Лермонтов и Москва. Над Москвой великой, златоглавою - Блюмин Георгий Зиновьевич (книги онлайн полностью txt) 📗
А в «Уланше» Лермонтов рассказывает о переходе юнкеров из Петергофа в лагерь под Ижорами:
Здесь вспоминается «Бородино»: «Уланы с пестрыми значками…» Но продолжим чтение «Уланши»:
Н.И. Поливанов («Лафа») упражнялся в стихосложении и считал Лермонтова своим поэтическим наставником: пытался писать в его манере, но на французском языке. Оба любили рисовать. В московский период они встречались на Большой Молчановке, а летом Поливанов уезжал в свою подмосковную деревню в Богородском уезде, где его посещал Лермонтов. Имение Поливанова называлось Малые Петрищи и находилось в 50 верстах от Москвы. Интересны рисунки Лермонтова, изображающие Малые Петрищи. Рисунки эти сделаны по памяти уже после переезда поэта в Петербург, и на них представлен барский деревянный дом с мезонином-ротондой, флигель с тремя окнами, сад и пруд. До наших дней сохранились парк с липовыми аллеями, пруды. В двух верстах от Малых Петрищ в селе Душёнове – деревянная церковь 1670 года, обновленная в начале XIX века. Церковь и купольную роспись 1823 года, безусловно, видел Лермонтов во время частых своих прогулок в этих местах.
Я посетил Малые Петрищи несколько лет назад, где побывал в гостях у старой учительницы, жившей в небольшом домике на краю деревни.
«Отец Поливанова был камергером. Форменный мундир камергера предполагал изображение на спине серебряного ключа, – рассказывала мне учительница. – Давнишние владельцы выкопали у нас, в Малых Петрищах, пруд в форме ключа: заполненные водой бородка, стержень и кольцо. В настоящее время пруд сильно зарос, но все это и теперь различимо». Моя собеседница предложила мне резиновые сапоги, и мы пошли к пруду. В самом кольце «ключа», на острове, поднялись три старые сосны, ровесницы лермонтовских времен. И здесь мне тотчас вспомнились «Три пальмы» Лермонтова:
Пока еще нетрудно сохранить к юбилею М.Ю. Лермонтова этот мемориальный пруд-ключ. Затраты на расчистку небольшого пруда ничтожные, зато память о великом поэте сохранилась бы и здесь еще на многие годы.
В альбом Н.И. Поливанова Лермонтов вписал стихотворение:
Сам Поливанов разъясняет обстоятельства написания этого стихотворения: «23-го марта 1831 г. Москва. Михайла Юрьевич Лермонтов написал эти строки в моей комнате во флигеле нашего дома на Молчановке, ночью, когда вследствие какой-то университетской шалости он ожидал строгого наказания».
В числе друзей Михаила Юрьевича Лермонтова был Андрей Павлович Шувалов (1816–1876), граф и воспитанник М.М. Сперанского. Скажем несколько слов о Сперанском. Этот русский государственный деятель, министр, дипломат, с 1808 года известен как ближайшее доверенное лицо Александра I. Сперанский – автор проекта конституции, ограничивающей монархию. В 1812 году Сперанский впал в немилость, его отстранили от дел и сослали. Однако в 1816 году Сперанского назначили пензенским губернатором, а с 1819 года он генерал-губернатор Сибири. Сперанский был другом Аркадия Алексеевича Столыпина и регулярно писал ему письма из Пензы, в которых высказывал свою позицию по поводу распрей Е.А. Арсеньевой и Ю.П. Лермонтова из-за внука. В этом вопросе он принял сторону Арсеньевой и 13 июня 1817 года вместе с пензенским предводителем дворянства засвидетельствовал завещание Арсеньевой, разлучавшей отца с сыном до совершеннолетия М. Лермонтова.
Но возвращаюсь к А.П. Шувалову. Граф Андрей Павлович Шувалов (1816–1876) был знаком с Лермонтовым по Московскому университету. Еще в студенческую пору летние каникулы Андрей Шувалов любил проводить у своих родственников князей Голицыных в их подмосковном Знаменском, что в Звенигородском уезде.
Андрей Павлович Шувалов
Все ему здесь нравилось: и высокая Катина горка с превосходным видом на окрестности (свое название эта горка получила от имени императрицы Екатерины II, предполагавшей выстроить тут дворец), и стремительная Истра, впадающая в Москвуреку слева, напротив Знаменского, и увлекательные рассказы владельцев имения князей Голицыных. Оно и понятно.
Ведь по рассказам дяди Федора Николаевича Голицына, на Катиной горке любил сидеть за самоваром сам основатель и куратор Московского университета граф Иван Иванович Шувалов, тогдашний владелец Знаменского. Почетную должность куратора университета после Шувалова наследовал его родственник князь Федор Николаевич Голицын (1751–1827), писавший неплохие стихи и переводивший французские романы на русский язык.
Ф.Н. Голицын работал в Знаменском над интересными «Записками», излагая в них историю Московского университета. Проект университета составил, как известно, И.И. Шувалов вместе с М.В. Ломоносовым, и этот проект был утвержден императрицей Елизаветой Петровной 12 (25) января 1755 года – в день, ставший праздником российского студенчества. Знаменские «Записки» князя Голицына отражают немало любопытных подробностей из жизни Московского университета.
А.П. Шувалова принимал в Знаменском доме уже сын Ф.Н. Голицына князь Михаил Федорович Голицын, звенигородский предводитель дворянства. Шувалов был сослуживцем Лермонтова по лейб-гвардии гусарскому полку. Многие исследователи с уверенностью подчеркивают, что в образе Печорина в романе «Герой нашего времени» Лермонтов вывел своего приятеля графа Андрея Шувалова. Лермонтов и Шувалов часто встречались в семействе Карамзиных.
Рисуя портрет Печорина в своем романе, поэт словно списывает его с вполне реального графа Андрея Павловича Шувалова: «Он был среднего роста, стройный тонкий стан его и широкие плечи доказывали крепкое сложение, способное переносить все трудности кочевой жизни и перемены климатов, не побежденное ни развратом столичной жизни, ни бурями душевными; пыльный бархатный сюртучок его, застегнутый только на две нижние пуговицы, позволял разглядеть ослепительно чистое белье, изобличавшее привычки порядочного человека; его запачканные перчатки казались нарочно сшитыми по его маленькой аристократической руке, и когда он снял одну перчатку, то я был удивлен худобой его бледных пальцев.
