Рыцарь света - Вилар Симона (книги онлайн полностью бесплатно .TXT) 📗

Мир вокруг был прекрасен. Легкие ночные дожди оканчивались с рассветом, и целыми днями светило нежаркое июньское солнце. Воздух благоухал ароматами цветущего льна и мальвы, был наполнен жужжанием пчел, собирающих мед на красно-белом ковре из клевера. На реках и озерах можно было увидеть лебедей, отражающихся в зеркальной воде, неподалеку от селений шумели колеса водяных мельниц, издали долетал благовест колоколов.

После остановки в аббатстве Бери-Сент-Эдмундс путники свернули с большого тракта на дорогу к Гронвуду и прибыли туда на закате, когда все окрест сопровождалось игрой цветов от желтого до оранжевого и пурпурного. Теплые блики сумерек уже скользили по глади речки Уисси и поверхности рва, окружавшего замок, отражались на светлых стенах цитадели, на скатах крыш и на лицах высыпавших встречать их людей.

Артур с интересом огляделся. Конечно, Милдрэд рассказывала ему о Гронвуде, но все же он не ожидал увидеть такую мощь, такое оживление и ликование, царившие вокруг. Они проехали через раскинувшийся вокруг Гронвуд-Кастла городок, и всюду слышались приветственные возгласы. Миновали мост и мощный барбакан [28], проехали внешний двор, и наконец копыта коней зацокали по плитам внутреннего двора.

Когда они спешивались, в многоголосье собравшихся людей можно было различить и взволнованные речи. Кто-то спросил, отчего они прибыли раньше положенного срока, причем юная леди явилась не с женихом и вся в черном. Пока баронесса обращалась к собравшимся с приветственной речью, весть о том, что жених Милдрэд погиб на турнире, уже разошлась среди челяди. А одна толстая старуха даже довольно громко заметила:

— Неладно это. Что же, нашей леди теперь всю жизнь ходить в трауре по женихам? Того и гляди люди скажут, что она несет смерть своим избранникам.

Леди Гита даже запнулась и гневно взглянула на говорившую. Но поняла, что подобный слух и впрямь может распространиться, а людям рты не закроешь.

Что касается Милдрэд, то ее куда больше воодушевили разговоры молоденьких служанок, успевших рассмотреть, какой красавец приехал в свите леди, и решивших, что наверняка у него что-то намечается с их хозяйкой. Ведь все заметили, как он поспешил снять ее с седла.

На другой день в Гронвуд прибыл барон. И перво-наперво спросил, где его дочь.

— Она поехала показать Артуру ле Бретону усадьбу Незерби, — пояснила леди Гита. И добавила с неким вызовом: — Я сама им это позволила!

Позже барон переговорил с Гаем.

— Я поведал тамплиерам, что в моем замке будет гостить бывший иоаннит. Их это не особенно взволновало, поскольку они учли, что он и впрямь снимет орденский плащ и не прислан распространяться всюду о своем ордене.

— Да уж поверь мне, так все и есть, — усмехнулся Гай.

Милдрэд с Артуром вернулись ближе к вечеру. Эдгар с неким удивлением взирал на свою одетую в траур, но необычайно оживленную дочь. Да и ее спутник выглядел просто сияющим. Молодые люди почти не расставались, болтали, смеялись чему-то, а вечером в соларе просидели за партией в шахматы. Когда позже Милдрэд пришло время удалиться, Артур тоже поспешил откланяться. И все бы ничего, но немного погодя барон распахнул окно и, выглянув наружу, был неприятно поражен: на крепостной стене прогуливалась парочка — его дочь и Артур.

— Что все это значит? — Он указал Гаю и жене на молодых людей, которые, держась за руки, брели по зубчатой куртине [29]. — Что станут говорить о них люди?

— Разве они ведут себя предосудительно? — Гита с улыбкой смотрела в окно. — Ты только погляди, какая ночь, Эдгар! Какой воздух!.. И молодой месяц светит с неба.

Лицо барона оставалось суровым.

— Наша дочь только что потеряла жениха. Она обязана год носить по нему траур, прежде чем снова начнет морочить головы поклонникам.

И тут его обычно такая покладистая супруга вспылила.

— Опять год траура? Эдгар, опомнись! Милдрэд уже восемнадцать! Может, тебе хочется, чтобы твою дочь считали перезревшей невестой? Того и гляди пойдет весть, что с наследницей Гронвуда что-то не так. И люди станут говорить, что Милдрэд сопровождает злой рок и она приносит гибель любому, кто к ней посватается.

Эдгар, опешив, уставился на жену. Что за глупости? Кто осмелится опорочить гронвудскую красавицу? Да и на рынке невест Милдрэд по-прежнему будет считаться одной из самых завидных партий. Но при условии, что ее репутация останется незапятнанной.

— Сэр Гай, — довольно сурово обратился барон к своему гостю, — боюсь, что вашего молодого друга не научили сдержанности в присутствии юных леди. Вам бы следовало переговорить с ним и научить его учтивости.

— Мой Артур достаточно хорошо воспитан, чтобы честь леди не пострадала. И я не вижу вреда, если эти двое, так приглянувшиеся друг другу, и далее будут общаться. Ибо они влюблены, разве вы не видите? А я желаю счастья нашим детям.

Все. Это было сказано. И сначала Гита, а потом и Эдгар повернулись и удивленно посмотрели на Черного Волка.

— Наши дети? — переспросил барон. — Вы намекаете, что этот госпитальер ваш сын?

Они переглянулись с женой, и Гита сказала:

— Вообще-то, мы с мужем подозревали нечто подобное. Не так ли, Эдгар?

Гай как-то смущенно улыбнулся. Он отошел к столику, где остались расставленные молодыми людьми шахматы, взял фигурку белого ферзя и стал теребить ее, невольно выдавая этим свое волнение.

— Говорите, заподозрили, что Артур мой? А вот я, к своему стыду, долго не догадывался об этом.

Гай рассказал, как Артура подбросили младенцем в приют для подкидышей в Шрусбери, когда он сам еще был изгнанником в чужих краях. Тогда за ним охотились люди старого короля Генриха и за его голову была назначена награда. Эдгар и Гита помнили то время, ибо именно в тот момент он, изгнанник и беглец, появился в Денло [30]. Позже Гай отправился в графство Шрусбери, оттуда — в Уэльс, где сошелся с валлийцами и попытался отвоевать свои земли. Он и понятия не имел, что в аббатстве в Шрусбери растет его сын. А вот сестра Гая Риган, принявшая при пострижении имя Бенедикта, уже тогда обратила внимание на этого ребенка, который так был похож на ее брата. У женщин особое чутье на это. Вот почему она взялась опекать Артура, а позже постаралась свести его с братом. Но если Гай и проникся симпатией к смышленому пареньку, то все намеки Бенедикты вызывали у него одно лишь глухое раздражение.

— Но Риган не сдавалась, — продолжал рыцарь, глядя на внимательно слушавших его Эдгара и Гиту. — И недавно она выведала, что Артур все же мой сын. Причем привела такие доказательства, против коих я не мог возразить.

Гай не стал уточнять, какую жизнь вел все эти годы Артур, — незачем им знать о бродяжничестве его сына. Поэтому, все так же перебирая фигурки на шахматной доске, Гай сказал о том, что уже сообщил надежным людям в Уэльсе, что Артур его сын. Ибо в том краю не имеет значения, законнорожденный наследник или нет, главное — чтобы отец признал его своим, и тогда все его имущество, а также имя переходят указанному продолжателю рода.

— Я по-прежнему изгой в Англии, — говорил рыцарь Черный Волк, — но в Уэльсе я уважаемый человек и имею хорошее состояние. К тому же, если однажды Генрих Плантагенет сможет заполучить корону, у меня появится шанс отсудить свои приграничные земли. Но в любом случае мое родовое имя унаследует Артур. Конечно, если возвысится Плантагенет, это будет проще сделать, учитывая, что Артур был его приближенным и находился в милости. Но даже если Генрих Анжуйский откажется от прав на английскую корону, то мой сын однажды смело назовет себя именем моего рода. А род наш древний и уважаемый. Мой дед Юон де Шампер получил свои владения за службу Вильгельму Завоевателю, и отныне мы зовемся господа де Шампер, владельцы маноров Тависток, д’Орнейль и Круэл. И все это я завещал Артуру, как и свои валлийские усадьбы. Ну, за вычетом приданого моим дочерям.