Хозяйка Рима - Куинн Кейт (книги бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
Павлин вскочил на ноги.
— Мне пора идти.
В его чуть охрипшем голосе слышалось возбуждение.
Лепида повернула голову и смерила его спокойным, уверенным взглядом.
— Тебе заступать в караул? — спросила она. — Какая жалость. Попрощайся с Сабиной, прежде чем уйдешь, а то она целый день будет хныкать.
С этими словами она привстала на цыпочки и коснулась губами его щеки. Поцелуй мачехи.
Павлин вздрогнул.
Лепида
Прекрасно! Он уже нервничает. Удивляется тому, что происходит. Пусть удивляется.
А ведь он красив! Высокий, стройный, загорелый. Решительный взгляд. Кудрявые черные волосы, которые буйно вьются, несмотря на все усилия пригладить их. Когда состарится, он будет похож на Марка, но пока он молод и хорош собой. Молод и силен, у него широкие плечи, а не уродливый горб, как у отца. Да, он красив. Я раньше этого не замечала, до тех пор, пока не увидела его с моей бывшей рабыней. Именно тогда у меня и возник этот превосходный замысел.
Павлин не приходил ко мне целую неделю. Это были скучные семь дней. Рабы раздражали меня своей извечной ленью. Лавки были закрыты по причине какого-то праздника. Небо затянуто облаками — первый предвестник скорой осени. Лазурные воды бухты сделались свинцово-серыми. Сабина тосковала, каждый раз, услышав ржание лошади, подбегала к окну.
— Павлин обещал поиграть со мной, — вздыхала она.
— Теперь он играет со мной, — объяснила я ей. — Взрослые мужчины вроде Павлина не играют с маленькими девочками.
— Но ведь он обещал.
— Мужчины — обманщики, Сабина. Ступай в свою комнату. — Я легонько ущипнула ее за ухо, и она с плачем убежала к себе. Какие они все-таки надоедливые, эти дети.
Дни были тоскливые, но я их пережила. Это было частью моего замысла. Я подождала четыре дня. Затем как бы случайно наткнулась на Павлина возле казарм.
Он был голым по пояс, в одной лишь набедренной повязке, потому что только что вернулся с учебного поединка. Увидев меня, он остановился, как будто наткнулся на стену.
— Что ты здесь делаешь?
— Как грубо. Но я предвидела такой вопрос. Завтра вечером я собираюсь на пир к сенатору Халькону. Последний званый ужин сезона. Мне нужен сопровождающий. Зайди за мной завтра вечером.
— Но я…
Шагнув к нему ближе, я вытерла пот с его лба и посмотрела на кончики пальцев.
— О боги, как ты вспотел!
С этими словами я пошла прочь. Павлин остался стоять, глядя мне вслед. Готова спорить, он ошарашен и растерян, и теперь ломает голову, пытаясь понять, что же случилось.
— Разодет как истинный щеголь! — Вер даже присвистнул, когда Павлин появился перед ним в белой тоге и с перстнем-печаткой на пальце. — Кто же эта счастливица? Афина?
— Лепида. — Это имя слетело с губ его товарища, прежде чем тот успел сознать свою оплошность. — То есть моя мачеха попросила меня… Этим вечером я сопровождаю ее на пир. Только и всего.
Вер и впрямь как-то странно посмотрел на него, когда он, пятясь спиной, вышел в дверь, или ему только показалось?
— Здравствуй, Павлин! — приветствовала его Лепида, шагнув навстречу Красное шелковое платье выгодно подчеркивало округлости ее тела, на шее ожерелье с массивным рубином. Глаза подведены, губы ярко подкрашены. Как же он мог видеть в этой знойной женщине юную девушку?
Пиршественный зал был наполнен гулом голосов, громкой музыкой, ярким светом и не менее яркими нарядами. Пирующих развлекали танцоры и акробаты. На блюдах изысканные кушанья: жареные фламинго, мозги страуса, запеченные в меду и маковых зернах, и прочие деликатесы. Впрочем, Павлин даже не чувствовал их вкуса. Лепида возлежала за столом рядом с ним, смеясь, заигрывая и болтая со всеми, кроме него. Однако ее пятка, прикрытая подолом платья, незаметно для других ласкала его ногу.
— Как это восхитительно, сенатор! Непременно покажите мне… — Она потянулась через спину Павлина, чтобы рассмотреть кольцо сенатора Халькона с огромным сапфиром, и как бы невзначай коснулась грудью его шеи.
— Корнелия! Скажи, как тебе удалось приструнить твои непокорные локоны?
Лепида повернулась, якобы для того, чтобы лучше рассмотреть прическу другой гостьи, и ее соски сквозь шелк снова легонько коснулись его спины.
Павлин больше ничего не помнил об этом пире. Ничего, кроме своего острого желания тысячей разных способов заняться любовью с собственной мачехой.
— Замечательный ужин, — похвалила Лепида, когда они вышли из дома вместе с другими гостями. Начинало светать, однако на ее лице не было видно и следа усталости. — Это же надо, а я-то думала, что в Брундизии царит лишь невыносимая скука! Давно я так не веселилась! — воскликнула она и коснулась его руки.
Павлин помог ей сесть в паланкин. Лепида подобрала подол платья, давая ему короткую возможность полюбоваться белой лодыжкой. Павлин был готов поклясться чем угодно, что под столой у нее ничего не было.
Лепида бросила на него быстрый взгляд из-под черных ресниц.
— Ты ведь проводишь меня домой?
— Через два часа мне заступать в караул.
— Пусть тебя заменят.
— Я не могу. Мой центурион…
— И ты оставишь меня в столь поздний час одну лишь потому, что опасаешься навлечь на себя недовольство центуриона? — Лепида невинно похлопала ресницами. — А что сказал бы на это твой отец?
Отец.
Его отец, сгорбленный тяжестью прожитых лет, спокойный и добродушный. «Лепида, возможно, покажется тебе привлекательной и жизнерадостной, Павлин, но она еще очень юна… Обещай мне присмотреть за ней».
Павлин хотел умереть на месте.
— Садись, — предложила Лепида, откидываясь на подушки и давая ему место рядом с собой. — Мне холодно.
Он послушно забрался внутрь.
Она постучала по стенке паланкина, давая знак носильщикам. Те зашагали вперед, и паланкин поплыл над землей, покачиваясь, как корабль на волнах. Лепида плотно задернула зеленые шелковые занавески. Теперь свет уличных факелов не проникал внутрь, и паланкин превратился в темную коробку. Павлин забился в дальний угол, чувствуя, как кровь рокочет в ушах словно морской прибой.
— Ты такой тихий. Павлин, — произнесла Лепида, и ее голос прозвучал в темноте как будто громче обычного. — Выпил слишком много вина?
— Нет, — наконец смог вымолвить он. — Это против правил, против правил караульной службы.
— А ты всегда следуешь правилам? — Ее рука с острыми ноготками сжала его запястье.
— Да. Следую, — ответил он. — Так безопаснее.
— Но безопасность — это так скучно. Безопасность — это так… безопасно.
Ее руки, словно змеи, обвили его шею, и в следующий миг она до крови впилась в его губы. Однако когда Павлин нагнулся к ней, она слегка отстранилась и томно провела языком по его губам. Он со стоном впился в ее губы и дрожащими пальцами стал срывать с ее груди шелк столы. Она же задрала подол его туники и обхватила ногами его бедра. Казалось, терпкий аромат мускуса проникает ему прямо в мозг. Когда он вошел в нее, на ее губах играла торжествующая улыбка.
А потом все было кончено, и он повернулся к ней спиной. Ему не хотелось жить.
— Похоже, что мы уже дома, — произнесла Лепида и, натянув на обнаженное тело столу, выбралась из паланкина. — Ты идешь, Павлин?
— Нет, — только и смог ответить он. — Нет.
— Идешь?
Он беспомощно посмотрел на нее. Щеки ее раскраснелись. Глаза сверкали, длинная молочно-белая шея в вырезе мятого платья была похожа на стебель цветка. Лепида усмехнулась, провела языком по губам, и Павлин ощутил тупую боль в плече, там, где остались следы ее зубов.
— Да, — с трудом произнес он. — Я иду.
И он поплелся за ней как послушный пес.
Глава 11
Павлин знал, что существует лодка, доставляющая души умерших в подземное царство. Черная лодка, которой управляет ухмыляющийся лодочник с лицом-черепом. Лодкой Павлина была кровать, белая и просторная, прекрасная как облако, а ее рулевым — молодая черноволосая женщина. Она везла его в преисподнюю быстрее, чем похожий на скелет лодочник.
