Цифровой, или Brevis est - Дяченко Марина и Сергей (книги хорошего качества txt) 📗
Он вошел в прихожую, уронил рюкзак на светлый ламинатный пол. Стянул мокрые туфли, сунул ноги в растоптанные тапочки. На кухне мурлыкало радио, мама звенела посудой, потом выглянула, веселая, раскрасневшаяся:
– У нас отключали горячую воду, а как раз вчера дали опять, прямо к твоему приезду!
– А где папа?
– Уже едет, я ему позвонила…
Арсен вошел в ванную. Огляделся. Чистые полотенца на своих местах, зубные щетки в стакане. На стеклянной полочке с кремами и гелями – забытый МП3-плеер. Он повернул колесико защелки, запираясь, потом открыл, потом снова запер дверь. Защелка открывалась и закрывалась, повинуясь правой кнопке мыши.
Щелк. Щелк. Открыто. Закрыто.
А ведь я рехнусь, подумал Арсен совершенно спокойно. Вот от этого колесика. Я закрывал и открывал его миллионы раз. Я вырос в этой квартире. Щелк мышкой – закрыто. Щелк мышкой – открыто.
Он сидел в офисном кресле перед большим плоским экраном. Шум воды в кухне, голос мамы, звонок из прихожей доносились из динамиков.
– Арсен! – позвала мама. – Папа пришел!
Он тупо смотрел на защелку. Теперь открыто или закрыто? Открыто. Дверь поддалась, повинуясь нажатию клавиши «W». «W» – вперед. «A» – налево. «D» – направо.
Он сразу увидел папу посреди прихожей. Папа шел, хохоча и раскинув руки, как в раннем детстве. Арсен увидел, что почти сравнялся с ним ростом.
– Привет, путешественник!
Папа обнял его, но Арсен ничего не почувствовал. Только увидел, как на экране одна нарисованная фигура обнимает другую.
В раковине бежала вода. Полупрозрачная струя, матовое цилиндрическое тело, упершееся верхним концом в черное отверстие крана, а нижним мягко растекающееся по фаянсу.
Арсен сидел на краю ванны. В его руке была зубная щетка с застывшим червячком пасты на цветной щетине. Зажав правую кнопку мыши, он поворачивал экран, разглядывая подсохшие брызги пасты на зеркале, и следы от тряпки на кафельном полу, и собственные нарисованные босые ноги. Странно: его ноги босые, на экране. Его ноги в ботинках, под столом.
В дверь ванной – там, на мониторе – постучали:
– Арсен, ты еще долго там? Все в порядке?
«Да, ма, все в порядке», – набил он ответ в окошке чата.
– Точно? – голос в наушниках звучал теперь обеспокоенно. – Арсенка, ты какой-то пришибленный, что случилось?
«Я устал… Я сейчас выйду».
– Не пугай ты их так, – сказал Максим.
Максим был рядом, в двух шагах. Ближе, чем нарисованные родители. В этой комнате с мониторами на стенах Арсен бывал уже не раз. Сейчас мониторы работали все: ходили тени. Брели люди из метро, брели покупатели вдоль стеллажей магазина, на общем плане какой-то транспортной развязки красным выделялись машины, превышающие скорость. Максим насвистывал, и Арсен, чтобы не слышать его, плотнее прижимал к ушам поролоновые наушники.
– Не пугай их, – вкрадчиво повторил Максим. – Выводи персонажа из ванной. Они подумают хрен знает что.
«Выводи персонажа…»
Арсен кликнул мышкой по дверной защелке. Открылась дверь, и на экране появилась мама, встревоженная, в тяжелом бирюзовом халате:
– Арсенка, ты здоров?
Движением мыши он заставил нарисованного мальчика на экране коснуться плеча нарисованной женщины:
«Все класс. Спать охота…»
– Полдесятого вечера! Ты никогда так рано не ложился. Померяешь температуру?
«Могу, – написал Арсен в окошке чата. – Нормальная».
Он увел персонажа в свою комнату, уложил в кровать и укрыл одеялом с головой. Экран потемнел: выключили свет в коридоре, мама и папа о чем-то говорили на кухне, но слов нельзя было разобрать, даже увеличив звук до максимума. Арсен стащил с головы наушники и свернул окно. На рабочем столе у Максима была лесная полянка с высоченными ирисами, лиловыми и сиреневыми.
Максим молча отодвинул от него клавиатуру и поставил на край стола стакан чая со свисающей на ниточке этикеткой от заварного пакетика:
– Осторожно только. Клаву мне не залей.
– А я тебе доверял, – тихо сказал Арсен.
– Правильно делал, – Максим смотрел ему в глаза. – Я не собираюсь тебя запугивать или наказывать. И в мыслях не было. Это просто информация – я хочу показать тебе, объяснить, с чем ты на самом деле… столкнулся, скажем так.
– Я не понимаю.
– Я объясню. В данный момент ты поражен вирусом. То есть на самом деле это куда более сложный информационный феномен, но я называю его вирусом для удобства пользователя. Это «вероятностный червь»: программа, которая пробирается в прошлое вдоль ствола твоей судьбы и путем незаметной манипуляции подменяет вероятности. Итак, пятнадцать лет назад твоя мама вышла замуж не за твоего отца, а за другого человека. Разумеется, у этой пары ты не мог родиться. Поэтому сейчас тебя нет, ты – информационная флюктуация, и если дать системе команду «удалить временные файлы», тебя выметет на фиг.
Максим говорил и улыбался. Арсен соображал прозрачно-ясно, только волосы на затылке шевелились.
– Что я должен делать, чтобы все вернуть?
– Отлично! – Максим потер ладони. – Никаких слез, соплей, никакой рефлексии, только действие, браво. Случай твой серьезный, вирус плохой, глубоко перестраивающий реальность, просто так вылечить его нельзя.
– А если я тебя убью?!
– Не спеши. Во-первых, как ты меня убьешь? Голыми руками? Сомневаюсь. Во-вторых, я единственная твоя надежда. Есть возможность удалить зараженный файл и заменить его здоровой копией. Я это сделаю для тебя.
– Сделай сейчас. Пожалуйста.
– Учти, что девочка, дочь твоей мамы, реально существующий человек, уйдет в небытие.
– Посадишь ее перед монитором! Играть в свою жизнь!
– Она мне не нужна, она бездарная по сравнению с тобой.
– Макс, – Арсен сцепил пальцы. – Я сойду с ума. Я уже близко.
– Не сойдешь, – Максим улыбнулся краешками губ. – У тебя отличная способность к адаптации… Сейчас я все сделаю как было.
– Пожалуйста!
– Я сделаю. Ты не бойся. К сожалению, есть неприятная деталь процесса.
– Какая?
– Мне придется тебя убить. Ты часть зараженного файла.
Максим виновато улыбнулся. Арсен мигнул, разгоняя вдруг наступившую темноту.
– Это как инициация, знаешь? – Максим все еще улыбался. – Иногда, чтобы родиться заново, нужно умереть.
Контракт, подумал Арсен с горчайшей иронией. Папа еще подписал… Тренинг… Фирма… Маньяк!
Он помедлил еще мгновение, расслабившись, вводя врага в заблуждение, а потом одним резким движением подхватился, сорвался, кинулся к двери. Офисный стул отъехал, вращая пятью колесиками, и грохнулся о стену. Почуяв врага за плечом, Арсен резко рванулся в сторону и угадал – пальцы Максима соскользнули с рукава тенниски, не успев зацепиться. Арсен перемахнул через стол, компьютерная мышь сорвалась и повисла на проводе. Арсен кинулся к двери: там люди… Офис… Служба безопасности… Не может быть, чтобы все они были в сговоре, этого не может быть……
Его схватили сзади за воротник. Арсен вырвался из тенниски, затрещала ткань, и посыпались пуговицы. До двери оставалось три шага…
Его перехватили локтем за горло – сгибом руки, как скобой за шею. Арсен забился, вцепился в эту руку ногтями, потом, извернувшись, зубами. Его швырнули обратно, опрокинули на стол, так что посыпались градом шариковые ручки, скрепки, зажигалки, грохнулась коробочка мобильного телефона, Арсен увидел над собой потолок и лицо Максима. Какое счастье, что Максим не улыбался этой своей маньяческой ухмылочкой, – Максим был зол, разъярен и даже растерян. Сквозь ужас, давивший Арсена, пробилась лучиком мысль: не все потеряно.
– На помощь! На по…
Холодные и очень твердые, будто резиновые, пальцы сомкнулись у него на горле. Он закричал теперь от боли, но вырвался только хрип. Звезды – на этот раз не нарисованные – запрыгали перед глазами, а потом окончательно потемнело, Арсен провалился в темноту, в кромешный ужас, в кошмар…
И сел на постели. Сердце выпрыгивало, пот лил со лба, майка промокла, и кто-то дышал рядом, будто в припадке астмы. Арсен не сразу понял, что это он так дышит, это его дыхание похоже на свист разорванных мехов.
