Нежное прикосновение - Рэддон Шарлин (лучшие книги онлайн TXT) 📗
Брианна знала, что Баррет обладал отменным здоровьем, поэтому не мог умереть от обычной простуды. Она боялась, что он выздоровеет и снова начнет охотиться за ней. И она еще больше замкнулась в себе, стараясь как можно меньше общаться с людьми.
Она почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд, и в ней затеплилось радостное предчувствие, что это Кол идет к ней, чтобы пригласить на танец. Однако, обернувшись, она увидела Меграджа, который шел к ней, протискиваясь сквозь толпу и весело махая рукой. Ей меньше всего хотелось, чтобы начальник их каравана прикасался к ней, а тем более пригласил бы ее на танец. Она быстро зашла за фургоны и натолкнулась там на Дульси Молтон. На женщине было надето очень широкое в талии платье, из-под которого выпячивался ее ставший уже довольно большим живот. Из-за этого живота платье было слегка приподнято впереди, открывая ее обутые в туфли ноги. Брианна увидела, что она пританцовывает в такт музыке.
Обе женщины смущенно улыбнулись друг другу.
— Я стала такой толстой и неуклюжей, что уже не могу танцевать, — сказала Дульси, опуская глаза. — Но когда я слышу музыку, то представляю, что и я танцую. Это тоже неплохо, не так ли?
Брианна посмотрела на танцующих и сказала:
— Это очень даже хорошо.
— А почему вы не там? Я уверена, что вы очень хорошо танцуете.
— Это не совсем так. Я, наверное, уже разучилась это делать, ведь в последний раз я танцевала в четырнадцать лет.
Дульси даже открыла рот от удивления.
— Да ну? Не могу поверить, ведь вы такая элегантная дама! Я была уверена, что вы посетили великое множество балов и всяческих праздников, — сказала она и вдруг покраснела, испугавшись, что сболтнула какую-то глупость. — Ой, я не хотела вас обидеть. Я просто… ну… я думала, что богатые люди… я хотела сказать…
Брианна засмеялась.
— Деньги не всегда приносят счастье. Люди, у которых они есть, далеко не все умеют танцевать.
— Да, наверное, вы правы.
Повисло неловкое молчание. Обе женщины смотрели на танцующие пары и пытались найти какую-нибудь подходящую тему продолжения разговора.
— Добрый вечер, дамы, — произнес Меградж, сняв свою широкополую шляпу и кланяясь женщинам. — Веселитесь?
Обе женщины не проронили ни звука.
Меградж сделал глубокий вдох, расправил грудь и, приободрившись, сказал:
— Не желаете ли потанцевать со мной, миссис Виллард? Я хороший танцор и обещаю, что не оттопчу ваши пальчики.
— Благодарю вас, но…
Дульси моментально стала на ее защиту. Надув свои прелестные губки, она сказала:
— Но ведь вы пообещали, что составите мне компанию!
— О да, конечно, — быстро затараторила Брианна. — Простите меня, мистер Меградж. Я действительно пообещала, а сама вот только пришла.
— Что же, тогда в другой раз.
— Да, в другой раз… наверное, — сказала Брианна.
Он улыбнулся им своей елейной улыбкой, надел шляпу и ушел.
— Спасибо вам, — сказала Брианна Дульси.
— Не стоит благодарности. Ни одна женщина на свете не согласится танцевать вот с таким. Он мне напоминает ящерицу или скользкую змею, — сказала Дульси, обхватив себя руками и от отвращения передернув плечами. — Уверена, что если дотронуться до него, то руки сразу станут скользкими и липкими, словно в свином сале. Да при этом еще и будут вонять чем-нибудь.
Брианна засмеялась. Она некоторое время молча любовалась прелестным тонким профилем Дульси. Несмотря на то что сегодня она впервые разговаривала с этой женщиной, после той ночи, когда она стала свидетелем того, как Дульси избивал Панч Молтон, Брианне показалось, что она нашла в ней родственную душу. Ей так хотелось приободрить эту женщину и сказать ей, что не она одна страдает от жестокости мужчин, но она не могла решиться. Подумав немного, она пришла к выводу, что лучше всего рассказать ей всю правду.
— Дульси, я хочу с вами поговорить.
— Конечно, миссис Виллард. Я вас слушаю.
— У нас с вами много общего. Дело в том, что мой муж тоже часто обращался со мной очень грубо.
Склонив голову, Дульси сказала:
— Вы, наверное, заметили синяки на моем теле. Панч не такой уж и плохой. Вообще-то, он ко мне хорошо относится. А вот когда он злится, то… ну…
Брианна взяла руки женщины в свои руки и крепко сжала их.
— Я знаю. Мой муж тоже не был законченным мерзавцем. Поверьте, у меня не было намерения вас смутить. Я просто хотела, чтобы вы знали: вы не одиноки, и у вас теперь есть подруга, которая понимает, что вам пришлось пережить.
— Это правда, миссис Виллард?
— Конечно. И прошу вас, называйте меня Брианна.
— Благодарю вас. Я так рада! Ой, не потому, конечно, что и вас тоже муж бил, — сказала Дульси, всплеснув руками от избытка чувств. — Я хотела сказать, что хорошо, когда есть человек, с которым можно поговорить об этом. Понимаете, это немного утешает и облегчает страдания. Не так, как… О-о, я не могу найти нужные слова, чтобы правильно выразить свои мысли.
Брианна обняла женщину, пытаясь приободрить ее.
— Да, я понимаю, что вы хотели сказать. Именно поэтому я и решила поговорить с вами. Мне тоже приятно сознавать, что есть человек, который понимает, через что мне довелось пройти.
— О-о, я это хорошо понимаю. Это, конечно, ужасно, но я… сторонилась людей, боялась, что они могут обо всем догадаться. Ну, вы понимаете, о чем я?
— И я жила как отшельница, — сказала Брианна. — Я поняла, что Баррет — это мой муж, точнее… он был моим мужем — хвалил меня за затворнический образ жизни по вполне понятным причинам.
— Вы сожалеете о том, что он умер?
Если бы она сказала, что сожалеет об этом, эта женщина могла бы решить, что она просто ненормальная. Однако если Дульси ее не поймет, то ее уже никто не сможет понять.
— Тогда я чувствовала, что кто-то нуждается в моей заботе, что кому-то без меня плохо. Вот этого мне теперь действительно не хватает.
— Я понимаю.
Обе женщины замолчали. И не потому, что им больше нечего было сказать друг другу, а потому, что им уже не нужны были слова для того, чтобы выразить свои чувства, поддержать или ободрить друг друга. Теперь они понимали друг друга без слов.
— Иногда, когда он уж очень грубо со мной обращается, — тихо и печально произнесла Дульси, — мне хочется, чтобы в него попала молния и убила его. Однако на самом деле я не желаю ему смерти. Я даже не представляю себе, как смогу прожить без Панча.
Пока они беседовали, шумная вечеринка завершилась. Однако они продолжали бродить в темноте, обсуждая то одно, то другое, делясь друг с другом своими мыслями и чувствами.
— Если бы не Кол, — сказала Брианна, — я бы никогда не решилась предпринять такое трудное путешествие. Но сейчас я рада, что согласилась на это. Когда мы оказались в прерии и я увидела эти огромные просторы, то почувствовала себя невероятно свободной. Мне еще никогда не доводилось испытывать такое сильное чувство. Это меня даже несколько испугало, но я постоянно твердила себе, что мне нечего бояться. Это прекрасное ощущение.
Дульси мечтательно улыбнулась.
— Мне кажется, что меня испугала бы такая безграничная свобода. Мне нужно, чтобы кто-нибудь постоянно заботился обо мне. Вы понимаете меня?
Брианна кивнула.
— Меня волнует то, как я буду жить, когда мы приедем в Орегон и Кол покинет меня. Однако я не могу вечно сидеть у него на шее. Я должна научиться жить сама, без посторонней помощи.
— Неужели вы не хотите… ну, если, конечно, встретите приличного человека, снова выйти замуж?
Они и не заметили, как оказались возле фургона Брианны. Серый жеребец Ная весело заржал, приветствуя ее, и она погладила его по мягкому носу. Подумав о Нае, она почувствовала, что ее вдруг бросило в жар. Ее охватило сильное желание. Такого ей еще никогда не приходилось испытывать, и это несколько озадачило ее.
— Разве я могу быть уверенной в том, что этот мужчина не окажется таким же, как Баррет? — сказала она, хотя ей не хотелось верить в то, что Коламбус, в конце концов, окажется таким же, как и ее муж. — Я думаю, что такие женщины, как мы, должны очень осторожно выбирать себе спутника жизни. Пока мы не узнаем мужчину как следует, не стоит отдавать ему свое сердце. Кол убеждает меня в том, что Баррет не любил меня и поэтому так грубо со мной обращался. Можно предположить, что он прав, но я думаю, что не все так просто. Дело в том, что мне иногда казалось, будто существуют два Баррета. Один грубый и злой, а второй добрый.
