Моя единственная (Том 2) - Басби Ширли (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗
- Обещаете, что не станете кричать, если я освобожу вас? - мягко спросил он.
Лизетт коротко кивнула.
- Вы сошли с ума! - воскликнула она, лишь только получила возможность говорить. - Что вы собираетесь делать? Dieu! Вдруг вас здесь застанут! Что это за важный разговор, который вы не можете отложить до более подходящего момента? - Она принялась подталкивать его к двери. - Уходите немедленно! Вас здесь не должны увидеть.
Джон уперся, и, несмотря на все усилия, сдвинуть его с места Лизетт не смогла.
- Вы не слышите, что я говорю? - торопливо зашептала она. - Нельзя допустить, чтобы кто-то увидел вас здесь. Не дай Бог, придет кто-нибудь из детей. Это же будет настоящий скандал! А если Жан... Dieu! Даже страшно представить его реакцию! Вы немедленно должны уйти!
- О, я с готовностью уйду, - с улыбкой произнес Джон, любуясь раскрасневшимся от гнева лицом своей пленницы, - но только вместе с вами.
- Что? Вы сумасшедший! Бред какой-то! Я никуда не пойду с вами.
- Что ж, хорошо, - с готовностью ответил Джон, поудобнее устраиваясь на небольшом стуле возле стеклянных дверей и скрещивая руки на груди. - Раз вы не можете отправиться со мной немедленно, я готов ждать здесь до тех пор, когда вы будете готовы.
- Вы пьяны? - прошипела Лизетт. - Конечно, только пьяный или безумец может совершать такие поступки!
- Напротив, я совершенно трезв, и поступки мои вовсе не безумные, - твердо произнес Джон. - Другое дело, что это поступки человека, чье терпение иссякло. Я хочу говорить с вами, говорить откровенно и наедине. И я не уйду отсюда до тех пор, пока вы не дадите согласие на это.
Лизетт затравленно огляделась по сторонам. Если кто-нибудь, пусть даже слуга, войдет сюда!.. Взгляд упал на подол полупрозрачного пеньюара, и она только сейчас поняла, что практически не одета. О Боже! Надо как можно быстрее решаться на что-то. Она невольно посмотрела на незваного гостя. Надо признать, что, несмотря на столь ранний час, Джон, в отличие от нее, выглядит великолепно. Взгляд живых карих глаз был ясным и спокойным, подбородок и щеки гладко выбриты, волосы тщательно уложены, а серебристые виски придают лицу особое обаяние. Отлично скроенная замшевая куртка и узкие кожаные брюки подчеркивали ширину плеч и стройность фигуры. Да, для мужчины своего возраста он очень красив. Лизетт с горечью подумала, что любой, заставший такого мужчину в ее спальне, сделает вполне определенный вывод.
Лизетт тряхнула головой, стараясь вернуть мысли в нужное русло. Не думать о его красоте, а найти что-нибудь тяжелое и трахнуть по голове - вот что сейчас нужно. Она резко вскочила на ноги и заметалась по комнате. Наконец она остановилась, сделала глубокий вдох и спросила:
- А если я пойду с вами, вы дадите слово, что больше не станете преследовать меня?
- Если пойдете со мной и согласитесь поговорить о том, что случилось более двадцати лет назад, - да.
- О Боже! Что тогда случилось, вам и мне прекрасно известно - вы бросили меня!
- Да, я думаю примерно так же, с той только разницей, что в положении брошенного оказался я. Вы жестоко обманули меня!
Лнзетт удивленно посмотрела ему в лицо.
- Я никогда не обманывала вас, - произнесла она, чувствуя, как от обиды сжимается сердце. В этот момент из коридора послышалось позвякивание фаянсовой посуды, которую нес на железном подносе кто-то из слуг. - Здесь мы не можем продолжить разговор, - испуганно сказала она, понизив голос, - кто-нибудь обязательно помешает.
- В этом я с вами согласен. Поэтому предлагаю побыстрее переодеться в платье для верховой езды и отправиться со мной.
Лизетт обожгла его сердитым взглядом, но упрямо приподнятый подбородок Джона дал ей понять, что иного выхода нет. Сердито бормоча что-то, она подошла к шкафу, извлекла из него костюм для верховой езды, затем, обиженно поджав губы, прошла за ширму. Через несколько минут она появилась уже одетой.
- Я готова, - сообщила она, не скрывая раздражения. - Мы можем идти?
Улыбающийся Джон поднялся со стула и галантно поклонился.
- Вы позволите, мадам? - произнес он, предлагая ей руку.
Больше всего Лизетт хотелось залепить ему пощечину, но она лишь сердито фыркнула и направилась к двери. Успокоило немного лишь то, что спальню они покинули. Молча она шла рядом с Джоном, совершенно не представляя, что ожидает ее впереди. Они спустились по широкой лестнице во двор, где стояли оседланные лошади. Он помог ей усесться на небольшую гнедую кобылку и ловко запрыгнул в седло более крупного коня.
Лошади сразу пошли быстрой рысью, дом и окружающий его сад вскоре остались позади. Джон облегченно вздохнул, поверив наконец, что план его начинает исполняться. Впрочем, судя по каменному лицу скакавшей рядом Лизетт, самое трудное было еще впереди.
Блики нежного утреннего солнца играли па дубах, акациях, диких магнолиях и шелковицах, мимо которых они ехали. Между деревьями то и дело вспыхивали коралловая жимолость, пурпурные и розовые азалии, бледно-синий виргинский горошек, землю покрывал пестрый ковер полевых цветов. Вскоре двигаться пришлось осторожнее, - они пересекли поросшее карликовыми пальмами болотце, на одном из грязных берегов которого дремал небольшой крокодил.
Как ни странно, по чем сильнее удалялись Лизетт и Джон от обжитых мест, тем менее напряженными становились они сами. Уже не чувствовалось враждебной отчужденности. Гнев и раздражение постепенно исчезали. Лизетт, к своему удивлению, даже поймала себя на мысли о том, что эта утренняя прогулка верхом доставляет ей удовольствие. Лошадь скакала легко и уверенно, свежий ветерок ласкал лицо и шею, ноздри щекотала волшебная смесь тысячи пряных лесных ароматов. Они любовались дикой природой: великолепные деревья, сказочной красоты цветы и забавные животные. Новых радостных впечатлений было слишком много, чтобы продолжать по-прежнему злиться.
Конечно, способ, который избрал Джон Ланкастер, чтобы поговорить с ней, не мог не вызывать возмущение. Но она думала уже не только об этом, но и о том, что пошел он на такой отчаянный шаг только для того, чтобы разобраться в причинах, расстроивших в далекой юности их планы. Неужели это так важно для него до сих пор? Чуть нахмурившийся лоб Лизетт выдавал напряженную работу мысли. Что он имел в виду, говоря о ее предательстве? Как можно обвинять в этом ее! Она любила его до самозабвения. Стать его женой было тогда единственной ее мечтой. Если бы отец не сказал тогда, что Джон... Лизетт вздрогнула от смутной догадки, непроизвольно сжав пальцы на уздечке. Если бы отец не пришел тогда к ней... Губы ее дрогнули.
