Конвой для ведьмы (СИ) - Хабарова Леока (версия книг txt, fb2) 📗
— У ограды тебя ждёт Милон, — шепнул пацанёнок, замерев у заснеженного склепа. — Ступай к нему.
Кай кивнул. Шагнул в заданном направлении, но мальчуган остановил его, ухватив за локоть.
— Кай… — произнёс он с серьёзностью, редкой для столь нежного возраста. — Если ты замыслил освободить госпожу, лучше сразу откажись от этой затеи. Тебе дадут четыре минуты. Только четыре, и не секундой больше. И если за это время случится непоправимое, полетят головы. В самую первую очередь пострадает Милон. А у него семья. Дети. Помни об этом.
Кайден скрипнул зубами, но всё-таки выцедил хриплое "хорошо" и бросил взгляд на мрачную громадину — самую охраняемую тюрьму королевства.
Поговаривали, будто сбежать оттуда невозможно, и теперь стало ясно, почему: тонны серого камня, железа и беспроглядного отчаяния — вот из чего была сделана Обитель Скорби…
Милон вёл его по узким тёмным коридорам. Тут и там раздавались стоны, рыдания, приглушённые мольбы и лязг цепей. Звук шагов разносился под сводами. Свет факела трепетал от сквозняков.
Они вышли к винтовой лестнице и спустились ниже на несколько уровней. Там, где ступени почти совсем стёрлись, Милон остановился. Нашарил в кармане ключ и открыл тяжёлую дверь.
Каменная кишка была узкой и, казалось, не имела конца. С потолка мерно капала вода. В углах пищали крысы — неизменные обитатели всех темниц необъятного мира. Пахло плесенью, гнилью и смертью.
— Третья по правую руку, — шепнул Милон и протянул внушительную связку ключей. — Сперва отвори верхний засов вот этим, а уж потом навесные. Разберёшься?
— Разберусь. — Кай принял ключи и ощупью двинулся вперёд: факел Милон оставил при себе.
— Если через пять минут не вернёшься, подыму тревогу, так и знай! — шикнул капитан стражников ему в спину.
Кайден не стал тратить времени на ответ: ладонь уже нашарила холодные прутья решётки, и ключ с тихим щелчком повернулся в замке…
— Вейлинн?
Она поднялась ему навстречу. Измождённая, худая, бледная, как полотно. Глаза опухли от слёз. Тёмные волосы растрепались.
— Вейлинн, прости меня, родная! — Кай рухнул к её ногам. Обнял. Уткнулся носом в колени. Зажмурился. — Прости меня! Прости!
Глаза жгло от непрошеных слёз. Ком встал поперёк горла. Сердце разрывалось от боли.
Узкая ладошка легла на голову, и Кай перехватил её. Припал губами.
Прости… Прости!
Вейлинн молчала: намордник по — прежнему лишал её возможности говорить, но глаза…
С такими глазами слова не нужны.
Кайден сглотнул солёный ком и прошептал:
— Я вытащу тебя, слышишь? Уйдём отсюда вместе. Я убью их. Убью их всех, ради тебя!
Но Вейлинн лишь качнула головой и вскинула руку. От тонкого запястья к плесневелой стене тянулась массивная цепь.
Против этого браслета ключа у Кайдена не имелось…
— Вейлинн! — простонал он, и тут же обернулся на звук шагов за спиной.
— Слишком долго и слишком громко! — шикнул Милон. — Заканчивайте, пока нас не засекли!
— Ещё минуту! — взмолился Кай.
— С ума спятил? — взвился капитан стражи. — Патрульные уже близко!
— Тогда секунду.
Против секунды Милон возражать не стал. А Кай не стал тратить её попусту. Он встал. Прижал Вейлинн к себе, крепко обнял и, когда пальцы нащупали скрытый механизм на шершавом, испещрённом рунами, металле, прошептал заветные слова…
— Пошли! — капитан стражи грубо дёрнул его к выходу, а Вейлинн так и осталась в темнице.
Худая, измождённая, растрёпанная, в наморднике…
…но уже без заговорённого ошейника. Неуловимым движением Кай сунул треклятую железку в карман плаща. Милон ничего не заметил. Но Вейлинн…
Она смотрела на Кайдена, а он — на неё.
"Ты права. Ты права, милая, — кричал он взглядом, пока стражник запирал замки и засовы. — Всех клятв не сдержать…".
ГЛАВА 44. Милость божьего суда
Рассвет наползал с востока, пронзая алым заревом тяжёлые снеговые тучи. Кардинал кутался в меховой плащ. Лицо сановника осунулось, но глаза…
Что за испытание задумал для Вейлинн фанатичный блюститель святости?
Кай предполагал, что сумеет отбить жену во время сакрального мероприятия, если что-то вдруг пойдёт не так, однако, похоже, такой разворот событий предвидел не он один: в последний момент охранники накрепко стянули его запястья пеньковой верёвкой, а шпагу и кинжал отобрали.
Зевак собралось не меряно: если зал суда вмещал от силы пару дюжин, то тут, на утёсе святого Петра, могло разместиться сколько угодно любителей горячих зрелищ.
Кайден отупело скользил по обывателям взглядом: сонные физиономии казались похожими одна на другую, как горошины в стручке. Зачем они здесь? Неужели банальное испытание на безгрешность никому не известной девчонки важнее, чем сладкий сон в тёплой постели?
Он поёжился. Связанные руки онемели, а ноги замёрзли так, словно вместо сапог на нём были банные тапки.
Судьи явились, когда с тёмных небес посыпались белые хлопья. Снег серебрил чёрные мантии и оседал на париках тополиным пухом. Кружился в воздухе, мерцал и таял на губах и коже.
Волшебное утро страшного дня…
Хоть бы ветер подул, разгоняя к чертям весь этот балаган. Но нет… Воздух оставался недвижим, а колючий мороз сменился влажной промозглостью. Теплело.
В толпе чужаков мелькнули знакомы лица. Губернатор глянул так, будто Кайден внезапно сделался прозрачным, и поджал губы. Его красавица-жена грациозно повела плечами, поправляя накидку из шкурок белого горностая. А её пасынок…
Карие глаза паренька поблёскивали. Нос раскраснелся, а припухшие губы дрожали. Похоже, мальчуган получил от отца серьёзную взбучку. Кайден кивнул ему, и пацан обречённо понурил рыжую голову. Губернаторскую чету сопровождали гвардейцы: и пешие, и конные, а в оцеплении стояли замковые стражи с Милоном во главе. Капитан старался вовсе не смотреть на Кайдена.
Плохи дела. Плохи.
— Ведьма! — хриплый возглас разорвал вязкую тишину. — Ведьму везут!
— Ведьма! Ведьма!
Кай сморщился. Ни к селу ни к городу вспомнился тот самый день в Просторе, когда, повинуясь воле лорда Галивия, он избил будущую супругу.
Тогда тоже так кричали… как сейчас.
— Ведьму везут! Смотрите! Смотрите на неё, паскудницу!
Скрипучую телегу тянули два толстоногих мерина. Возница лениво охаживал шерстистые спины хлыстом. Клетка, лязгая, качалась на повозке. А в клетке…
Кай нервно сглотнул. Сердце мучительно ныло, душа пылала, и нестерпимо хотелось выть, орать и вопить.
Всё одеяние Вейлинн состояло из грубой власяницы, железного намордника и кандалов. Босая, дрожащая, измученная, она, казалось, не замечала ничего вокруг.
В клетку полетел камень. Следом — ещё один. Но девушка не шелохнулась. Зато Кай дёрнулся, будто в него угодила красная молния.
— Вейлинн! — крикнул он, но голос растворился в рёве толпы. — Вей-й-л-и-инн!!!
— А ну стой! — железная рука охранника опустилась на плечо.
— Сними с меня плащ и передай ей! — выпалил Кайден.
— Не положено, — последовал ответ.
— Я заплачу!
— Это чем же? — хмыкнул здоровяк. — Чеканной монетой? Нету у тебя ничего! Так что стой и не рыпайся, бесноватый.
Кай харкнул ему в рожу, стирая улыбку, и стервец тут же занёс кулак для удара. Да так и не ударил…
— А ну уймись, баран безрогий, — рыкнул Милон, и охранник, пробормотав проклятья, ретировался.
Кайден взглянул на капитана, стиснув зубы до хруста. Милон тяжело вздохнул и протянул руку.
— Давай уже.
Дважды повторять не пришлось.
Душу затопила волна благодарности, и Кай спешно повернулся, позволяя капитану стянуть с себя плащ.
— Вейлинн из Эльса, — прогудел над утёсом бас глашатая. — Тебя обвиняют в богопротивном чародействе и колдовстве, связях с нечистой силою, любовном привороте, похищении души, наведении порчи, отравлении колодцев и прочее, прочее, прочее…
