Взрослые девочки - Холмс Нэнси (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
— Ги приступил к монтажу фильма в Париже, — объяснила Сейл. — Там до сих пор жара, вот я и решила вырваться на прохладу.
Дельфина тоже обрадовалась Сейл. На этот раз она показалась ей гораздо привлекательнее, чем за обедом в Монте-Карло. К тому же сейчас Сейл выглядела более оживленной. На скачках она появилась в ошеломительно эффектном голубом костюме от Диора: плиссированная юбка и шелковая блузка с розовыми бутонами. Широкополая соломенная шляпка идеально гармонировала с цветом ее глаз и костюма. Сейл приветствовала Дельфину радостной улыбкой. Между тем в ее взгляде сквозила легкая тревога, словно она кого-то боялась и каждую минуту ожидала неприятностей — разумеется, не от Ги, он был ее щитом и опорой.
Дельфина почувствовала прилив жалости, но это чувство скоро прошло. Разве можно кого-нибудь жалеть в таком месте, как Баден-Баден с его великолепными ландшафтами.
«Вот что мне здесь больше всего нравится», — подумала Дельфина, впитывая в себя прелесть окружающего мира. Они сидели в ложе Фрица в клубном секторе ипподрома. Все чувствовали себя как дома. На какое-то время Дельфине показалось, что она снова на Гавайях, настолько все было простым, родным и доступным. Все всех знали, благородная голубая кровь струилась спокойно и тихо, как воды местной речушки.
Стоял изумительный ранний сентябрьский день. Богатые, к каковым, безусловно, принадлежали все зрители, жили своими интересами. Состоятельные люди приезжали сюда каждый год, селились в одних и тех же номерах в лучших отелях города. Здесь играли на скачках, испытывали азарт в казино, лечились на водах, иногда делали все сразу, но чаще всего сюда приезжали просто пообщаться с людьми своего круга. Именитые роды Фюрстенбергов, фон Гессенов, Гогенцоллернов, Эстерхази знали друг друга на протяжении столетий.
— Может быть, девочки, на сегодня вам хватит скачек? — спросил Джордж. — Мечниковы приглашают на коктейль, но я бы, честно говоря, лучше выпил чаю в Бреннер-парке, а потом мы бы обсудили планы на завтра.
— А я свое еще не получила! — воскликнула Сейл. — Поэтому я останусь здесь с Фрицем. Не пропадать же деньгам. На обратном пути загляну к Мечниковым. Кстати, Фриц все равно сегодня занят. Кто согласен за мной сегодня поухаживать? Мне ужасно одиноко.
— Разумеется, я, моя радость, — тут же отозвался Джордж.
— Благодарю, — наклонила головку Сейл, и Дельфина заметила, как хищно блеснули ее глаза.
— Фриц, — сказала Дельфина, — раз уж вы остаетесь на последний заезд, не поставите ли мои деньги на Либхен? Выигрыш занесете мне позже.
— Разумеется, — одобрительно улыбнулся Фриц. — Отличный выбор.
Кеннет и Джордж взяли Дельфину под руки.
— Пойдем, — произнес Джордж, — кажется, мы имеем дело с профессиональными игроками.
— Вот еще! — рассмеялась Дельфина и поцеловала Фрица в щеку.
Синий вечер медленно надвигался на лужайки, постепенно поглощая густые тени деревьев. Пока Джордж и Кеннет пили чай, Дельфина наблюдала за тем, как темнеет парк и медленно исчезают последние золотые лучи уходящего солнца.
Когда мужчины наконец о ней вспомнили, Дельфина улыбнулась:
— Я, кажется, научилась ценить природу. Знаете, по-моему, сегодня был последний летний денек. Мне он показался очень необычным. В Гонолулу закат совсем другой. Наблюдать закаты — наша семейная традиция. Ритуал. У нас круглый год одинаковые закаты. Великолепные, красочные, но… одинаковые. А здесь все меняется. Мне бы хотелось побывать в этом месте зимой, когда идет снег, или во время ужасной бури с дождем и ветром. — Она помолчала, а потом добавила: — Это только у меня такое настроение, или сегодня действительно немного грустно?
— Ну, если ты думаешь, что на этом все закончится, тогда твоя грусть понятна, — произнес Кеннет, положив руку ей на плечо. — А вот для меня осень — самое замечательное время года. Я считаю, что осенью все только начинается.
— Скорее всего мне просто не хочется уезжать. Даже думать неприятно о том, что надо расставаться. Я так привыкла к вашему обществу.
— Это уже другое дело, дорогая, — улыбнулся Джордж. — Сегодня Фриц закатывает прощальный ужин, завтра уезжает Кен. Потом отчаливаем мы с тобой. По дороге в Париж остановимся в Аваллоне на обед. В Париже ужинаем, а на следующее утро на корабле отправляемся в Гавр.
— Кен? Как же так? Я была уверена, что ты поедешь вместе с нами! Хотя бы до Саутгемптона.
— Я собирался, Дельфина, но потом у меня изменились планы. Совершенно неожиданно. Предстоит очень важная встреча, поэтому я выезжаю поездом рано утром. Однако в Саутгемптон рассчитываю успеть одновременно с вами. Там и попрощаемся. Корабль стоит часов пять или шесть, уверен, что вы сумеете протащить меня на борт во время обеда.
— О, как я не люблю разговоры о расставании! — воскликнула Дельфина. — Давайте лучше немного погуляем.
Эти два человека подарили ей неповторимые минуты. Конечно, рано или поздно все должно было закончиться.
Постепенно темнело. Джордж расплатился, друзья поднялись из-за стола и вышли к одному из многочисленных железных мостиков, переброшенных через реку; узенькая полоска воды делила Баден-Баден на две части. Оттуда они направились к розовой вилле Фрица, мимо казино, где должно было состояться праздничное представление, посвященное окончанию скачек. Ожидалось, что на вечер прибудет не менее двух сотен приглашенных. Само казино было построено более ста лет назад как летняя резиденция Фредрики, королевы Швеции. Сейчас оно было украшено по случаю предстоящего приема.
— Подожди, увидишь его ночью, когда зажгут тысячи свечей, — сказал Кеннет. — Настоящая жемчужина! Ты забудешь, в каком столетии живешь. Свечи, шампанское, экипажи, лакеи… Ничего не меняется.
— Не ожидала увидеть такое в Германии, — сказала Дельфина. — Почему-то я думала, что подобное возможно только во Франции.
— Французы объявили азартные игры вне закона в 1838 году. Впрочем, они довольно быстро поняли, что потеряли, и теперь без устали мотаются через границу. Кстати, сегодня у нас есть шанс последний раз поиграть на серебряные и золотые жетоны.
— Поосторожнее, Джордж! — рассмеялся Кеннет. — Среди нас есть очень азартные люди.
— Я знаю. И не сомневаюсь, что она опять выиграет.
Когда они подошли к вилле, Джордж сказал:
— Хочу немного вздремнуть. Увидимся в восемь тридцать.
— Отлично, — откликнулась Дельфина. — Тогда я успею сделать массаж.
— А я приму ванну, — сказал Кеннет. — Тяжелая у нас жизнь, правда?
Спустя некоторое время Кеннет выехал за ворота виллы. Он остановился у дальнего въезда в Черный лес, вышел из машины и углубился в заросли, пытаясь найти знакомую скамейку. Он знал, что обязательно найдет ее, хотя не был в этом лесу несколько лет. Надо было о многом подумать, и Кеннет хотел заняться этим на своем излюбленном месте. Много лет назад здесь, в Баден-Бадене, отец преподал ему урок мудрости.
— Устраивай себе время от времени умственную встряску. Не обязательно делать это регулярно, по графику, каждую неделю или раз в месяц. Главное — вовремя убедиться, что ты на правильном пути. А если почувствуешь, что сбился с курса, найди в себе силы исправить положение.
Кеннет сел на скамью и проникся покоем и безмолвием темнеющего леса. Он мысленно пережил прошедшее лето, начиная с того момента, когда услышал по телефону голос Баракета, и заканчивая сегодняшним днем. Кто бы мог поверить, что он и Пьер Балмэн сыграют такую важную роль в бракосочетании Баракета? Между тем благодаря им на свет появилась принцесса Алия. Кеннет успел к ней привязаться. Все ее поступки были безупречны, хотя в их основе лежало не воспитание, а врожденная простота. В каком-то смысле эта девушка стала для Кеннета дочерью. Он очень хотел, чтобы она добилась успехов, и ей это удалось. Он хотел ею гордиться, и она его не подвела. Вместе с тем Кеннету хотелось, чтобы Алия не забывала, кому она обязана своим новым рождением. По сути, она по-прежнему оставалась хорошо тренированной, дисциплинированной девушкой. Она была в состоянии сама проложить себе дорогу в жизни. Брак с Баракетом открывал для нее невиданные возможности. Как бы то ни было, ей приходилось во многом полагаться на интуицию. Алия не получила того образования, которое было у Камиллы и Дельфины. Кеннет уже успел оценить ее отвагу, но больше всего его привлекало в Алие необычное сочетание детского юмора и спокойной женственности. Спокойствие необходимо для выживания, чувство же юмора может спасти человека в любой ситуации.
