Троя. Грозовой щит - Геммел Дэвид (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗
Андромаха вздохнула и повернулась к недавно построенной гробнице. На ней были искусно вырезаны великолепные воины и прекрасные девы; она была обращена на запад, к землям Микен. Вокруг гробницы пока не выросла трава, и мрамор был белым, словно лебединый пух.
В ней лежали кости Аргуриоса и Лаодики, которые теперь навсегда были вместе.
Андромаха почувствовала знакомую боль в сердце, ужасный вес вины на своей душе. Если бы она только поняла, как тяжело была ранена Лаодика, возможно, она бы спасла свою подругу. Девушка думала об этом уже тысячу раз. Ей было больно от этой мысли, похожей на злого демона, который затаился в уголке ее сознания и готовился выпрыгнуть и мучить ее. Каждый день она совершала долгую прогулку к этой гробнице и чувствовала, как оживает этот демон.
Лаодику ранили, когда изменники фракийцы напали на дворец. Андромаха отвела ее в относительно безопасные покои царицы, пока Геликаон и отряд Царских орлов выстроили оборону против предателей. Рана казалась легкой. Позже, когда началась ужасная осада, девушка стала апатичной и сонной.
Только тогда Андромаха позвала к ней лекаря. Копье вошло глубоко, и рана была смертельной.
Милая Лаодика, простая и полноватая, нашла свою любовь накануне этой осады. В эту страшную ночь мечты и надежды покинули ее. Андромаха никогда не сможет забыть, как к ней пришел ее возлюбленный. Могучий Аргуриос, который удерживал лестницу, словно титан, тоже умирал, стрела пронзила его бок, пройдя рядом с сердцем. Геликаон и Андромаха помогли ему встать на ноги и дойти до постели Лаодики.
Девушка не слышала слов, которыми они обменялись, но она видела, как Аргуриос вытащил маленькое белое перо из запачканного кровью мешочка, который висел у него на поясе, и вложил его в руку Лаодики. Затем положил свою руку на руку любимой. Лаодика улыбнулась так радостно, что это разбило сердце Андромахи.
Столько славы и столько печали было этой ночью!
Царь Приам построил белую гробницу в честь Аргуриоса. Андромаха снова удивилась противоречивой натуре этого человека. Сладострастный мужчина, порой жестокий, эгоистичный и жадный, он тем не менее построил мраморный памятник воину, который приехал в его город как враг, и своей дочери, которая мало его волновала, пока была жива. Теперь они были вместе после смерти, чего бы им никогда не позволили при жизни.
– Может, теперь ваши души вместе навсегда, – прошептала Андромаха, затем повернулась и пошла прочь.
Она быстро пересекла защитный ров, который окружал нижний город, и начала подниматься на холмы, ведущие к городским стенам. После осады дворца Приам ускорил работы по укреплению города. Хотя рвы едва доходили до пояса человека, они были слишком широкими, чтобы их могла перепрыгнуть лошадь, и остановили бы любую конную атаку на нижний город. Их можно было пересечь только по трем широким деревянным мостам, которые в случае необходимости предстояло сжечь.
Но главной защитой Трои были Великие стены. Возвышаясь над городом, они казались в этот облачный день серыми и неприступными, словно отвесные скалы. В стенах было четверо ворот – Шеаенские на юге, Дарданские на северо-востоке, Восточные ворота, а на западе – Ворота скорби, названные так, потому что в их тени было скрыто главное городское кладбище.
Андромаха направилась к Шеаенским воротам, охраняемым Великой башней Иллиона, а затем в город. Ее мрачное настроение, несмотря на погоду, немного улучшилось при виде Золотого города, его украшенных резьбой зданий и зеленых дворов. Этот город стал ей домом за последние полгода, и она любила и ненавидела его.
В этот холодный полдень каменные улицы были заполнены людьми. Андромаха повернула направо, затем поднялась по деревянным ступенькам на южные укрепления. Здесь пронизывающий ветер налетел на нее, растрепал ее длинные рыжие волосы, и девушка остановилась.
Она посмотрела на юг, на зеленые склоны горы Иды, священной горы, откуда Зевс наблюдал за людьми. Дальше находились невидимые Фивы у горы Плака, где правил ее отец.
Андромаха дошла до конца стен, большой северо-восточной башни. Шире и выше остальных, она была обращена к северным равнинам и землям хеттов. За ней раскинулись пастбища и поля пшеницы.
Сейчас на лугах, прямо под городом, строили ряды крепких скамеек и огораживали площадки, чтобы проводить соревнования по бегу и гонки на колесницах во время предстоящих Свадебных Игр. Андромаха задумчиво наблюдала за приготовлениями, затем повернулась и посмотрела на юг, где другие люди рыли защитные рвы вокруг нижнего города. Не в первый раз она подумала о том, что цари западных земель, приглашенные на свадьбу, и были теми самыми врагами, которых эти рвы должны были остановить.
Начало темнеть, и Андромаха направилась во дворец Гектора.
Когда она проходила мимо Дома змей, храма Асклепия, бога врачевания, выбежал юноша. Девушка улыбнулась, когда он приблизился к ней.
– Ксандер, я едва узнала тебя. Ты так вырос. Я думал, что ты вернулся на Кипр.
Казалось, юноша вырос на целую ладонь с тех пор, как она последний раз видела его. Его грудь и плечи начали раздаваться вширь, и она могла представить, каким мужчиной он станет. Но когда он улыбался, его лицо все еще выдавало в нем ребенка, каким он был во время путешествия в город.
– Махаон учит меня искусству целительства. Это очень трудно, – признался юноша. – Он рассказал мне, что господин Геликаон был ранен, а вы за ним ухаживаете.
Улыбка Андромахи погасла.
– Рана не затягивается, а лихорадка не проходит. Юношу не испугали эти новости.
– Он сильный, Андромаха. Великий воин. Он поправится. Говорят, что он сражался вместе с Аргуриосом и убил сотню микенцев. Такой человек не позволит маленькой ране убить себя.
– Это не маленькая рана, Ксандер, – возразила девушка, сдерживая гнев. Мальчик плавал с Геликаоном, но не видел его после нападения, его тело ослабло, кости выступали из-под пылающей в лихорадке кожи. Смерть была рядом, и, когда она придет, в Андромахе что-то погибнет вместе с ним.
– Что случилось? – спросил юноша. – Махаон сказал, что его ранил моряк с «Ксантоса». Это кажется невероятным.
– Это правда. Моряк по имени Атталус. Геликаон привязался к нему. Он стоял рядом, когда Геликаон пошел объявить о своем браке царице Халисии. Внезапно моряк бросился вперед и вонзил в него нож.
– Атталус ранил его! – на лице Ксандера застыло выражение ужаса. – Атталус помог спасти меня в море. И он спас Геликаону жизнь во время битвы.
– Разве в мире мужчин есть какой-то смысл? – возмутилась Андромаха. Ее резкие слова удивили юношу. Девушка сделала шаг и тепло обняла мальчика. – Приятно увидеть тебя, Ксандер. Это радует мне сердце.
Они стояли молча какое-то время. Затем она отошла.
– Геликаона ранили дважды, – сказала девушка. – Сначала в грудь, хотя этот удар смягчила искусная кираса, которую он носил. Эта рана хорошо затянулась. Затем Атталус нанес ему удар в подмышку, лезвие вошло глубоко.
– Кинжал был отравлен? – спросил Ксандер.
– Махаон говорит, что нет. Но внутреннее кровотечение не прекращается. Царица Халисия отослала его сюда, в Трою, в надежде на исцеление.
– Могу я увидеть его?
– Тебе нужно приготовиться, Ксандер. Он не тот молодой бог, каким ты его запомнил.
Они вместе пошли во дворец Гектора и поднялись в высокие покои в восточной части здания. Там был легкий и свежий воздух, покои выходили на улицу Веселых танцоров, здания и конюшни отряда Геликаона. Махаон сказал ей, что Геликаону пойдет на пользу видеть восходящее солнце, и он считал, что звуки и запах лошадей, суматоха приезжающих и уезжающих воинов помогут измученному больному.
В дверях их встретил сильный чернобородый человек, который широко улыбнулся при виде мальчика.
– Ксандер! – он бросился вперед и сжал мальчика в объятиях. Ксандер покраснел и довольно сказал:
– Гершом, я думал, что ты на «Ксантосе».
Гершом покачал головой:
– Нет, мальчик. Геликаону нужна охрана, и мне никогда не нравилась гребля. Ты пришел навестить его? Он будет рад увидеть тебя.
