На мотоциклах «Урал» вокруг света - Синельник Сергей (книга регистрации txt) 📗
Молодость — энергична, а энергичность — наивна. Молодому, здоровому сердцу чужды прагматичность и расчёт, всей своей сущностью отвергает она бессилие и страх. В нарушении наших планов, в жизненных неудачах и бедах, можно узреть и пользу, и целесообразность, своевременность случившегося, которые мы почти всегда не пытаемся объяснить и расшифровать. Преграда или несчастный случай бывают порой единственным явным предупреждением Свыше, требующим внимания и понимания с нашей стороны.
В этот вечер я предавался подобным размышлениям, сидя у расставленной нами палатки, вглядываясь в Красное море, окаймлённое ярким закатом. На волнах играли жёлтые краски заходящего солнца, а за моей спиной молчала спящая пустыня. Вокруг — живая картина, а я живу, чтобы зреть её. Я имею глаза, чтобы видеть, и разум, чтобы понять величие окружающего мира, и этого достаточно для благодарности Создателю!
Утром, по своему обыкновению, отправившись побродить по окрестностям, обнаружили мы среди песка, прямо под ногами, обломки различных раковин и кораллов. Вот это да! В интересном же месте мы разбили лагерь в вечерних сумерках! Значит, это пространство пустыни было заполнено когда-то морской водой. Небольшие коралловые ветки я бережно уложил в дорожную сумку, на память о Красном море. Занятно то, что такой коралловый известняк, на некоторых островах Полинезии, используют под строительство жилищ, из бесформенных глыб получая некоторое подобие кирпичей. Увидел человек — раз у него нет под рукой камня, он его достанет со дна морского. Если нет дерева — человек построит жилище из песка.
Но человек в своей изобретательности и приспособляемости зашёл значительно дальше, зачастую вероломно и беспринципно вмешиваясь в природу, нарушая её естественное состояние. Если нужно, то человек делает каналы, перегораживает реки. Совсем недавно, в XIX веке, англичане прорубили короткую дорогу к своим колониям, названную Суэцким каналом. Тем самым обеспечив египтянам «стабильный» доход на века. Но была нарушена цельность материков, географически Африка с Евразией были бесповоротно разъединены между собой. Конечно же, это событие минувших дней не даёт основания утверждать, что Африка и Евразия когда-то были единым материком. Но всё же с тех пор африканцы смотрят на азиатов, и обратно, каждый — со своего берега. И если человек в своём развитии дошёл до того, что может поворачивать вспять реки и тучи на небосклоне, разъединять и резать материки, словно хозяйка пироги на утренний завтрак, то у природы имеются все основания для возмущения, для недовольства, в виде катаклизмов и разных глобальных экологических процессов. Нарушение заданного природой равновесия всегда отражается на обитателях планеты, на животном мире и в том числе — на человеке. Иссушаются моря, трясётся земля, и даже в безмолвных пустынях чувствуешь укор природы. Сахара всё двигает и двигает границы своих владений к югу, к востоку, а человек бессилен перед давлением Великой Пустоты.
Земля не терпит надругательств и непочтительного отношения, и нарушение её законов и порядков незамедлительно отражается на нарушителе.
Быть может, коралловая ветвь в моих руках, поднятая с поверхности земного шара, не приведёт к каким-либо изменениям на планете, но она навела на меня противоречивые мысли о себе, людях и о мире.
Асуан
После непродолжительных утренних сборов небольшая колонна, состоящая из автомобилей и автобусов, включая наши пыльные мотоциклы, увешанные канистрами, покрышками и рюкзаками, двинулась от Красного моря на запад, на Луксор, через городок Кену, лежащий уже на берегу Великого Нила.
Мы миновали непреклонный шлагбаум и бдительных его стражей с автоматами. В течение двухчасовой непрерывной, очень быстрой, езды в общем автопотоке в сопровождении полицейских машин, достигли Луксора.
Здесь природный ландшафт резко поменялся, коричневые горы и однообразные пустыни сменились пышными зелёными полями и пальмовыми рощами, орошаемыми речной водой. Великая река Нил была рядом, чувствовалась живительная близость мощной воды.
В Луксоре автоколонна рассеялась, и мы, к нашему большому счастью, опять были предоставлены сами себе. И до Асуана двигались уже в более спокойном ритме. Дорога от Луксора до Асуана за всё время следования ни разу далеко не отклонилась от Нила. Река Нил — это жизнедающая водная артерия страны, и всё живое стремится от пустынных районов к воде.
Египет в целом представляет собой сплошную пустыню, и всё его население сконцентрировано, в основном, вдоль Нила и в его разветвлённом устье у средиземноморского побережья.
Вот я и увидел мутные воды Нила. Смотреть на них, бегущих из ниоткуда — это заглядывать в глубины самой Истории человечества. История питает своими запасами жизнь настоящую, теперешнюю, питает и в духовном и в материальном смысле. Бегущий Нил — это словно гигантский оазис среди мёртвой пустыни. Обилие свежей зелени: финиковые пальмы, банановые деревья, апельсины, сахарный тростник со сладким соком в стеблях. В глаза бросаются ухоженные огороды, на которых трудятся крестьяне — феллахи. Верблюды, пасущиеся вместе с длинноногими коровами, овцами и козами, с жадностью жующие сочную траву, столь ценимую обитателями пустыни. Искусственные канальчики, отведённые от Нила трудолюбивыми людьми, идут нескончаемой чередой. Всё это цветущее изобилие сразу поменяло наше, доселе «пустынное», настроение на новое — жизненное. Проехав двести с небольшим километров, мы увидели долгожданный Асуан.
— Where are you from? How do you do? How old are you? — наперебой кричала чумазая, темноголовая асуанская ребятня.
В вопросах: «Откуда вы приехали? Как ваши дела? — ещё была какая-то логика, а вот третий вопрос был непонятен: „Сколько вам лет?“, наверное дети просто хотели продемонстрировать свой „английский“.
Асуанские улицы заполнены теми же толпами беспорядочно снующих людей, не торопившихся уступать дорогу нашим ревущим мотоциклам — к этому не привыкнуть. Надо просто родиться египтянином, арабом, вообще — восточным человеком.
Ещё в Сирии и Иордании непредсказуемое, суетливое поведение пешеходов приучило нас быть очень внимательными и осторожными на своих тяжёлых аппаратах. А, уж, асуанская городская жизнь напоминала какой-то сумасшедший клокочущий улей, русскому человеку всё это трудно понять, и привыкнуть к таким ритмам невозможно.
Город являл собой колоритнейшую картину: наперебой галдящие торговцы, продающие всякую снедь и товары, египтяне в пёстрых длинных одеждах верхом на ослах и на мопедах, которым, судя по всему, неизвестны правила дорожного движения, тут же и европейцы, озирающиеся под массой впечатлений и не видящие ничего. Но больше всего поражают грязные узкие улицы, где ювелирные магазины соседствуют с помойными россыпями, в которых с надменным видом копошатся, выискивая своё, козы и козлята, а вовсе не собаки и кошки, как у нас на далёкой Родине.
Стены многих домов разукрашены сценками из жизни простого люда, но вдруг встречаются картины на мифологические и исторические темы.
В Асуанском порту узнаём график движения единственного парохода — называется он „Синай“, именно с его помощью Египет сообщается с Суданом, граница тут проходит по воде. На наше счастье дни отправления „Синая“ поменялись в нужную сторону, и теперь нам требовалось всего лишь трёхдневное ожидание, чтобы переправиться в порт Вади-Хальфа — это Северный Судан. Срок действия суданских виз в наших паспортах заканчивается 2 апреля, а сегодня 28 марта, значит — успеем!
Оставалось теперь малое: как-то устроиться на три дня ожидания в Асуане. Пожить на воздухе не представлялось возможным из-за плотности населения в окрестностях города — палатку просто некуда поставить. На самом деле нам надо два дела решить: и мотоциклам обеспечить надёжное убежище, и нашим телам удобный ночлег. Железных коней и себя нужно привести в должный порядок.
В поисках сносного отеля мы поехали по шумным центральным улицам Асуана, превращенным в сплошной базар. Не долго поплутали среди навязчивых словоохотливых торговцев, их всевозможных лавок и прилавков, и кажется, кажется нашли искомый приют. Нас привлекла огромная вывеска на русском языке — „Хотель жемчужина Египта“, написанная на скорую руку разноцветными буквами, очевидно для привлечения внимания. Вначале нас очень заинтриговало столь громкое название, оно казалось таким громким и весомым. Переступив через порог этого многообещающего заведения мы очутились лицом к лицу с портье — маленьким египтянином с большими густыми усами и бакенбардами, которые придавали ему довольно-таки респектабельный, если не сказать, внушительный вид.
