Сокровище старой девы - Южина Маргарита (е книги txt) 📗
– Так это собачка моя, – охотно пояснила соседка, унеслась в другую комнату и вернулась с дрожащей собачонкой на руках. – Вообще-то, ее Альфой зовут, но внук, когда маленький был, все время путал – вместо Альфы все Вафля да Вафля. Теперь внуку-то шестнадцать лет, а она так и осталась Вафлей. Старенькая уже, а на улицу выходить не хочет.
– Ну может, потому и не хочет, что старенькая? – предположила Гутя.
– Да? А вот у соседа сверху молодая псина! А все равно, как проходит мимо этой двери, так скулить и подвывать начинает! – не согласилась соседка.
– И чего ж вы ждете? – вдруг встрепенулась Аллочка. – Надо же вызвать милицию!
– Ага, милицию! – покачала головой соседка. – А вдруг там и нет никого, а мне что же – за ложный вызов платить? А у меня пенсия, как нос у комара!
Гутя ее уже не слушала, милицию вызвала прямо с хозяйского телефона.
– Только вы тут со мной побудьте, – вцепилась женщина в рукав Гути. – А то они приедут, а вас не будет, а мне потом платить, а у меня пенсия…
– Успокойтесь, мы никуда не уйдем, – заверила Гутя, и соседка, расчувствовавшись, пригласила их в кухню.
– Пойдемте, хоть чаем вас напою, а то пока еще милиция доедет…
Когда милиция приехала, женщина уже вскипятила второй чайник.
– Это я сама виновата, – вздыхала Гутя. – Надо было сказать, что на меня маньяк напал, в минуту бы здесь были, а я что-то наплела, что человек пропал…
Как бы там ни было, милиция приехала, и Гутя с Аллочкой вышли им навстречу.
– Меня зовут Гутиэра Власовна, это я вас вызвала, – сразу же представилась Гутя.
– И в чем дело, гражданочка? – обратился к ней высокий моложавый мужчина.
– Понимаете… тут такое дело… – Гутя вдруг испугалась, что вызвала этих занятых людей напрасно и теперь ей придется платить какую-нибудь баснословную сумму.
Она стушевалась буквально на секунду, а на передний план уже выбралась Аллочка и совершенно разумно пояснила:
– Дело, видите ли, в том, что мы, вот я и Гутя, являемся близкими подругами Ларисы. Лариса – это дама, которая здесь и проживает. Ну и вот. Мы, значит, подруги, а она нам не звонит, двери не открывает, а мы, между прочим, договаривались встретиться, потому что у нее пожар случился, и мы помочь хотели.
– Так, – кивнул головой моложавый мужчина.
– Ну что «так»? – уже стала нервничать Аллочка. – Я ж вам сказала: договорились встретиться, а она не открывает! И собаки возле ее дверей черт-те что вытворяют! И на звонки она не отвечает! И на работе ее нет!
Гутя поморщилась – Аллочка опять принялась врать.
– Подождите, какие собаки? – притормозил Аллочку страж порядка.
– Понимаете, – осторожно высунулась соседка, – у меня собачка, и она всегда на улицу так радостно бегала, а теперь упирается. А соседский кобель и вовсе под этой дверью воет.
Милиционеры переглянулись. Не хотелось им врываться в чужую квартиру, но уж очень беспокойно вели себя граждане.
– Ну что ж… понятыми пойдете… а слесарь-то есть у вас?
Началась волокита со слесарем. Только через полтора часа парням в форме удалось войти в квартиру Ларисы. Женщинам не позволили прорваться первыми, их вообще оттеснили от двери, но они услышали, как присвистнул моложавый мужчина.
– Гражданочка… нет, вы, пожалуйста, – через секунду появился он на пороге и ткнул пальцем в Гутю. – Пройдите, посмотрите, это и есть ваша подруга?
Гутя на подкосившихся ногах прошла в комнату.
В комнате после пожара ничего не изменилось – такие же обгоревшие обои, грязь, копоть, видимо, Лариса так и не собралась сделать уборку. Сама она лежала тут же, возле пианино, раскинув руки, без признаков жизни.
– Она что, мертвая? – пролепетала Гутя.
– Ну вы же видите, – пожал плечами мужчина. – Так это и есть ваша подруга?
Гутя только качнула головой.
– Посмотрите, здесь ничего не изменилось? Не пропало? Может быть, что-то передвинуто, стоит не так? – спрашивали ее.
Гутя даже не ответила, она, пошатываясь, вышла из квартиры и только потом заговорила:
– Мне сейчас трудно что-то сказать… у нее же пожар был… и потом… я нечасто бывала у нее в гостях.
– Понятно… – протянул мужчина. – Ну что же, нам придется с вами поговорить еще…
– …А какой номер телефона у вашей подруги? Вот вы говорили: звонили ей, а она не отвечала? – между тем расспрашивал Аллочку невысокого роста шустрый паренек.
Аллочка бодро диктовала первое, что пришло на ум, хотя Гутя была уверена, что Ларисиного телефона она в жизни не знала.
– А где работала погибшая? – продолжали расспрашивать Аллочку.
– Я не знаю, как правильно называется ее место работы, – ловко отвечала та. – Думаю, вы сами все узнаете.
Паренек поджимал губы и расспрашивал дальше:
– А полное имя-отчество подруги вы знаете? Год рождения?
Это знала Гутя. У нее хранились все данные о клиентах, и она уже выучила их назубок.
– Слав! Ты слышь чего!.. – уже кричал в трубку паренек. – Ты там узнай, где работает Дугина Лариса Вадимовна… сейчас скажу год рождения… Да нет, тебе надо будет завтра съездить к ней на работу часикам к десяти и вызнать все, что про нее знают… у нас тут труп этой самой Дугиной… Да, вроде с признаками насильственной смерти – чем-то тяжелым… а может, и сама неловко упала… да, похоже, что дня два назад…
Сестрам еще какое-то время задавали вопросы, а потом переключились на соседей.
Они выскочили из подъезда и пробежали молчком целую остановку.
– Ну и как? – первая остановилась Аллочка. – Что там такое-то? Ты хоть постаралась все рассмотреть – ну там улики, орудие убийства?
Гутя тяжело дышала и боялась, что не выдержит сердце.
– Аллочка, ну кто мне даст там улики разглядывать?! И потом… я как увидела эту несчастную Ларису… Лежит, руки раскинула… Ужас!
– Эх, надо было этому мужику меня позвать… – прищелкнула пальцами сестра. – А они, как знали, из нас двоих самую недотепистую вызвали!
Вечером в семействе Неверовых опять разразились бурные дебаты.
– И все же я считаю, что надо арестовывать эту самую Дарью Викторовну! – кипятилась Аллочка. – Потому что это только она могла Ларису убить!
– Ну с чего она-то? – не уступала Гутя. – По-моему, здесь вообще крутится кто-то, кого мы видим, но не подозреваем! Может быть, это Антон Андреевич, или Таня Соловьева, или Анна Никитична, или…
– Или опять же Дарья Викторовна! – гнула свое Аллочка. – И чего тут думать-то? Это же она устраивала маскарады с переодеванием! Все хотела свои грехи на несчастную Любочку повесить! Это она все никак не могла успокоиться, что Геннадий ее бросил. И я вообще думаю, что сейчас она решила всех, кого Гена любил, взять и стереть с лица земли!
С ней не соглашались. Конечно, Дарья Викторовна настораживала больше всех, однако было что-то такое, от чего не верилось, что убийство совершила именно она.
– Вот скажи, Аллочка, – приставала к сестре Гутя. – Вот ты веришь в мою интуицию? Скажи честно: веришь?
– Да нет у тебя никакой интуиции! – не поддавалась Аллочка. – Ее в кои-то веки к убитой пригласили, а она не могла даже улики поискать! А теперь – интуиция! Что тут говорить, если эта Дарья уже давно что-то мутит – выставляет невестку ненормальной! И зачем, позвольте спросить? И мы ее спрашивали, если вы помните, а она так ловко раз – и вывернулась! И не ответила – зачем.
– Да затем, чтобы прибрать к рукам Любочкино наследство! – вмешался Фома. – Мне звонил мой знакомый, тот самый, к которому Любин отец определил ее на лечение, и рассказывал, что к нему приходила Дарья Викторовна. Нет, сначала к доктору пришла та женщина – тетя Вера, помните, у которой Люба жила первое время. Пришла, чтобы посоветоваться, дескать, у Любы умер папа, что-то там с сердцем у него приключилось, и ей сообщили, а Любочка – единственная наследница. И эта тетя Вера не знает, как сказать Любе, и пришла спросить: не повредит ли такое известие ее психическому здоровью? Доктор заверил, что Люба вполне нормальна и знать про смерть отца просто обязана, поскольку она является наследницей.
