, как он любит вас с Жюстиной.
– Да, так и было, – подтвердил Патрик, – но были еще… отцовские чаяния. И я знаю, что не во всем был хорош. – Он помолчал и закончил: – Однако он понимал, что я такой, какой есть. И я любил его. Правда, любил.
Оказавшись у себя в особняке, Сезар полностью отдался на волю Флорана, который уже не в первый раз получал своего господина, если можно так выразиться, в нездоровом состоянии, а потому прекрасно знал, что делать. Виконта отвели в спальню, помыли, переодели, и он позволил себе на пару часов уснуть – чтобы проснуться через некоторое время, так как дела не могли ждать.
Вчерашнее происшествие казалось сном, но раненое плечо напоминало о себе отчетливо. Нет, это не сон, это вполне очевидная попытка покончить с Сезаром; только вот кто ее осуществил – случайный грабитель или же человек Поджигателя? А может, это был сам Поджигатель? Против версии с грабителем работало то соображение, что обычно эти ребята требуют сначала кошелек или жизнь, а потом уже жмут на курок, если жертва оказалась несговорчивой. Представители парижского дна не любят в большинстве своем отягощать себя лишними убийствами, если только убийства – не их основная профессия. В целом виконт чувствовал себя отвратительно, потому что поддался, слишком расслабился, не думал, что его будут преследовать. Чертова самоуверенность! Если это действительно Поджигатель, предупреждение однозначное – и как далеко он зайдет?
Сезар решил, что будет исходить из сценария, что все это не случайность. Случайность в виде грабителя ничем ему не грозила: ночной разбойник давно растворился во мраке, найдя себе более доступную жертву. А вот если замешан Поджигатель, тогда опасность превращается в нешуточную. И не только для Сезара, так как он теперь будет начеку. Графиня де Бриан тоже под угрозой.
Подумав об этом, виконт похолодел. Если все не случайно, значит, за ним следили. Человек шел за ним от дома графини де Бриан на улице Берже – это ясно – и ждал удобного случая, чтобы выстрелить. А раз так, он знает, что делал виконт днем. Как же он не почуял слежки? Или она появилась позже?
И что, если сейчас неизвестный точно так же не спускает глаз с Ивейн?
Предположим, днем он ни на что не решится, к тому же день у графини намечается многолюдный. Грядущие похороны кого хочешь отвадят; слишком много свидетелей в случае чего, а свежий покойник на похоронах никого не развлечет, только разозлит. Нет, если тут Поджигатель, он будет действовать по-другому. Если это он, значит, Сезар подошел к нему близко. Но как? Он его знать не знает.
