Пока пройдет гнев твой - Ларссон Оса (читать книги онлайн бесплатно полные версии TXT) 📗

Стоило появиться Яльмару, как у Туре сразу полегчало на сердце. Хотя он и делал вид, что не замечает брата. Яльмар чувствовал, что здесь затевается что-то недоброе, что ему лучше убраться домой восвояси. Но он остался.

И вот Ханс Ахо попытался забить гол, но Ингве Тало отбил мяч [24]. Нападающие решили взять реванш, и возле Ингве завязалась потасовка. И тут на лед выскочил Туре со своей клюшкой и своим мячиком, который немедленно послал в пустые ворота противника.

— Эй, парень, уйди с поля! — закричал один из игроков и бросился к Туре.

— Уйди, Туре! — крикнула одна из болельщиц.

Однако Туре и не думал покидать игру. Хоккеист отпрянул, но потом еще раз велел Крекула убираться.

Тогда Туре усмехнулся и ушел с поля, но вскоре он появился снова и как ни в чем не бывало продолжал возиться с мячом.

Игра остановилась. Большие мальчики требовали, чтобы Туре шел домой.

— Вы купили это озеро? — спросил их Туре. — Что-то я не слышал об этом… Яльмар! — кричал он старшему брату. — А ты не слышал?

Нет, это не их озеро. Но когда взрослые парни играют, малышня стоит в стороне — таков негласный закон.

Игроки посмотрели в сторону Яльмара. Некоторые из них были его ровесниками, но большинство старше. И всем стало интересно, осмелится ли Яльмар вмешаться. Все знали, что братья Крекула всегда держались вместе. Против всех хоккеистов у Яльмара не было никаких шансов, но страх потерпеть поражение никогда не удерживал его от драки. Всем было любопытно, какая заварушка может получиться из всего этого.

Яльмар проклинал про себя Туре. Почему он должен драться? Пусть на этот раз брат выпутывается сам. Он повернул голову и смотрел куда-то вдаль.

Игроки угадали его намерения: Яльмар не хотел вмешиваться в ссору.

И тогда один из них, Торгни Илипаа, который давно уже имел зуб на Туре, толкнул дерзкого мальчишку в грудь.

— Убирайся к маме! — прошипел он.

В ответ Туре ударил Торгни так, что тот упал на лед.

— Сам убирайся! — закричал Крекула.

Торгни Илипаа быстро поднялся на ноги. Туре поднял клюшку, но один из парней успел за нее схватиться и задержал удар. Воспользовавшись случаем, Торгни ударил противника в нос.

— Проваливай, я сказал! — повторил он.

Туре заплакал. Никто не успел заметить, пошла ли у него из носа кровь. Закрывая лицо руками и бросив свою клюшку на лед, мальчик убежал с поля.

Один из хоккеистов отложил его клюшку в сторону.

— Ну что, играем? — спросил он товарищей.

Через пятнадцать минут на место происшествия прибежал Исак и немедленно ринулся через все поле к Яльмару.

Он побелел от ярости. Игра снова остановилась, и теперь все смотрели, как Исак Крекула, вцепившись старшему сыну в воротник, тащит его за собой. Он не сказал ни слова, пока вел Яльмара через весь поселок, только громко пыхтел, пересекая двор. Ужас охватил мальчика, когда отец потащил его к бане. «Что он собирается делать?» — недоумевал Яльмар.

— Папа, — шептал он, — папа, подожди…

Но Исак велел ему заткнуть глотку. Он не желал слушать никаких объяснений.

Они приблизились к мостику, к той самой проруби, из которой Яльмар всего час назад брал воду для бани.

Исак стянул с него шапку и бросил ее на снег. Яльмар сопротивлялся, но отец все-таки поставил его на колени возле проруби и окунул лицом в воду.

Мальчик размахивал руками, его голова буквально раскалывалась от холода. Он был сильным, поэтому сумел один раз глотнуть воздуха. Потом Исак снова окунул его.

Яльмар подумал, что настал его последний час…

И он действительно умирал. Внезапно откуда-то полился яркий солнечный свет, и он увидел себя гуляющим босиком по летнему лесу. Земля устлана колкой хвоей и сосновыми шишками, но пятки у него давно огрубели. Яльмару нужно привести домой лошадей, что пасутся на поляне. Он видит их между соснами, они трутся друг о друга шеями и отгоняют хвостами мух. Пахнет багульником, смолой, мхом и нагретой солнцем землей. Вот тропинку, на которой он стоит, пересекает муравьиный ручеек. Лошади приветствуют Яльмара веселым ржанием.

Мальчик очнулся в предбаннике на полу. В очаге горел огонь. Он встал на четвереньки и выплюнул из себя озерную воду. Потом лег на спину и увидел отца. Тот стоял над ним и курил.

— В этой семье все поддерживают друг друга, — сказал Исак. — Запомни это на будущее.

Ребекка потянула на себя тяжелую дверь здания городского муниципалитета, залюбовавшись резными ручками в форме шаманских бубнов, и оказалась в огромном зале с высокими потолками и кирпичными стенами, одну из которых украшало ворсистое панно с изображением саамского солярного знака, выдержанное в ярких осенних тонах.

— Мне надо в архив, — сообщила она, представившись молодому человеку за регистрационной стойкой.

Ей велели подождать. Через некоторое время появился мужчина с зачесанными назад темными волосами, в черных джинсах, такого же цвета кожаных туфлях и куртке.

— Ян Вииникайнен, директор архива, — представился он, на шведский манер первым протягивая ей руку. — Чем могу служить инспектору криминальной полиции?

Ребекка удивленно подняла брови.

— Ну… — замялся мужчина, — вы ведь знаменитость. О том случае со священниками много писали. Я, конечно, в курсе.

Ребекка подавила в себе желание развернуться и выйти вон. «Он не понимает, — успокоила она себя. — Он не знает, что я чувствую, когда мне напоминают об этом».

— Я толком не знаю, что мне искать, — начала она. — Мне нужна информация о бюро перевозок Крекула из Пиили-ярви.

Вииникайнен беспомощно пожал плечами.

— За какой период времени?

— Предприятие открылось в сороковых годах. Покажите все, что у вас есть.

На некоторое время мужчина задумался. Потом жестом пригласил Ребекку следовать за ним. Они спустились по винтовой лестнице в подвальное помещение, миновав белую металлическую дверь, ведущую, как видно, в кабинет господина директора. Вииникайнен открыл замок и пригласил гостью ступить в святая святых.

Далее они шли между длинными рядами серых стальных полок, на которых стояло множество папок самых разных размеров и видов, из бумаги, пластика, металла и обшитых тканью. Здесь же были книги в мягких обложках и твердом переплете, старинные, с изящным тиснением, со шнурками и печатями. На дубовом архивном шкафу виднелась старая печатная машинка «Триумф и Фасит». Специальные ящики для географических карт теснились, зажатые коричневыми архивными коробками. Там и здесь громоздились стопки бумаг. В одной из внутренних комнат обнаружился механизм для управления автоматическими выдвижными полками, который господин Вииникайнен и привел в движение.

— Я показываю вам, как с ним обращаться, — говорил он, передвигая длинный черный рычаг с набалдашником так, что ближайшая полка отъехала в сторону. — На вашем месте я проверил бы списки торговых предприятий или календари событий в мире бизнеса. А там, — он показал рукой, — хранятся бумаги механического завода.

С этими словами Ян Вииникайнен удалился за свой стол, а Ребекка сняла пальто и погрузилась в раздумья.

«Ищи иголку в стоге сена, — подумала она. — Я даже не знаю толком, что мне нужно».

Она прошлась между стеллажами, взглянула на папки со статьями по френологии [25] тридцатых-сороковых годов, документы Совета помощи бедным поселка Юккас-ярви, журналы школьных мастерских. «Хватит ныть», — наконец сказала она себе и засучила рукава.

Через час десять минут она нашла упоминание о предприятии Крекула. Это был список водителей транспортных предприятий коммуны, с указанием количества и типа автомобилей, которыми они располагают, специфики фирмы и ее адреса.

Ребекка энергично рылась в бумагах, невостребованных уже более шестидесяти лет, открывала ящики, запертые более полувека назад, и морщила нос, дыша пылью. Через некоторое время у нее разболелась голова.