Преступления и призраки (сборник) - Дойл Артур Игнатиус Конан (книги регистрация онлайн бесплатно .txt, .fb2) 📗

– Да, месье. Если вы планируете что-либо сделать с этой девушкой, то сначала вам придется что-нибудь сделать со мной! – повысил голос лейтенант, вырывая рукав из рук Каше.

– Где и когда вам угодно будет встретиться, месье? – холодно прозвучал ответ интригана.

– Завтра, в два пополудни, в Булонском лесу. Любимое место встреч парижан. Оно вам известно?

– Конечно, и лучше, чем вам. Моим секундантом будет Каше. Кто будет вашим?

– Я пришлю записку завтра, месье, – ответил юный офицер. В этот момент казалось, что весь хмель вылетел из его головы, он стоял будто под обстрелом, немного согнув спину и расправив плечи, буравя взором невозмутимо холодного Лабласа.

– Будьте уж так добры, месье.

– Прошу разрешить откланяться! – громко и четко проговорил офицер, поклонился и под взглядами гостей отправился к выходу. Лаблас даже не удостоил его взглядом, не говоря уж о рукопожатии или кивке.

Довольно скоро и остальные гости, кроме Турвилля и Гросье, покинули дом вслед за неудавшимся игроком и завтрашним дуэлянтом.

– Приступим к подготовке наших действий, господа! – сказал Лаблас в тот момент, когда дверь захлопнулась за последним не участвующим в предстоящем событии гостем.

– Мне кое-что удалось узнать о нашей цели, частью за счет наблюдений, а частью – подкупив слуг. Они рано отправляются спать, в доме кроме Розы на ночь остаются только брат и старая хозяйка. На окнах нет ставней – только жалюзи.

– И каков наш план?

– Все очень просто. Как вы все знаете, эта улица очень тихая. Мы возьмем мою закрытую карету, один из нас будет править лошадьми. Затем, как вы знаете, для подобных случаев у меня есть разборная лестница из трех частей. Ее мы и возьмем с собой. Выйдя из кареты, мы соберем лестницу, поднимемся на нее, откроем окно, заткнем девушке рот кляпом, пока она спит, спустим ее вниз – и все. Если она проснется и сумеет закричать, можно быть уверенным, что мы втроем победим ее брата. У них не будет никакой информации о том, кто мы, или куда мы отправились. Это будет выдающийся триумф.

– Так и будет, – прозвучал ответ, и трое мужчин рассмеялись.

– Маленькая жеманница! Скоро она станет более сговорчивой, я гарантирую. Ладно, мне надо выспаться перед завтрашней встречей, так что я прилягу на несколько часов. Надеюсь увидеть вас на улице Бертранда в два часа ночи воскресенья. Они отправляются спать в одиннадцать. Доброй ночи. – И, выбросив свою почти догоревшую сигару в огонь камина, распутный актер медленно вышел из комнаты, оставив своих партнеров дискутировать на тему дьявольского плана, в котором им предстояло принять участие.

III

Удивительно, как прекрасно англичане приспосабливаются к обычаям страны, в которой они живут, особенно в тех случаях, когда обычаи совпадают с их собственными предпочтениями.

Дома я усердный христианин, но в наступившее парижское утро слабый внутренний голос совести совсем затих, и я отправился сразу на улицу Бертранда увидеть моего нового друга, Генри Латура, надеясь на то, что он пожалеет меня в моем одиночестве и согласится поболтаться со мной по улицам Парижа.

Возможно, прекрасная Роза оказала большее влияние на мое решение зайти в гости, чем ее брат, но увидеть ее мне не удалось, так как, в отличие от меня, девушка с утра отправилась в церковь. Я же был предоставлен мужской части семейства.

– Ты не мог поступить лучшим образом, чем зайти в гости, – сказал Генри, потягиваясь всем своим длинным телом и широко зевая. – Я сижу в этом проклятом кресле с завтрака, разучивая роль, и вот теперь я чувствую, что готов. Столько времени потратил, отрабатывая фехтовальные приемы с партнером, готовясь к последней сцене! Ты же знаешь, я раньше был прекрасным мастером и постоянно удивлял зрителей.

– Полагаю, Гамлет тоже умеет фехтовать? – вставил ремарку я.

– Он известен именно этим, – ответил Генри, и я заметил, что тень пробежала по его лицу. – Но продолжим, Баркер, это мой последний выходной на долгое время, так что мы должны выжать из него все возможное.

И мы выжали из того дня все. Юный актер показал себя прекрасным экскурсоводом, проведя меня по картинным галереям и музеям с забавным чувством хозяина. Он был в чудесном расположении духа, радостный от полученной роли в Национальном, о которой он отзывался как о «прекрасном начале карьеры».

– Есть только один недостаток, – как-то отметил он в разговоре, – это необходимость играть на вторых ролях рядом с этим абсолютным негодяем, Лабласом. Он ужасный распутник. Этим утром прошел слух, что он дрался на дуэли в Булонском лесу, прострелил легкое молодому офицеру-кавалеристу. Чувствую, что у меня будут с этим парнем проблемы, как говорит Гамлет: «Во мне есть что-то чувственное» [36], а манеры этого человека выводят меня из себя больше, чем хотелось бы.

К этому времени уже стемнело, мы оба уже устали и были голодны после долгого путешествия.

– Тут рядом есть кафе, – сказал Генри, – справа, около вокзала. Мы сможем там поесть в спокойной обстановке. Видишь свет в окнах? Это именно то, что нам нужно. Зайдем?

– Да, конечно, – с радостью согласился я. Мы свернули и двинулись ко входу в кафе.

В этот момент высокий молодой человек с саквояжем в руках, выходивший из дверей кафе, поравнялся с нами.

– Пардон, месье, – сказал он, повернувшись и поклонившись на ходу, но когда он уже прошел мимо, Генри дернулся назад и схватил его за руку.

– Джек, родной, откуда же ты приехал?

– Генри и Баркер, все вместе, вот это да! Удивительно, как это мы все тут встретились! – прозвучал в ответ громкий голос моего старого друга по колледжу, Джека Латура. Мы крепко пожали друг другу руки, радуясь встрече.

– Невероятно, но это случилось, – ответил Джеку его брат. – Почему ты здесь? Мы думали, что ты в Эдинбурге, в сотнях миль отсюда.

– Да, так и должно быть. Но вчера я подумал, что нужно подышать свежим воздухом. Привычная кичливость британских ремесленников стала мне надоедать. Мой портной совсем обнаглел в своих попытках получить с меня свой грязный барыш, так что я решил лишить его облагораживающего влияния моего общества как минимум на пару недель.

– Старый трюк, Джек, – ответил я.

– Да, очень старый. Я полагаю, что вы занимаетесь столь же привычным делом, особенно на основании того, что я встретил вас в первом же пабе, ох, простите, конечно же, кафе, в которое я зашел. «Кафе» звучит даже лучше, чем «паб».

– Сам-то как ты определишь причину, по которой пришел сюда? – засмеялся Генри в ответ.

– Дорогой брат, неужели ты серьезно думаешь, что я зашел в это кафе в поисках выпивки? Нет, в его стены меня завела просто безвредная шалость. А что вы, парни, собираетесь делать сейчас? Мне кажется, что поднимать Розу и маму на ночь глядя будет не очень хорошо, так что я останусь с вами.

– Собственно говоря, нам нечего делать, – сказал я.

– Тогда давайте вместе сходим в «Англез». Там уже сидят два парня из Эдинбурга – Грант и Бакли. Ну же, давайте.

– С радостью, – ответил я.

– И я, – прозвучал ответ Генри.

Выбор был сделан, и мы втроем отправились в отель, где нас представили друзьям Джека, паре безрассудных и беззаботных студентов-медиков, приехавших в Париж вместе с ним.

Нет причины, по которой я должен подробно описывать последовавший вечер, запомнившийся веселым пиршеством. Намекну лишь на то, что именно из-за этого вечера нависавшие над нами печальные события произошли именно так, как они и случились.

Приближался час пополуночи, когда Генри взглянул на свои часы и сообщил всем нам, что настало время расставания.

– Мне надо еще раз повторить свою роль завтра, – сказал он. – Ты пойдешь со мной, Джек, мы можем лечь спать, не разбудив никого. У меня есть ключ от двери.

– Я вас провожу, – вставил я, – хочу докурить трубку.

Должен признаться, что вид одного окна в это время для меня значил больше, чем весь табак Виргинии, но надо же мне было как-то объяснить друзьям свое желание еще раз прогуляться к их дому?